16
Ср.: Что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? (Мф. 7, 3). — Примеч. сост.
Зд. говорится о подготовке книги «Святого отца нашего Исаака Сирина, епископа бывшего Ниневийского, слова духовно-подвижнические, переведенные с греческого старцем Паисием Величковским»(М., 1854).
Очевидно, протоиерей Иван Петрович Вельменинов (1773–1856) — крестный отец детей И.В. и Н.П. Киреевских Александры, Сергея, Марии и Николая. У него, по-видимому, и исповедовались дети Киреевских.
В 1852 г. поновлялся иконостас Успенского собора Московского Кремля; во время этих работ художником Н.И. Подклюшниковым были расчищены многие иконы.
Неясно, о каком образеидет речь. Возможно, допущена неточность, имеется в виду икона Спасителя из иконостаса Успенского собора, под которой имелась надпись: «В лета 7026 г. (1518) повелением благоверного Василия, Божиею милостию Государя и Самодержца всея Росии и великого князя, по совету Варлаама, митрополита всея Росии, принесены св. иконы от града Володимера в славный град Москву образ Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа Вседержителя, греческого писма, и образ Пречистыя Богородицы построити и поновити, многими леты обветшавша, и, украсив их сребром и златом, Пречистыя образ проводиша ко граду Владимирю, а сию св. икону велел князь великий поставити в соборной церкви Пречистыя Богородицы на Москве в лето 7028 (1520)…» (Снегирев И.М. Памятники московской древности…: [В 11 тетр.]. М., 1842. Тетр. 5. С. 15). Икона, сопровождавшая в походах благоверного великого князя Андрея Боголюбского († 1174), есть образ Всемилостивого Спаса, а не образ Спаса Вседержителя.
Устюжский образ Благовещения — икона XII в.; привезена из Великого Устюга в Москву предположительно в серед. XVI в. и помещена в Успенский собор Кремля. Такое иконографическое изображение Предвечного Младенца на груди Божией Матери имеет также название «Богоматерь Воплощение». Ныне находится в Третьяковской галерее.
По преданию, образ был писан Мануилом I Комниным (1123?-1180), византийским императором, «который изобразил Спасителя указующим десницею на слова Евангелия. Но когда Мануил, восхитив суд святительский, нещадно наказал одного иерея, тогда Спаситель, явившийся ему в сонном видении, велел Ангелам возложить раны на царя, который, по пробуждении своем, ощутил язвы на теле своем и увидел на иконе перст, указующий долу» (Снегирев И.М. Памятники московской древности… Тетр. 5. С. 11). Икона была подарена Мануилом Греческим в Великий Новгород, оттуда в 1476 г. принесена в Москву и поставлена в местном ряду главного иконостаса Успенского собора. Одна из надписей, сделанная по краю нижнего поля иконы, свидетельствует что в 1164 г. она находилась при войске блгв. вел. кн. Андрея Боголюбского в сражении против болгар и что князь «с воинством его видеша от сего образа лучи огненны и весь полк покры» (цит по: Макарий (Булгаков), митр. История Русской Церкви. Кн. 2. С. 506).
Видимо, И.В. Киреевский осматривал Большой Кремлевский дворец, по завершении строительства открытый для посетителей.
В это время в Университетской типографии завершалось печатание книги «Преподобных отцов Варсануфия Великого и Иоанна руководство к духовной жизни в ответах на вопрошения учеников» (М., 1852), корректуру которой держал И.В. Киреевский. Ср. также дневниковые записи от 11-го, 12-го, 17-го, 19-го и 20 июня 1852 года.
У Веневитиновых — с Алексеем Владимировичем Веневитиновым (1806–1872), сенатором, братом поэта и философа Д.В. Веневитинова, И.В. Киреевский был дружен со времен Общества любомудрия и службы в Московском архиве Государственной коллегии иностранных дел. А.В. Веневитинов был женат на графине Аполлинарии Михайловне Виельгорской (1818–1884).
Петр Яковлевич Чаадаев (1794–1856) — философ, автор знаменитых восьми «Философических писем к г-же ***», написанных по-французски в 1828–1830 годах. Факт публ. перв. из них в журнале «Телескоп» (1836. № 15) послужил не только началу дискуссии славянофилов и западников, сформировавшей их общественно-исторические позиции и продлившейся до кон. 1840-х гг, но и дал толчок к глубокому изучению письменных и устных памятников рус. истории. Как это ни парадоксально, сам П.Я. Чаадаев более тяготел к славянофилам и в своих религиозных исканиях, и в неприятии революционных движений, и просто в силу старых приятельских отношений. В его доме на Ново-Басманной утром по понедельникам бывали собрания московских интеллектуалов. Как видим, чаадаевские понедельники сохранялись и в нач. 1850-х гг, а Иван Васильевич был их частым посетителем.
Московский Ивановский-Предтечевский на Кулижках женский монастырь, в котором подвизалась в затворе монахиня Досифея («княжна Тараканова»), глубоко почитавшаяся о. Филаретом Новоспасским и оптинскими старцами. Монастырь, разоренный во время нашествия Наполеона, был упразднен и возобновлен только в 1859 г. при содействии митр. Филарета (Дроздова).
Близ дома Киреевских, у Красных ворот, было несколько церквей, которые посещались И.В.Киреевским. Одна из них — церковь Первоверховных Апостолов Петра и Павла под Звоном на Ново-Басманной.
Возможно, граф Эмерик (Карлович) Чапский (Гуттен) (Czapski [Hutten]) (1828–1896) — польск. нумизмат и библиофил; член Императорского географического общества. В 1862–1867 гг. — вице-губернатор Новгородской и Санкт-Петербургской губерний. В 1875–1879 гг. — директор Лесного департамента Министерства государственных имуществ.
Дмитрий Николаевич Свербеев (1799–1874) — литератор, свойственник и приятель И.В. Киреевского, в одно время с ним работал в Московском архиве Государственной коллегии иностранных дел. После женитьбы на кнж. Екатерине Александровне Щербатовой вышел в отставку. В доме Свербеевых с серед. 1830-х по 1848 г. был один из самых известных в Москве литературно-общественных салонов. Его посещали как славянофилы и близкие им люди, так и их идейные противники.
