20 марта 1941 года начальник Главного разведывательного управления генерал Ф. И. Голиков представил руководству страны доклад, содержавший сведения исключительной важности. В этом документе назывались возможные направления ударов немецко-фашистских войск при нападении на Советский Союз. Как потом выяснилось, эти данные последовательно отражали этапы разработки гитлеровским командованием плана «Барбаросса», а в одном из вариантов практически была изложена суть этого плана.
Правда, в конце доклада говорилось о том, что слухи и документы, говорящие о неизбежности войны Германии против СССР весной этого года, необходимо расценивать как дезинформацию. Как понимать этот вывод? Думаю, что, если бы Голиков в конце доклада не сделал такого вывода, этот документ никогда не дошел бы до Сталина. Такие были времена. Но текст доклада говорил сам за себя, и он полностью снимает обвинения с военной разведки. В дальнейшем стал известен еще один подписанный Филиппом Ивановичем Голиковым подробный доклад о сосредоточении немецких войск на советской границе. Он датирован 5 мая 1941 года и был адресован Сталину, Молотову и другим руководителям ВКП(б) и советского государства. В выводах говорилось о том, что «необходимо считаться с дальнейшим усилением немецкого сосредоточения против СССР».
Много важных данных было получено от работника германского посольства в Москве Герхарда Кегеля, который начал сотрудничать с нашей военной разведкой еще в 1939 году. Так, 11 июня 1941 года он сообщил, что немецкое посольство в Москве 9 июня получило из Берлина приказ подготовиться к эвакуации в течение семи дней, и в связи с этим в подвальном помещении посольства сжигаются секретные документы.
12 июня Шандор Радо известил Центр: «Общее наступление на СССР начнется на рассвете, в воскресенье, 22 июня».
А вот сообщение от Рихарда Зорге, датированное 15 июня: «Нападение на СССР произойдет по широкому фронту на рассвете 22 июня».
Со своей стороны 20 июня Кегель проинформировал ГРУ о приближении начала войны и о том, что, по его данным, нападение произойдет в субботу, 21-го или в воскресенье, 22 июня. В тот же день он сообщил, что по уточненным данным война начнется на рассвете 22 июня!
Это только фрагменты общей картины. Все эти данные приведены, в частности, для того, чтобы показать, как эффективно работала агентурная разведка перед началом войны, то есть в то самое время, когда я был заместителем начальника управления. Естественно, что в организации работы разведки я, наряду с другими сотрудниками ГРУ, принимал непосредственное и активное участие.
Итак, на мой взгляд, бесспорно одно: политическое и военное руководство Советского Союза своевременно располагало достаточными данными о подготовке и сроках нападения фашистской Германии на СССР. Почему же не были приняты обязательные в таком случае широкомасштабные меры для отражения агрессии? Почему страна не предстала во всеоружии перед лицом врага? Ведь сил и средств для этого, по общему признанию, было достаточно. Кто в первую очередь виноват в преступном бездействии?
Не столь трудно отыскать главную фигуру, по вине которой германскому командованию удалось осуществить внезапное на падение, нанести нам в первые дни войны колоссальные и неоправданные потери и поставить нашу страну и Вооруженные Силы в тяжелое положение. Учитывая, что Сталин в то время единолично принимал все без исключения важнейшие решения по государственным и военным вопросам, его, без сомнения, следует назвать главным виновником. Дело в том, что Сталин с упорством маньяка не доверял данным военной разведки. Он решительно отвергал их, считал все сведения о подготовке Гитлером нападения на Советский Союз обычной западной, главным образом английской, дезинформацией, а то и просто провокацией. Сталин не верил не только разведчикам, но и нашим послам, которые из разных стран слали тревожные депеши. Он не поверил британскому премьеру Уинстону Черчиллю, лично передавшему через английского посла в СССР Крипса информацию о готовности нацистов напасть на Советский Союз. Он, наконец, не послушал даже немецкого посла в СССР Шуленбурга, который, рискуя жизнью, отважился предупредить наше руководство о решении Гитлера начать войну 22 июня. Сталин лишь резюмировал: «Будем считать, что дезинформация пошла на уровне послов». И даже, когда неизвестный немецкий перебежчик буквально за несколько часов до нападения пересек границу и сообщил, что в войсках уже зачитан приказ о наступлении, «вождь всех народов» все еще считал, что это провокация. Парадоксально, но факт: вплоть до первых минут кровавой бойни Сталин доверял лишь одному человеку — Гитлеру.
Существует множество попыток найти объяснение такому поведению Сталина перед войной. Утверждается, в частности, что он всячески стремился оттянуть сроки начала войны, чтобы лучше подготовить страну к отпору агрессии. Бытует мнение и о том, что немцы упредили нас в стратегическом развертывании.
Наконец, в некоторых научных трудах позиция Сталина объясняется тем, что к нему поступало много дезинформационных и дезориентирующих материалов. Насколько это объяснение верно? Действительно, еще в феврале 1941 года по указанию Гитлера начальником штаба верховного главнокомандования фельдмаршалом Кейтелем была разработана директива по осуществлению широкого спектра мер по дезинформации противника. Цель ее заключалась в том, чтобы все мероприятия по подготовке нападения на Советский Союз представить как маскировку «предстоящего вторжения» на Британские острова. Так что же необычного в том, что гитлеровское командование в целях маскировки сроков и планов вторжения именно в СССР осуществляло широкую кампанию дезинформации? Во все времена и во всех войнах проводились мероприятия по дезинформации противника. Странно не это. Странным выглядит то, что дезинформация принималась за истину, а истина — за дезинформацию. Где же стратегический гений Сталина? Не следует ли признать — как это ни печально! — что гитлеровскому командованию удалось ввести в заблуждение, прежде всего, самого верховного главнокомандующего?
Возможно, для объяснения (но не для оправдания) следует напомнить, что описанные события происходили в условиях существования германо-советского пакта о ненападении 1939 года, которому Сталин, судя по всему, придавал огромное значение и фанатично верил в его постулаты. Во всяком случае он твердо считал, что конфликт с Германией, если и произойдет, то только после победы Гитлера над Англией. Поэтому все поступающие сведения (от кого бы они ни исходили), касающиеся подготовки немецко-фашистских войск к нападению на Советский Союз, он рассматривал как провокацию, исходящую, скорее всего, от англичан, которые, как считал Сталин, стремились торпедировать советско-германские отношения и тем самым дать Гитлеру повод для войны против СССР. Не случайно Зорге в числе первых был зачислен «вождем всех народов» в разряд английских шпионов!
