Дело состояло вот в чем: существовал закон, конечно, всецело разделяемый казачьим населением, но не всем знакомый и известный до возникновения по сему дела, потому что многие и очень многие его совершенно не знали; закон этот давал право тем казакам-дворянам, за которыми числились по окладным книгам казенной донской экспедиции (палаты) крестьянские души по 10 ревизии, — пользоваться правом получения на каждую числящуюся душу по 5 десятин земли; это вызвало страшное злоупотребление через неправильно-выдаваемые справки из казенной экспедиции о душах, кои числились за помещиками-казаками-дворянами; явился из донских казаков хорунжий Когальников, который начал скупать эти души и получать землю на них, при посредстве, главным образом, названной экспедиции и пособничестве служащих в гражданской донской палате; в экспедиции был главным пособником заведовавший окладными книгами казак Лобов, а в палате дьяк Попов, и сверх того, масса пособников было в комиссии по размежеванию войсковых земель, снабжавшей землею на купленные души. Когальников совершил массу подложных купчих крепостей от таких лиц, которые десятки лет назад поумирали; другие, находившиеся в живых, совершенно даже не знали о числящихся за ними по окладным книгам крестьянских душах; причем для запутания дела и скрытия всяких следов, души перепродавались из одних рук в другие, на имя лиц, в действительности не существовавших или же давно умерших, и полученные в надел на эти души земли тотчас же распродавались такими же путями и способами, и таким образом дела запутывались всевозможными махинациями, к числу которых, между прочим, должна быть отнесена и выдача подложных паспортов и видов из атаманской канцелярии, о чем также было следственное производство. Хорунжий Когальников был на Дону в 60-х годах тот же Чичиков. По этому следственному делу возвращены были десятки тысяч десятин земли в войсковую собственность из частных рук, завладевших неправильно и незаконно казенными войсковыми землями. Производить следствие по этому делу было не только не легко, но даже опасно; при поездках по области приходилось оберегать себя не только ночными, но даже и денными караулами.
Вот, в общем, как казаки смотрели на войсковую казенную собственность: в г. Новочеркасске десятки лет строился в центре города собор, стоивший войсковой казне миллионы и неоднократно обрушивавшийся от дурной постройки, а, может быть, и от умышленных ошибок инженеров, архитекторов, строителей; от обрушивавшегося собора была масса миллионов кирпича, который свободно разбирался, расхищался, на глазах властей и комиссии, и свозился прямо в иные усадьбы для постройки домов; конечно, смотритель собора существовал, место обвалившегося собора было ограждено забором, но это отнюдь не отстраняло расхищение кирпича, каковой увозили, говоря, что это — войсковое имущество, принадлежащее каждому казаку. Были назначаемы атаманом следствия по хищению кирпича, но таковые делу не помогали, и кирпич продолжали раскрадывать и расхищать самым бесцеремонным образом.
Сильные хищения войскового имущества были во времена почти всех правящих Донскою областью наказных атаманов, но они были особо велики во время атаманства Граббе[53] — слабостью и добротою характера которого казаки пользовались во вред. Во время атаманства Потапова и Черткова войсковая казна оберегалась, но все-таки с недостаточною настойчивостью.
Войсковой наказный атаман войска Донского генерал-адъютант М. И. Чертков, при котором я состоял на службе, был честным человеком во всех отношениях, желал войску добра и поднятия его в экономическом отношении, но все начинания его ни к чему, в действительности, не сводились и имели недостаточный и нежелательный результат чрез непопулярность его в Донской области: он был нелюбим, по недоступности своего характера, врожденной гордости, а женитьба его на женщине, по происхождению — еврейке, которая была ненавистна всему Дону по непопулярному, по отзыву казачества, до крайности своему направлению и характеру и по вмешательству в служебные дела мужа; казаки одолевали семейство Чертковых безымянными ругательными письмами, что страшно восстановляло все семейство против казаков. Эти обстоятельства и заставили Черткова оставить службу на Дону, несмотря на все личное расположение и доверие к нему государя императора Александра II-го, у которого он был сильно поддерживаем и родственником своим, женатым на его родной сестре Елене Ивановне, по первому мужу графини Орловой-Денисовой-Никитиной, вышедшей замуж после смерти мужа за бывшего шефа жандармов графа Петра Андреевича Шувалова, пользовавшегося также особым расположением и доверием государя императора Александра II.
При атамане Черткове на Дону проведены в жизнь казаков существенные законы и положения, которые все-таки не установили за ним популярности и любви среди казаков. Таковые законы и положения касались: освобождения казачьих офицеров и чиновников от обязательной службы, о дозволении лицам казачьего сословия исключаться из оного, перечисляться в другие войска, служить вне своих войск, о зачислении в казачьи войска лиц не войскового сословия. Сверх того, состоялось положение об обеспечении генералов, штаб и обер-офицеров и классных чиновников Донского войска и их семейств, радевших или имевших право на владение срочными земельными участками с предоставлением таковых в потомственную собственность. Этим положением состоялось прекращение надела земельными участками всех казачьих офицеров, но предоставлено им право, во время нахождения при войске на льготе, пользования денежным содержанием от войска в половинном размере, против следуемого им жалованья по чину, а при выходе в отставку — пенсиями. Этот закон сохранил массу войсковых земель в собственности войска, так как наделение срочными земельными участками влекло массу злоупотреблений и хищений общественных войсковых земель.
Сверх того при атамане Черткове был положен конец назначению командирами казачьих полков с Дону на внешнюю службу полковников, по старшинству и по очереди, по общему кандидатскому списку, в который вносились все без исключения полковники, какие бы они должности, как гражданские, так и военные, ни занимали. Таким образом, лица, состоявшие в чинах полковников и достигнувшие сих чинов при бытности их исключительно и только на гражданской службе, никогда на конях не сидевшие, и пик в руках не державшие, по дошедшей до них очереди по кандидатскому списку получали полки, вели их для отправления службы за пределами войска и не были совершенно ознакомлены со строевою военною службою. Получения полков выжидали все полковники с целью, конечно, обогащения от командования полками, нажития состояний, несомненно, на счет своих же донских казаков-урядников и простых казаков. В результате получалась на Дону, по возвращении полков с внешней службы на Дон, такая картина: полк входил в пределы войска без командира полка, который, укрываясь, из боязни, от казаков полка, исчезал в неизвестное пространство, а на границе области полк встречался командированными атаманом генералами и штаб-офицерами для опроса претензий казаков, и претензии были таковы, по громадности злоупотреблений, что приходилось почти всех командиров полков предавать суду. Только по одному отпуску от казны оставались деньги полностью у казаков, а именно — «ремонтные», так называемые «стремянные», которые, по установившемуся обычаю, казак должен был, по возвращении с внешней службы, полностью вручить своей жене. Об этом, как говорил мне М. И. Чертков, было доложено им лично государю императору Александру II-му, с ходатайством об упразднении существовавшего общего кандидатского списка на получение казачьих полков полковниками, с тем, чтобы командирами полков назначались полковники по личному избранию и аттестации наказного атамана. Император Александр II, горячо любивший донских казаков и казаков вообще, встретил это ходатайство немилостиво, и изволил отозваться в таком смысле: «Что же, ты хочешь, чтобы я поверил, что казаки неверны мне?» Но когда Чертков доложил, что вовсе не о неверности службы его величеству казаков включает его доклад, то государь успокоившись, прочтя с большим вниманием доклад, изволил согласиться с ним. И таким образом, очередной кандидатский список по войску донскому на получение полков в очередном порядке был упразднен.
