32
Хейнрих (Хенрик) Бутенант Росенбуск, датский комиссар (консул) в Москве, имел в России большую торговлю, привел чугунные заводы России в цветущее состояние, выписывал из Дании корабельных мастеров. Петр I был знаком с ним с юных лет. Умер в 1710 году в бедности, будучи разоренным А. Д. Меншиковым, отнявшим у него все доходы от чугунных заводов.
В случае неудачи миссии П. Хейнса датский король планировал вариант вступления в антирусский союз с Карлом XII.
Как сообщает шведский историк и биограф короля Карла К. Г. Адлерфельдт, пребывание шведского посольства в Москве осложнилось одним неприятным эпизодом. Так называемый маршал посольства Якоб Ранк подрался с бранденбургским посланником, ранил его и спрятался в укромном месте. Царь был возмущён подобной неучтивостью шведских дипломатов и заявил Бергенхьельму, что если он не представит ему виновного, то «полетят головы».. Я. Ранка нашли и представили в Преображенский приказ, где он некоторое время и содержался под арестом.
Ф. Галецкий, очаровавший хозяев своей обходительностью, и сам не подозревал об истинной подоплеке своей миссии. Мы еще встретимся с этим персонажем на страницах книги: шведские солдаты «достанут» его из монастыря близ Лемберга (Львова), где он спрячется при штурме города, а пушки отыщутся в Познани и будут доставлены обратно в Швецию, где они в качестве экспонатов благополучно стоят в Артиллерийском музее и поныне.
О. Хайнтц считает, что до 1700 года Карл XII никакой войны не планировал, о чем свидетельствует хотя бы то обстоятельство, что при заключении оборонительного союза с Голландией в начале 1698 года Швеция за денежную компенсацию предоставила в распоряжение Генеральных штатов шесть тысяч солдат.
Шведская миля равна 10 километрам.
Указание своим генералам в Померании о вводе войск в Голштинию Карл XII дал, как мы уже указывали, без согласования со своими
Немецкие княжества, управляемые герцогом Георгом Вильгельмом фон Целле и курфюрстом Георгом Людвигом Ганноверским. После смерти Георга Вильгельма в 1705 году Люнебург присоединился к Ганноверу.
Тафельдекер — лакей, прислуживающий за столом.
Брандклиппер в переводе со шведского — «брандер», серой масти конь, который якобы принимал участие в битве при Лунде в 1676 году,и был подарен Карлу XI Смоландским кавалерийским полком; своей кличкой» вероятно, обязан участию в пожаре. По сведениям многих историков, Брандклиппер будет с 1700 года все время неразлучен с королем Карлом XII, пройдет с ним Польшу, Рocсию, Турцию, вернется в Штральзунд, а потом и в Лунд, где в возрасте 45 лет умрет в 1718 году. Б. Лильегрем считает все это выдумкой, ибо ни одна лошадь не могла дожить до такого возраста. Кроме того, достоверно известно, что у Карла XI под Лундом были кони с кличками Тотт и Брильянт. Умерший в Лунде Брандклиппер — это наверняка другая лошадка, названная так Карлом в честь той, первой.
Так у Вольтера. Шведские историки Ф. Ф. Карлссон и Б. Лильегрен считают этот разговор, как вообще многое в книге французского классика, выдумкой, хота и вполне отвечающей характеру и настроениям молодого короля Карла.
Б. Лильегрен сообщает о потерях, понесенных во время Хумлебэкской операции: со стороны шведов один убитый и несколько раненых, включая генерал-майора М. Стюарта, а с датской стороны потери составили больше пятидесяти человек.
В этот момент датские военные, учитывая сдержанность морских держав в отношении помощи Швеции, разрабатывали план уничтожения шведского флота, что дало бы им возможность отрезать шведскую группировку в Зеландии от своих баз и создать благоприятные предпосылки для ее уничтожения. Король Фредрик IV от этого плана, однако, отказался. Для гарантии своей безопасности шведы все-таки вызвали в Данию английского посла в Стокгольме Робинсона и попросили его договориться с Руком не покидать копенгагенский рейд до тех пор, пока шведы полностью не уведут свои войска из Зеландии.
Морские державы по отношению к Швеции и Дании проводили так называемую политику равноудаленности. Голландия и Англия согласились помочь Швеции восстановить справедливость по отношению к Голштинскому герцогству, но не ценой жестокого поражения и унижения Дании. Эскадрам Рука и ван Аллемонде выла дана инструкция, соединившись со шведским флотом, поддерживать в этом районе мир. Однако, поскольку датская эскадра сделала попытку помешать такому соединению, то Рук и Аллемонде не стали возражать против ее обстрела шведским флотом. Когда Дания еще до высадки шведского десанта стала склоняться к миру, король Уильям III отдал Руку новую инструкцию: не допускать обстрела датского флота и не разрешать шведам высаживать в Зеландии десант. Эта инструкция опоздала, и союзные эскадры все-таки содействовали переброске войск Швеции в Зеландию.
Между тем поведение царя Петра в Риге объяснялось не его любопытством к стенам и видам Риги, а заинтересованностью в получении точной информации о крепостных сооружениях, глубине рвов, профиле бастионов, артиллерийском оснащении крепости и т. п. Отчет о разведанном был послан в Москву симпатическими чернилами. В этом смысле ответные действия губернатора Э. Дальберга в отношении «урядника Михайлова» были вполне правомерны. Уже в это время у Петра I возникла идея утверждения России на берегах Балтийского моря, о чем он так или иначе проговаривался и в Курляндии, и в Бранденбурге.
Майор Паткуль оказался дальним родственником мятежного Й. Р. Паткуля а майор Тизснхаузен — родственником одного из ближайших его единомышленников.
Причины отъезда царя Петра из-под Нарвы накануне решающего сражения являются предметом самого оживленного обсуждения многих историков. Все — или почти все — западные эксперты квалифицируют этот поступок как трусость. Автор вынужден согласиться с этим мнением. В пользу этой версии говорит «знаменитое» письмо Петра I к английскому королю Уильяму I, написанное им сразу после поражения под Нарвой и составленное в довольно паническом духе. Но! К чести царя, он скоро сумел превозмочь овладевшее им чувство уныния и беспомощности и, вопреки позорному обращению к своему английскому «брату» с просьбой помочь замириться с «братом» Карлом, возглавить и довести до конца начатую им борьбу за выход к Балтийскому морю со всей решимостью и непреклонностью. Что и делает его в наших глазах Великим.
