Ознакомительная версия.
1983
Л. С.
Счастье видеть ее, слышать ее голос, ощущать тепло ее дыхания сменилось несчастьем даже слышать о ней. Трепетное блаженство при прикосновении ее руки — брезгливым отвращением. «От любви до ненависти — один шаг».
И при всем при том нам приходилось общаться, улыбаться и вообще делать вид, будто ничего не случилось.
3. VII. 1984, Кисловодск
Л. С.
Гордо катится по сцене
Пестрый, важный, как павлин,
Начиная представленье,
Желтый бубен-тамбурин.
«До чего ж хорош, чертяка!
С бахромой и весь блестит!
Да, не всякий, ох, не всякий
Сможет так себя нести!»
То затихнет, то вдруг сразу
Затрещит то здесь, то там.
И в порыве, и в экстазе:
Трум-тум-тум, а трам-там-там!
Ну а публика — на славу!
И, восторгов не тая,
Все кричит то «бис!», то «браво!» —
Забубённая, своя.
А в углу огромной сцены
Скромно-скромно, еле-еле,
Тихо, но самозабвенно,
Очень мило арфы пели.
За спиною шепот слышу:
— Ну, а арфы тут к чему?
— Арфы? Вот балбес!
Они ж аккомпанируют ему.
Я попал сюда случайно.
Я не хлопал, не кричал.
Я улавливал звучанье
Чудных арф. Но как печально
То, что бубен им мешал.
Сочи, 1984 г.
Л. С.
«Да ты с ума сошел, — кричали и трясли
Меня за плечи возмущенные друзья, —
Еще вчера тебя тянули из петли,
А ты сегодня все простил. Ну так нельзя».
Я понимал их и почти не осуждал,
Кто был не прав из нас — видней со стороны,
Но ты мне руку протянула — я пожал
И точно знал — мы виноваты без вины.
Да, пусть нам в дружбе нашей так не повезло,
И пусть не склеить нам разбитое стекло, —
Я зла не помню и обиды не держу
И нашей дружбой, пусть недолгой, дорожу.
Как ледокол сквозь громоздящиеся льды,
Судьба тянула нас неведомо куда,
А мы все прыгали по лезвию беды
И нервы рвали, как сухие провода.
Но оглушала на мгновенье тишина,
И было слышно, как тревожно дышит ночь
И как пытается усталая луна
В объятьях сонного тумана изнемочь.
И пусть с любовью тоже нам не повезло,
И пусть не склеить нам разбитое стекло, —
Я зла не помню и обиды не держу
И той мгновенного любовью дорожу.
А время, лакмусом в бумаге растворясь
С перечислением ошибок и обид,
Вновь воскресит непогрешимо чистых нас
Друг перед другом и за все простит.
И пусть нам в дружбе и любви не повезло,
И пусть не клеится разбитое стекло, —
Я зла не помню и обиды не держу
И всем, что было между нами, дорожу.
5. XII. 1985 г.
Мой Бог — работа.
Не смотри на меня в ожидании
И не думай, что я умней, —
В океане непонимания
Я давно плыву на бревне.
И советы мои вчерашние,
Если можешь забыть, — забудь.
Разлетелись песочные башни,
Только ветер успел подуть.
Понимаешь, ну не знаешь,
Где найдешь, где потеряешь,
И не лезь ты в дебри,
Душу не трави.
Нет, не знаешь, ох, не знаешь,
Где найдешь, где потеряешь.
Слушай лучше сердце,
Сердцем и живи.
Не смотри на меня с изумлением,
Я давно уже стал другим,
И вчерашние размышления
Взяли и обратились в дым.
Этот дым, невесомым облачком
Проплывая в небе большом,
То смеется лучами солнечными,
То грустит проливным дождем.
Да не смотри ты на меня с сожалением!
Видишь, я улыбаться стал.
Ну, а вспомни мое настроение
В тот момент, когда я «все знал».
И не так уж, поверь, досадно
В океане и на бревне.
Лучше сядь-ка со мною рядом —
Будет нам веселей вдвойне.
20. IV. 1985
м. т.
Я жал на все педали,
В висках стучала кровь,
Я так боялся опоздать в страну
С названием «Любовь».
Я все боялся опоздать в страну
С название «Любовь».
Мне цель казалась ясной,
Я так был юн и смел
И столько слов напрасных
Наговорить успел.
Ах, если б знать в ту пору,
Что где-то ты — одна...
Мне нравится смотреть на город
Из твоего окна.
Мне нравится смотреть на город
Из твоего окна.
Исписанных тетрадей
В столе не перечесть,
В них — пылкими стихами
Я выплакался весь.
Под солнцем в абажуре
Отцвел бумажный куст,
И отшумели бури
В стакане мнимых чувств.
Ах, если б знать в ту пору,
Что где-то ты — одна...
Мне нравится смотреть на город
Из твоего окна.
Мне нравится смотреть на город
Из твоего окна.
Вот потому, родная,
Немногословен я,
Когда плывут под нами
И небо и земля,
Когда стихают споры,
И замирает дом,
И расцветает город
За твоим окном.
Когда стихают споры,
И замирает дом,
И расцветает город
За твоим окном...
1985
Я в одиночестве бездонном
В каком-то доме у окна
Стою и слышу, как крадется тишина.
Тяжелой ношею на плечи
Ложится хмурый летний вечер,
С немым участьем в то окно глядит луна.
И вот опять воображенье
Рисует без предупрежденья
Три разных дома на стекле —
Там ждут меня...
Я в те дома вхожу без стука,
Там мне протягивают руку
И предлагают обогреться у огня.
Первый дом — родной мой дом —
Окутан светом и теплом,
В нем живет мое детство.
Дом второй, тоже мой,
Такой же близкий и родной,
В нем живет мое сердце.
Третий дом — дом родной,
Родной до боли, но не мой,
В этот дом вхожу я не дыша...
В нем живет моя душа.
В каком-то странном исступленье,
Меняя краски без труда,
Воображение творит как никогда:
Я вижу маму в доме первом,
Она надеется, наверно,
Что я вернусь к ней и останусь навсегда.
Но вот сместилось расстоянье
И воплощенным ожиданьем
В притихшей комнате ребенок сладко спит.
И наконец, я в третьем доме:
Словно сошедшая с иконы
В нем тихо женщина прекрасная грустит.
Первый дом — родной мой дом —
Окутан светом и теплом,
В нем живет мое детство.
Дом второй, тоже мой,
Такой же близкий и родной,
В нем живет мое сердце.
Третий дом — дом родной,
Родной до боли, но не мой,
В этот дом вхожу я не дыша...
В нем живет моя душа.
Я в одиночестве бездонном
Стою один на всей земле,
Слежу, как тают все три дома
На остывающем стекле...
Май 1985
Ознакомительная версия.
