Ознакомительная версия.
Фердинанду Порше выделили отдельную камеру. Решетки на единственном окне не было. Ему принесли графин с водой и тарелку с яблоками. Порше ни к чему не притронулся. Он лег на застеленную солдатским одеялом кровать, закинул правую руку за голову и принялся разглядывать потолок. Со стороны казалось, что он о чем-то напряженно размышляет. Но мыслей не было. Фердинанд Порше просто смотрел в потолок.
Через час его вывели в коридор. Рядом с конвоиром с ноги на ногу переминался человек в штатском. Порше заложил руки за спину.
– Не надо, – смущенно проговорил человек в штатском.
– Я не арестован? – вскинул брови Порше.
– Не совсем…
Однако в кабинете коменданта (или какого-то другого высокого военного чина – Порше так и не понял, кто его допрашивал) ему сообщили, что он все-таки арестован.
– Вы опасный военный преступник, мсье Порше, – сказал сидевший за письменным столом пожилой следователь (или кто-то другой, но очень похожий на следователя). – Ваши танки убивали людей.
– Да? – безразлично произнес Порше. – В таком случае нужно судить всех конструкторов и производителей оружия. И наших, и ваших.
Порше получает фашистский орден.
72. Заключенный на французском заводе
Суд состоялся под самое Рождество 1945 года. Суть обвинения от Порше ускользала – он обвинялся в пособничестве нацистскому режиму и слабо возражал: мол, это сейчас режим, а тогда это было законно избранное народом правительство. Потом махнул рукой и замолчал.
В перерыве между заседаниями Порше спросил у адвоката, кто, собственно, выдвинул обвинения? «Правительство Франции» – слишком уж общо. И услышал в ответ, что министр юстиции. Лично.
Приговор оказался несколько неожиданным. Порше готовился к длительному тюремному заключению. Хотя не исключал и более жесткого наказания. Но его приговорили к двум годам принудительного труда в компании «Ситроен». Ферри получил 20 месяцев и был отправлен на завод «Рено»…
– Вы свободны, – сообщил судебный исполнитель, – но только в определенных границах.
– В каких именно? – поинтересовался Порше.
– Это вам сообщит ваш новый… опекун, – и кивнул в направлении смирно стоящего в сторонке мужчины средних лет.
Тот приблизился, протянул руку.
– Франсуа. Конструктор «Ситроена»… Я очень рад вас видеть, мсье Порше. Вы один из моих заочных учителей…
Порше был определен в советники главного конструктора. Жить ему предстояло в специальном общежитии, под охраной. Он мог перемещаться по территории завода. При необходимости ему разрешалось ненадолго выйти на улицу в кафе или в магазинчик, чтобы сделать необходимые покупки. Это и были те самые границы его нынешней свободы.
В этом «Ситроене» можно заметить «руку Порше».
73. Французский автомобиль Порше
От него не требовали невозможного. Только обычной работы рядового конструктора. Иногда – совета. Но выполненные им чертежи мгновенно исчезали в кабинете главного конструктора, а советы выслушивались с преувеличенным вниманием. Все понимали, кто это такой.
И относились к нему уважительно и даже бережно. Порше ни в чем не нуждался. Продукты и предметы первой необходимости ему предоставлялись за счет предприятия. Правда, он ничего и не просил.
Порше словно угас. Его ничто не интересовало. Предложенные ему свежие газеты он откладывал в сторону, даже не раскрывая. Приглашали на киносеанс, надеясь хоть чем-то развлечь старика. Но Фердинанд Порше вежливо отказывался. Ссылался на слабое зрение и упадок сил.
Все свободное время он лежал на кровати в своей комнате и все так же смотрел в потолок…
Но как же он работал!
Компания «Ситроен» готовила к выпуску давно уже сконструированную модель своего народного автомобиля – 2CV. Но что-то у разработчиков не ладилось. Машина выглядела слишком уж простой и даже убогой. И это при том, что в ней были применены революционные решения – уникальная независимая подвеска, передний привод, легкий кузов.
Французский народный автомобиль «Ситроен-2CV».
Порше, консультирующий конструкторов «Ситроена», взглянул на чертежи. Что-то немного подправил. И получилось то, что стало впоследствии культовым европейским автомобилем. Современники называли эту машину облегченным «Жуком». Машинка, действительно, очень похожа на творение Порше. И, надо полагать, не случайно.
После ареста и осуждения мужа, брата и отца Луиза Пих твердо решила – в лепешку разобьется, но родных освободит. Чего это ей стоило, можно лишь предполагать.
Она металась между Францией и Австрией, распродавая то немногое, что удалось припрятать от австрийских судебных исполнителей, нанимая адвокатов, пробиваясь на прием к французским чиновникам. В то же время она поддерживала видимость работы несуществующего бюро. «Мы закрылись?» – «Нет, мы просто взяли отпуск!» – отвечала она на скептические расспросы.
Легче всего далось освобождение мужа. Доказать причастность Антона Пиха к преступлениям нацистов было невозможно. Он не разрабатывал конструкции танков и моторов. Он лишь участвовал в работе независимого конструкторского бюро, обеспечивая его деятельность.
Пиха выпустили из тюрьмы первым. И он, разыскав Ферри, работавшего в то время над новой моделью для «Рено», и переговорив с ним, помчался в Италию. Там нашел возрождавшуюся из руин автомобильную компанию, которая остро нуждалась в хорошем проекте гоночного автомобиля. Представил исполнителя – того самого Фердинанда Порше (умолчав, впрочем, что это не сам великий старик). Заказ был получен и выполнен в рекордно короткие сроки. Итальянцы стали обладателями уникального концепта гоночной машины «Порше-360», построили ее и выиграли несколько гонок. В обмен на эту работу Ферри обрел свободу. И не только свободу, но и круглую сумму, которую он решил потратить на освобождение отца.
Уникальный концепт гоночной машины «Порше-360».
75. Грустный воздух свободы
Целый год старый Фердинанд Порше жил во Франции, не имея возможности покинуть чужую страну. Таково было условие освобождения. Взяв предложенные Ферри деньги, министр юстиции Франции выполнил свое обещание лишь наполовину. Он освободил старика Порше, но не выпустил за пределы французской оккупационной зоны, полагая, что тот никуда не денется и будет по-прежнему работать на французских автопроизводителей.
Расчет не оправдался. Старик напрочь забросил работу и не выказывал ни малейшего интереса к автомобилям, что бы ему ни сулили французы.
Ознакомительная версия.
