С 6 по 15 марта танковая армия совершала ночные марши в другой район. Гусеничную и тяжелую технику перевозили по железной дороге. В новом районе войска танковой армии ремонтировали боевую технику и пополнялись новой.
Когда ударная группировка 1-го Украинского фронта достигла рубежа Тернополь — Проскуров, ее встретило здесь организованное сопротивление врага. Между тем оперативно-стратегическая обстановка, сложившаяся на южном крыле советско-германского фронта, требовала как можно быстрее выйти к Карпатам, чтобы разобщить войска противника. Выход к Карпатам позволял левому крылу 1-го Украинского фронта во взаимодействии с частями 2-го Украинского окружить и уничтожить 1-ю немецкую танковую армию восточнее Каменец-Подольска.
Впоследствии плененный гитлеровский генерал, один из руководителей вермахта, Иодль показывал: «Мы предполагали, что удар со стороны русских последует на южном участке фронта, а именно в направлении румынской нефти, поэтому основное число танковых дивизий было сосредоточено нами в районе южных групп армий. В это время Гитлер заявил на одном из оперативных совещаний: «Лучше я потеряю белорусские леса, чем румынскую нефть».
Советское Верховное Главнокомандование торопило с проведением Проскуровско-Черновицкой операции. Торопило, чтобы не дать противнику возможности отвести свою 1-ю танковую армию из района Винницы на рубежи Днестра, помешать ему перебросить свои резервы с северного крыла на южное.
Ставя задачу 1-й танковой армии, Г. К. Жуков сказал, обращаясь к командарму:
— Имеете шанс отличиться, Катуков. Окажитесь через недельку вот здесь,— он показал на карте.
Задача ставилась такая: во взаимодействии с 60-й армией генерала И. Д. Черняховского сломить сопротивление противника, на третий день операции форсировать Днестр, главными силами овладеть рубежом Городенка, Залещики, Окно, а передовым отрядом освободить Черновцы. Справа соседей не было. Слева наступала на Каменец-Подольск 4-я танковая армия Д. Д. Лелюшенко.
1-я танковая армия готовилась к наступлению во все более ухудшавшихся погодных условиях. Бурное таяние снегов сочеталось с мокрым снегопадом или холодными дождями. Дороги настолько развезло, что даже танки по ним продвигались с огромным трудом. Что уж говорить об автотранспорте! Он застревал, и люди продвигали его вперед вручную.
На «проталкивание» автотранспорта были брошены саперные части, целые мотострелковые подразделения, гусеничные бронетранспортеры, танки для буксировки.
Дороги — сплошное месиво грязи. А по обочинам двигается пехота. Солдаты промокли до нитки. Хлещет дождь, шинели, как мокрые губки, на сапогах пудовые комья грязи, а на плечах пулеметы и минометы. И еще время от времени нужно подсобить плечом застрявшему грузовику.
Но надо идти вперед. Вперед во что бы то ни стало! Потому что наступление должно начаться вовремя, а оно не начнется, если к сроку не выйти на исходный рубеж.
21 марта, после короткой артиллерийской и авиационной подготовки, войска ударной группировки фронта возобновили наступление. В первый же день в прорыв были введены 1-я и 4-я танковые армии в полосе наступления 60-й армии И. Д. Черняховского. Танкисты действовали дерзко, сея панику в тылах врага. Они появлялись неожиданно, как смерч, сметая гитлеровцев на своем пути. Когда в ночь на 22 марта танки 20-й гвардейской механизированной бригады, которой я в то время командовал, внезапно оказались в Копычинцах, здесь еще стояли немецкие регулировщики и, не разобравшись в обстановке, указывали путь нашим боевым машинам.
Поля боев на всем пространстве наступления были усыпаны трупами вражеских солдат, разбитой боевой техникой противника, брошенными повозками, автомашинами с грузом. Мы взяли много пленных, массу трофеев. Управление войсками у противника было полностью дезорганизовано; уклоняясь от одного удара, фашисты тут же попадали под другой. Преодолевая трудности из-за вконец размокшей почвы, наши танки преследовали отходящие части противника и громили их на ходу.
«Армия действует хорошо,— поздравлял нас комфронтом Маршал Советского Союза Г. К. Жуков.— Продолжайте быстрее выполнять поставленную армии задачу. Не позднее 23 марта обязательно выходите в район Езыжаны, Борщев, Скала-Подольская. Не позднее 24 марта выйти на Днестр, с ходу форсировать реку на фронте Устечко, Залещики, исключительно Мельница-Подольская»[Архив МО СССР, ф. 236, оп. 2673, д. 993, л. 888.].
Наши части продолжали наступление. 23 марта взяли Чортков. Здесь еще гремела пальба, а бои уже переместились на юго-запад от города. Спешим. Нельзя позволить противнику отдышаться, организовать оборону на Днестре. Единственная дорога, связывающая Чортков с населенным пунктом Залещиками, на десятки километров забита брошенным автотранспортом отступающего врага, конными повозками. Немецкие шоферы и хозяйственные команды разбрелись по лесам.
Маршал Г. К. Жуков предписывал 1-й танковой армии:
«В проводимой операции стремительный выход к Днестру и форсирование его с ходу имеет исключительно важное стратегическое значение, так как этим противник прижимается к Карпатам, теряя пути отхода. Кроме того, вся группировка противника, действующая на Украине, изолируется от сил, действующих севернее Полесья. Помните важность стоящих перед вами исторических задач. Обходите противника, окружайте его, не ввязывайтесь в длительные бои с его арьергардами».
Не ввязываемся. Стремимся вперед. 68-й гвардейский танковый полк нашей бригады под командованием майора А. П. Петрова, взаимодействуя с танкистами 1-й гвардейской танковой бригады полковника В. М. Горелова, к исходу 23 марта вышел на развилку шоссейных дорог Залещики — Устечко.
Впереди полка на бронетранспортерах действовала бригадная разведрота младшего лейтенанта С. Я. Устименко. К вечеру она вырвалась к северной окраине Залещиков. Устименко радировал командиру полка и в штаб бригады: в городе остатки 11-й танковой немецкой дивизии бешено сопротивляются, мосты через Днестр взорваны.
Утром к Залещикам подошли главные силы бригады. Завязался ожесточенный бой. Храбро бились бойцы 2-го мотострелкового батальона капитана С. Д. Осипова, танкисты полка А. П. Петрова, артиллеристы майора В. А. Варфоломеева и другие.
Город взят. Но разведчики Устименко, не дожидаясь здесь окончания боев, устремились в тыл противника, чтобы отрезать ему пути отхода на правый берег Днестра.
Надо форсировать Днестр. Мосты взорваны. Нет понтонных подразделений. Но Устименко предусмотрителен, как истый разведчик. Его молодцы отбили у противника много рыбацких лодок, которые в свое время были отобраны у населения, и из невесть откуда добытых досок и бревен сколотили несколько паромчиков. Под прикрытием огня артиллерии и танковых пушек разведрота переправляется на другой берег и уже через полчаса захватывает несколько командных высот.
