1428
Кочетов В. Улицы и траншеи. С. 190.
Там же.
Молдавский Дм. Страницы о зиме 1941/42 годов. С. 357; Гредасов В. И. [Запись воспоминаний] // 900 блокадных дней. С. 83.
Постникова Э. Записки блокады: ОР РНБ. Ф. 12.73. Л. 9, 9 об.
Там же.
Семенова В. Легенда и быль // Память. С. 131.
Глинка В. М. Блокада. С. 178.
А. П. Серебрянников – сотрудникам ГПБ (Цит. по: Алексахина И. В. Из писем фронтовых лет // В память ушедших и во славу живущих. С. 25.
Капица П. В море погасли огни. С. 257 (Дневниковая запись 14 января 1942 г.).
Михайлов Б. На дне войны и блокады. С. 51.
Память о блокаде. С. 114.
Там же. С. 84–85.
Эльяшева Л. Мы уходим… Мы остаемся… С. 208.
Запись рассказа В. Е. Скоробогатенько цит. по: Гранин Д. А. Тайный знак Петербурга. СПб., 2002. С. 63–64.
Даев В. Г. Принципиальные ленинградцы: ОР РНБ. Ф. 1273. Л. 100.
Там же. Ср. с воспоминаниями Б. Михайлова: «Около спуска на Неве прорубь… Второй день у подъема лежит старик с кружкой в замерзшей руке. Ему никто не помог» (Михайлов Б. На дне войны и блокады. С. 51).
См. воспоминания М. А. Чернявской о том, как она упала в люк около «Пассажа»: «Женщины ахнули и отступили от люка. Да и не смогли бы мне помочь». Ее спас подошедший мужчина: «Молча вытянул меня из воды, молча наполнил мое ведро и так же молча ушел» (Чернявская М. А. Источник силы // Без антракта. С. 109); см. также воспоминания Л. Кошкина: «…Носили воду из реки Фонтанки, помогали ослабевшим людям подняться по снежному обледенелому сугробу на набережную» (Кошкин Л. На посту / Память. Вып. 2. С. 184.
См. рассказ В. Инбер: «…Мы… не шли, а бежали под сплошным заградительным огнем. И вдруг возле булочной на углу, на льду тротуара – дрожащая мольба: – Голубчики, родные, помогите! Старуха упала во тьме… Подняли ее и устремились было дальше. А она: – Родные, бесценные! Я карточки свои хлебные потеряла. Как же я без них? Дорогие, помогите! И шарит в темноте… На меня от страха и утомления нашло полное отупение. Говорю: – Ищите сами. Мы не можем. И.Д. [ее знакомый] ничего не сказал… нагнулся, поискал, нашел… потом мы вывели ее на улицу» (Инбер В. Почти три года. С. 162–163).
Даев В. Г. Принципиальные ленинградцы: ОР РНБ. Ф. 1273. Л. 100.
Там же. Л. 84.
Так, городским отделением Российского общества Красного Креста было создано около 5 тыс. обогревательных пунктов, а его дружинницами подобрано на улицах в декабре 1941 – январе 1942 г. 12 735 человек (Левитская Л. Н. Стенограмма сообщения и доклад о работе Общества Красного Креста с 22 июня 1941 г. по 31 декабря 1942 г.: ЦГАИПД СПб. Ф. 4000. Оп. 10. Д. 276. Л. 16, 19).
Михайлов Б. На дне войны и блокады. С. 55.
См. запись в дневнике Н. П. Горшкова 24 января 1942 г.: «…Встречные обращают внимание прохожих на обмораживание, те начинают усиленно растирать… части лица» (Блокадный дневник Н. П. Горшкова. С. 64) и воспоминания Д. Молдавского: «Сколько раз, когда я тащился в университет и останавливался… ко мне приближалась незнакомая фигура и слабый голос говорил: „Не останавливайтесь! Идите!“» (Молдавский Д. Страницы о зиме 1941-42 годов. С. 355).
Капустина Е. Из блокадных дней студентки. С. 219; Никифоров Г. И. Из дневника заместителя директора по МПВО и охране завода им. Марти (Адмиралтейская судоверфь) // Выстояли и победили. С. 15.
См. дневник Н. Л. Михалевой 31 января 1942 г.: «Видела… молодую женщину, у которой подгибались ноги и она бессильно валилась на снег, и ее никак не могли поднять, а ее грудного ребенка держала другая женщина» (Михалева Н. Л. Дневник. С. 304); воспоминания одной из блокадниц, отправившейся после смерти матери с братом в детский приемник: «На Лиговском проспекте брат упал и не мог подняться. Проходивший мужчина на руках донес его до приемника» (Цит. по: Котов С. Детские дома блокадного Ленинграда. С. 199); см. также Михайлов Б. На дне войны и блокады. С. 74.
Люблинский B. C. Бытовые истории уточнения картин блокады. С. 155.
Инбер В. Почти три года. С. 173 (Дневниковая запись 3 января 1942 г.); Бочавер М. А. Это – было: ОР РНБ. Ф. 1273. Д. 7. Л. 61–62. В записках А. Н. Кубасова добротная одежда человека, упавшего в обморок у Аничкова моста, была подчеркнута особо. Отметим, что его пытались поднять сразу трое прохожих (Кубасов А. Н. [Стенографическая запись воспоминаний] // Оборона Ленинграда. С. 505).
Змитриченко А. О. [Запись воспоминаний] // 900 блокадных дней. С. 92; Шкроева Е. П. Искусство сражающемуся народу // Без антракта. С. 139; Молдавский Д. Страницы о зиме 1941/42 годов. С. 357.
Михайлов Б. На дне войны и блокады. С. 55.
Коган Л. Р. Дневник. 13 марта 1942 г.: ОР РНБ. Ф. 1035. Д. 1. Л. 41 об.
Там же.
См. дневник А. И. Винокурова: «Слова „дистрофик" были неизвестны населению нашего города, теперь их можно услышать всюду, на службе, в очередях, в трамвае…» (Блокадный дневникА. И. Винокурова. С. 282).
B. C. Люблинский – А. Д. Люблинской. 29 июля 1942 г. // В память ушедших и во славу живущих. С. 180; см. дневник В. Базановой: «Ленинградцы!…Половина из них „дистрофик“ говорит в насмешку… Между прочим, голодающих называют так: „Дистрофия шротовка идет“. (Базанова В. Вчера было девять тревог… С. 143) и воспоминания В. Г. Даева: «Я вздрогнул на своей больничной койке, когда услышал веселый голос медсестры: „…Эй, дистрофики, готовьте ложки, обед несут…“Как она не боится громко выкрикивать это слово» (Даев B.Г. Принципиальные ленинградцы: ОР РНБ. Ф. 1273. Л. 88).
