Принеся извинение читателю за частые отступления, продолжу последовательный рассказ. Как только было отдано распоряжение о вводе танковых корпусов, командующий приказал выехать: мне - в 1-й танковый корпус, Г. С. Родину - к своему однофамильцу, а полковнику А. О. Ахманову - к А. Г. Кравченко. Причем мне было сказано, что у В. В. Буткова что-то не ладится.
Прибыл я на КП корпуса примерно в 13 часов и застал там начальника штаба полковника И. М. Харчевникова. От него узнал, что корпус выходил к рубежу ввода в сражение (как и другие соединения) в колоннах по заранее подготовленным маршрутам. Однако разведдозоры, высланные к боевым порядкам стрелковых частей, не смогли в густом тумане быстро сориентироваться на ровной, заснеженной местности и установить местонахождение пехоты. Из-за этого танковые бригады, вышедшие к 10 часам на южную и юго-восточную окраины хутора Калмыковский, вынуждены были основательно подзадержаться здесь.
Тем временем выяснилось, что враг готовится к отходу в полосе 119-й стрелковой дивизии полковника М. М. Данилова. В связи с этим П. Л. Романенко приказал вводить 159-ю танковую бригаду несколько восточное ранее намеченного маршрута. Командовавший бригадой подполковник С. П. Хайдуков в спешке не выслал разведки и не назначил отряда обеспечения движения. Шедшие впереди два танка непосредственного охранения наскочили на минное поле и подорвались. При попытке головного батальона на большой скорости преодолеть этот участок было повреждено еще 5 танков. Следовавшие позади батальоны пошли в обход минного поля, но у них также вышли из строя 5 танков. С разрешения командира корпуса В. В. Буткова бригада вынуждена была вернуться, чтобы возобновить выдвижение по первоначально намеченному маршруту.
В тот момент, когда я прибыл на КП корпуса, Бутков приказал своему начальнику штаба доложить обстановку командарму. Посоветовавшись, мы попросили Прокофия Логвиновича разрешить готовить к вводу в сражение второй эшелон корпуса, так как бригаде Хайдукова, потерявшей 12 танков, требовалось время, чтобы привести себя в порядок. Этот горький опыт научил нас многому. В дальнейшем при вынужденном отклонении танковых частей от проверенных маршрутов мы старались всеми средствами избегать подобных казусов.
Так или иначе, к 14 часам 117-я и 89-я танковые бригады подполковников Д. М. Федорова и А. В. Жукова, обогнав пехоту, продвинулись на 4 километра и вышли в район хутора Клиновый и фермы No 2. Здесь находились огневые позиции двух артиллерийских полков и до батальона пехоты противника. Было решено уничтожить их ударом танкистов Федорова с северо-запада, а с фронта сковать врага силами 159-й танковой бригады. Нам повезло в том смысле, что к началу атаки к восточной и северо-восточной окраинам фермы No 2 подошла еще 157-я танковая бригада подполковника А. С. Шевцова из 26-го танкового корпуса. Организовав взаимодействие, все четыре танковые бригады энергично атаковали противника с различных направлений. При этом настолько стремительно, что румынские артиллеристы не успели сделать ни одного выстрела. Почти все они сдались в плен, как и взаимодействовавшие с ними пехотинцы. Я получил возможность допросить командира пехотного батальона и одного из командиров батарей. Этот последний был достаточно осведомлен, и на мой вопрос, где мы можем встретить оперативные резервы, в частности немецкие соединения, он, не колеблясь, показал на рубеж Перелазовский, Большая Донщинка, Петровка и пояснил:
- Ранее этого рубежа вы едва ли встретите кого-либо, но здесь вы можете столкнуться с двумя танковыми дивизиями - 22-й немецкой и нашей 1-й румынской.
Показания пленного не вызывали сомнений - говорил он уверенно и отнюдь не стремился создать впечатление, будто знает больше, чем в действительности. К тому же его данные совпадали с теми, что ранее добыли разведчики полковника Рыбко. И в самом деле: далее продвижение шло беспрепятственно, организованного сопротивления бригады не встретили. Это означало, что в данном направлении прорыв главной полосы обороны противника был завершен.
Когда я доложил об этом Н. Ф. Ватутину, он сказал, что можно вернуться в Серафимович. Я, однако, попросил разрешения остаться в корпусе до выхода его передовых частей к центральной усадьбе совхоза "Усть-Медведицкий", где вполне мог быть вражеский тыловой опорный пункт обороны. Николай Федорович согласился.
Мы послали вперед 8-й мотоциклетный полк полковника П. А. Велика. Он пытался дерзкой ночной атакой ворваться в совхозный поселок, но заблаговременно изготовившиеся к бою немецкие танки отбросили мотоциклистов обратно. В результате выяснилось, что в районе совхоза располагается 22-я танковая дивизия, а в самом поселке - штаб 48-го танкового корпуса, который усиленно, пренебрегая элементарной маскировкой, разыскивает по радио 1-ю танковую дивизию румын. Она, как следовало из многочисленных радиоперехватов, тоже покинула Перелазовский и была на марше, но, видимо, в тумане сбилась с маршрута. Хорошо разбираться в радиопереговорах нам помогло то, что в танковых корпусах находились наши немецкие товарищи, антифашисты, которые быстро понимали суть дела.
Здесь же части Буткова вновь встретились со 157-й танковой бригадой корпуса А. Г. Родина, которая также сбилась с маршрута. Мотоциклисты вывели ее на правильный путь в сторону высоты 204,6, куда ей надлежало двигаться.
Обо всем этом я подробно проинформировал Г. Д. Стельмаха, а он, в свою очередь, Н. Ф. Ватутина. Немедленно были приняты самые решительные меры для ускорения движения корпуса А. Г. Родина на Перелазовский, где оставался теперь лишь штаб 5-го армейского корпуса румын. Появилась возможность с ходу пленить его и окончательно нарушить управление вражескими войсками в этом районе. Одновременно В. В. Бутков получил приказание сковать 22-ю танковую дивизию немцев непрерывными атаками до подхода 8-го кавалерийского корпуса. Меня отозвали на КП фронта в Серафимович, где я узнал, как развивались действия двух других наших танковых корпусов.
...26-й танковый корпус атаковал противника двигавшимися в первом эшелоне 157-й и 19-й танковыми бригадами подполковника А. С. Шевцова и полковника Н. М. Филиппенко. 157-я танковая бригада на этом этапе действовала успешно. Она быстро завершила прорыв вражеской обороны, затем вышла к хутору Клиновый, где, как говорилось выше, оказала содействие танкистам В. В. Буткова в овладении этим хутором и фермой No 2.
К исходу дня бригада, продвинувшись на 22 километра, выполнила свою ближайшую задачу. Однако за день ожесточенных боев и непрерывного маневрирования танкисты 157-й сильно устали. Если к тому же учесть, что часть командиров не имела опыта управления войсками при действиях ночью в глубине обороны противника, то нет ничего удивительного, что бригада сбилась с маршрута и отклонилась от своего направления на 8 километров.
