183
Я этот «Шемякин суд» описал в своих «Воспоминаниях» и смело утверждаю, что С.Е. Виссарионов, как ни старался «угодить» С.П. Белецкому, ничего отрицательного при «ревизии» не нашёл, потому-то я и остался тогда на своей должности.
С.П. Белецкий и не требовал от меня никакого письменного объяснения, да и «объяснять»-то было нечего!
То есть «я сам ушёл» надо исправить на «меня ушли»! То же обстоятельство, что «Мартынов остался до последнего времени», надо понимать, конечно, так: Мартынов остался только потому, что я, Белецкий, ушёл!
Напомню, что псевдоним Малиновского как секретного сотрудника в бытность его членом Государственной думы был «Икс». Этот псевдоним был дан ему мною.
Стр. 316–320 моих «Воспоминаний».
Книга П.П. Заварзина «Работа тайной полиции» вышла в Париже в 1924 г. Печатается по этому изданию.
Преображенский приказ существовал с 1686 по 1729 г., с 1697 г. он получил исключительное право следствия и суда по политическим преступлениям, но в 1718–1726 гг. следствие и суд по важнейшим политическим делам (покушения на царя, попытка политического переворота, государственная измена) осуществляла Тайная канцелярия. III отделение было создано по предложению графа А.Х. Бенкендорфа в 1826 г. и находилось под его (а не А.А. Аракчеева!) управлением по 1844 г.
О «чёрных кабинетах», осуществлявших перлюстрацию переписки, см.: Из воспоминаний М.Е. Бакая. О «чёрных кабинетах» в России // Былое (Париж). 1908. № 7.С. 119–133; Черняев В.Ю. К. изучению эпистолярных источников начала XX в. (Контроль почтовой переписки) // Проблемы отечественной истории. М.; Л., 1976. С. 134–155; Калмыков А.Ю. К вопросу о роли «чёрных кабинетов» в системе политического сыска в начале XX века // Политический сыск в России: История и современность. СПб., 1997. С. 76–83; Измозик В. Чёрные кабинеты в России (XVIII — начало XX века) // Жандармы России: Политический розыск в России XV–XX вв. М., 2002. С. 339–354.
Имеется в виду «Положение о мерах и сохранению государственного порядка и общественного спокойствия», утверждённое 14 августа 1881 г. Положением предусматривалась возможность введения в некоторых губерниях России двух стадий исключительного положения: состояния усиленной охраны и состояния чрезвычайной охраны. «Положение» расширяло полномочия Министерства внутренних дел и местных властей в случае активных революционных выступлений. Положение о чрезвычайной охране вводилось в губерниях решением Кабинета министров, утверждаемым императором. Объявление местности в состоянии усиленной охраны мог осуществлять министр внутренних дел, если же губерния входила в состав генерал-губернаторства, то генерал-губернатор. Последним давалось право издавать обязательные постановления «по предлогам, относящимся к предупреждению нарушения общественного порядка и государственной безопасности» (см.: Полное собрание законов. Собр. 3-е. Т. 1. № 350).
«Положение» давало право генерал-губернаторам запрещать общественные и даже частные собрания, закрывать торговые и промышленные заведения, органы печати, арестовывать, учреждать особые военно-полицейские команды, передавать дела на рассмотрение военных судов. «Положение о мерах к охранению государственного порядка» вводилось как мера временная, связанная с обстановкой в стране, сроком на 3 года. Однако действие его постоянно продлевалось, и оно просуществовало до Февральской революции.
Пост генерал-губернатора Петроковской губернии (главным городом которой была Лодзь) занимал тогда О.А. Эссен.
Польская социалистическая партия была создана в 1892 г. на съезде польских социалистов в Париже.
4 марта 1917 г. Временным правительством была создана Чрезвычайная следственная комиссия для расследования действий бывших министров и прочих должностных лиц.
Если брать «чистых» секретных сотрудников, работающих в партийных организациях и общественном движении, то их одновременно было не менее 520. Если же учитывать также вспомогательных агентов, осведомителей, штучников, заявителей и случайных заявителей, а также сотрудников неустановленной категории, то в целом получается примерно 1200 человек.
В книге «Жандармы и революционеры» (Париж, 1930) Заварзин писал: «С внешней стороны Жученко представляла собою высокого роста весьма худощавую блондинку лет 35, в больших круглых очках в золотой оправе на маленьком носу, с широким лбом, словом, физиономия её ничего особенного собою не представляла и красотою не отличалась. Но, беседуя с нею и прислушиваясь к твёрдой определённой речи её грудного голоса, нельзя было не оценить её большой характер, незаурядный ум и вдумчивость, с которою она выражала свои мысли. Вспоминая о ряде дел, ликвидированных по её сведениям, она увлекалась техникою розыска и приёмами, которыми пользовалась для отвлечения от себя подозрений. Тогда её глаза оживлялись и в них чувствовалась проницательность, хитреца и увлечение выпадавшими на неё делами, из которых она выходила победительницею. Цель её жизни сводилась к тому, чтобы воспитать и поставить на ноги своего малолетнего сына. Слабостью её была музыка и опера, которую она постоянно посещала с увлечением. Зная всесторонне русское общество, вращаясь в разных кругах, от аристократической беспартийной среды, монархического образа мышления, до прогрессивно-революционных групп, ярко проводящих свои республиканские стремления в борьбе с монархизмом, она, как редко кто, могла судить о силе тех и других.
Считая монархический образ правления необходимым для России, она тем не менее сомневалась, что при повторной, после 1905 года, революции правительство выйдет победителем. Необходимы реформы, мудрость и твёрдость центральной власти для борьбы с социал-демократами, завладевшими рабочим классом, и социалистами-революционерами, работающими успешно в крестьянской и военной среде, говорила она. Они, как муравьи, создают свой мир, управляемый партиями вне правительства, окрылены верой в свой успех. Ведь, несмотря на 1905 год, русское общество и правящие сферы не поняли сути происшедшего, заключала она.
