Михаил Алексеев - Через годы, через расстояния

Оля, я ведь у тебя просил прислать мне новый адрес папы, но ты почему-то до сих пор не выслала. Вышли мне его, дорогая, побыстрее.

Итак, моя подружка, жду в следующем письме твоего согласия стать моей женой. И став ею, я попрошу тебя, Оля, сохранить полное спокойствие и быть уверенной в том, что я никогда не обманывал своих друзей, и только ждать нашей встречи, которая обязательно будет.

Ну, до свидания, до скорого свидания!

Будь здорова и счастлива.

Привет папе, маме, бабушке и Нюсе.

Алексей тоже шлет всей вашей семье фронтовой привет.

Твой Михаил Алексеев.

29/I-43 г.

Город С.

Что сказать мне об этом письме? Теперь-то, спустя много-много лет, совершенно очевидно, что явно поторопился я, испрашивая ее согласия. Но тогда я был совершенно уверен, что поступлю только так, и никак иначе. Точно так же я был уверен, что и встреча наша, равно как и победа, уже близка, то есть не за горами. Знать бы мне, дурачку, что Победа придет к нам лишь через два года! Но я не знал. Не знал о том и мой брат Алексей, не знал про то, что в том же 1943 году в сентябре сложит свою голову под Ельней. Вспомнить бы мне строчки поэта из его гениальной поэмы "Василий Теркин", главы коей как раз начали приходить к нам в наши сталинградские окопы. Там было и предупреждение, и мудрое напутствие воюющему человеку: "Тут воюй, а не гадай!"

Переписка наша с Ольгой между тем продолжалась в прежнем порядке.

Здравствуй, Оля!

Давно, дорогая, ты ничего не получала от меня. Ну, в этом я не виноват: находился длительное время в пути. Путь был длинным, так что я успел даже написать стихотворную поэму. (По "Мертвым душам" моего любимого Гоголя я уже знал, что поэмы бывают не только в стихах, но и в прозе. - М.А.). Я знаю, что ты интересуешься моей внеслужебной работой. С этого письма я начинаю писать тебе свою поэму. Теперь я снова на фронте. Но никогда не покидают мое воображение могучие сталинградские образы. Там впервые возникло у меня желание написать стихи... Эту поэму я написал в пушкинском стиле. Вот эта поэма.

Оля, в каждом своем письме ты будешь давать мне свои мнения о моих первых работах.

А пока до свидания. Будь здорова и счастлива.

Мой адрес несколько изменился. Теперь стал таким: ППС 07224а. Гвардии старшему лейтенанту Мих. Алексееву.

Привет папе, маме, бабушке и Нюсе.

Твой Мих. Алексеев.

9/IV-43 г.

В этом письме мною были посланы первые главы "поэмы", остальные поступили к Ольге позднее - все до единой. И только сейчас, через шестьдесят лет, все до единой вернулись ко мне. Но я их никому не показывал и не покажу. Рискнул послать под Будапештом осенью 44-го в газету 2-го Украинского фронта "Суворовский натиск", где появились страшно понравившиеся мне стихи неведомого мне рядового солдата Семена Гудзенко, и очень скоро творение мое вернулось ко мне в сопровождении редакционного отзыва, до того ядовитого и беспощадного, что я готов был провалиться сквозь землю вместе со своей "поэмой", хотя мог бы успокоить себя тем, что вволюшку дал потешить себя редакционным мудрецам. Довольно с них и этого!

Ольге-то я успел переправить несчастную свою поэму раньше, откуда она и вернулась, как уже сказано выше, ко мне сейчас, спустя шесть десятков лет. Лежит, бедняжка, под ворохом других бумаг. Лежит и помалкивает, что называется, в тряпочку. И - слава Богу.

А вот еще одно небольшое письмо, написанное уже из-под Белгорода, куда из-под Сталинграда в конце концов перебралась вся наша армия, где ей придется испытать все прелести еще одного сражения, вошедшего в историю под названием битвы на Курской дуге. Мало нам было сталинградского побоища!

Итак:

Оля, здравствуй, родная!

Ты прости меня, но я пишу тебе очень маленькое письмо: сейчас у меня снова начались горячие денечки. Твое письмо принесло мне много радости теперь я имею близкого друга, который своею лаской будет сопровождать меня на протяжении моего неровного и ухабистого пути. Я очень рад, что ты поверила мне, хотя, я понимаю, ты и шла на известный риск. Что же, постараюсь до конца остаться верным своим словам. Ты же будь спокойна, уверена во мне, подружка моя.

Будем надеяться на скорую встречу, когда заживем с тобою счастливо и радостно.

Пиши почаще. Привет папе, маме, бабушке и Нюсе.

27/04-43 г.

Твой Михаил.

А через три дня оттуда же, из-под Белгорода, как бы вдогонку отправилось еще одно письмо:

Оля, славная моя!

Получил твое письмо с "Уралочкой". Стихотворение мне понравилось. Написано просто, задушевно. Последние два стиха (имелись в виду строфы. М.А.) особенно хороши, и я с удовольствием и с легкой грустью на сердце прочел их несколько раз.

Я тоже пишу стихи, но они у меня получаются суровыми. Вот последнее стихотворение:

Оля, сегодня я тоже написал письмо нашему дорогому папочке.