Ознакомительная версия.
За пару суток перед 7 ноября поздно ночью нас всех привезли на Манежную площадь, и с этого места мы провели генеральную репетицию парада.
А 7 ноября был уже сам парад. День был хмурый и с мелким дождем. Было холодновато. Сначала мы, прибыв очень рано, когда еще только рассвело, постояли более часа на Манежной площади – за Историческим музеем и перед станцией метро «Площадь Революции». Здесь нас объехали на конях принимавший парад нарком обороны маршал С. К. Тимошенко и командовавший парадом маршал, не помню кто, то ли Г. И. Кулик, то ли С. М. Буденный, принуждая всех долго кричать «Ура!».
Потом была речь командовавшего парадом С. К. Тимошенко, произнесенная (вернее, зачитанная) им с трибуны Мавзолея, и, наконец, наше четкое прохождение под музыку большого оркестра через Красную площадь мимо Мавзолея. На его трибуне приветствовали нас взмахами рук И. В. Сталин, В. М. Молотов, М. И. Калинин, Л. П. Берия, Л. М. Каганович и другие руководители страны, а также несколько генералов и гражданских лиц. Прохождение длилось около пяти минут. На Васильевском спуске, как и при демонстрациях, мы свернули направо, чуть прошли вдоль берега Москвы-реки и сложили свои винтовки к Кремлевской стене, откуда их, наверное, уже после нас, к вечеру другие люди повезли на грузовиках снова на склад.
Затем все участники парада разошлись по своим районам. Мы же, перейдя реку через Большой Москворецкий и Чугунный мосты, пошли по улицам Пятницкая, Большая Ордынка и Коровий вал и, проталкиваясь через толпы людей – демонстрантов, направлявшихся к Красной площади, пришли к зданию МИЦМиЗ. Здесь в большой студенческой столовой на первом этаже нас хорошо – с бутылкой пива с завода им. Бадаева – накормили вкусным горячим борщом и гуляшом за государственный счет. Так я в первый и последний раз в своей жизни принял участие в военном параде. Но больших и ярких впечатлений от него у меня не осталось…
…В один из дней второй декады ноября 1940 года группа наших студентов во главе с четверокурсником (будущим профессором, доктором наук) Левой (Львом Николаевичем) Филимоновым – рослым и здоровым блондином с совершенно белыми волосами – договорилась на товарной пристани за Даниловским рынком (там, где сейчас находится Автозаводский мост через Москву-реку) выгрузить не позднее, чем за 24 часа, огромную баржу с капустой. На эту очень тяжелую физическую работу пригласили и меня, считая, что я для нее достаточно физически силен, крепок и вынослив, поскольку занимаюсь спортом и имею деревенское происхождение. Предупредили, что придется пропустить занятия в институте, предстоит работать всю ночь и день без перерывов, кушать будем лишь на ходу, и тот, кто, не выдержав, уйдет с работы раньше, не получит никаких денег, если даже заболеет. Я согласился. Набрали человек двадцать.
Было темно, очень сыро и прохладно, иногда шел мелкий дождь. Мы складывали кочаны капусты в корзины и вдвоем выносили их по доскам с баржи на берег Москвы-реки. После этого, пройдя метров двадцать пять, затаскивали заполненные корзины в сарай и там их выгружали. Работал я в паре с соседом по кабине Иваном. Конечно, мы очень сильно устали, глаза слипались, и хотелось прилечь из-за жгучего желания спать, но все муки выдержали. А человека два не выдержали и ушли домой совсем незадолго до окончания работы, за что им, разумеется, ничего не заплатили. Мы же каждый получили по 56 рублей, что тогда было немалыми деньгами.
Через неделю я снова попал туда же и на такую же работу, но с меньшим числом работавших. Однако на этот раз потерпел большую неудачу: после почти 30 часов непрерывного тяжелого труда и днем и ночью повредил левую ногу, упав на берегу реки при выходе с баржи по доскам, и стал нетрудоспособным. Пришлось ковылять кое-как до остановки трамвая и вернуться домой. Хотя я не доработал до конца выгрузки баржи лишь примерно два часа, мне все равно, согласно уговору, ничего не заплатили. А мог бы получить около 70 рублей. Было обидно до слез. Но делать было нечего…
Весной 1941 года мой друг Павел Галкин и еще кто-то завлекли меня на новую, очень полезную, с их точки зрения, учебу – обучение на курсах шоферов-любителей. Учеба проходила в основном по выходным дням на автобазе где-то на Красной Пресне. Прослушав теоретический курс, мы позанимались практической ездой на грузовике на специальной площадке, после чего стали ездить вместе с инструктором на такой же машине по улицам Москвы. Моим инструктором был очень добрый и внимательный мужчина лет сорока с фамилией Ахчеев, который концу практических занятий вдруг посоветовал мне никогда не работать шофером, так как, я, по его мнению, «не спокоен по природе и не чувствую машину».
Однажды мы с Ахчеевым ехали на грузовике от Калужской площади к Крымскому мосту. Заехали на этот мост и внезапно увидели, что на кузове у впереди идущей машины загорелся ярким пламенем перевозимый ею груз. А водитель этого не заметил. Поэтому мы начали со своей машины издавать громкие гудки, после чего, услышав их, водитель остановил свою машину, но справиться с пожаром не смог. Тогда Ахчеев тоже остановил наш грузовик, снял с его кузова огнетушитель и пустил его в ход. Вскоре к Ахчееву присоединились водители других автомашин, и совместными усилиями пожар был ликвидирован. Все это происходило почти посредине пролета Крымского моста.
В третьей декаде мая состоялись экзамены для получения удостоверения шофера-любителя. К сожалению, мне пришлось сдавать их дважды: в первый раз я не сумел правильно ответить на вопрос о том, как следует поступить, если во время поездки на машине сломалась ее передняя ось. По мнению экзаменовавшего, мне надо было ответить ему так: следует прежде всего обратиться за помощью к шоферам проезжающих мимо грузовиков. Затем совместно с этими шоферами поднять переднюю – моторную – часть машины и прикрепить эту часть к открытому заднему борту кузова впереди стоящего грузовика. А потом поехать в гараж, отцепить там свою машину от того грузовика и произвести ремонтные работы.
Через неделю на повторном экзамене я правильно ответил на все вопросы экзаменатора и удовлетворительно совершил практическую езду на автомашине, после чего мне выдали удостоверение шофера-любителя. Однако в своей жизни воспользоваться этим удостоверением мне ни разу не пришлось.
Май 1941 года прошел у меня в больших трудах по завершению сложного курсового проекта по деталям машин. Пришлось сделать много расчетов с применением логарифмической линейки, взятой напрокат в институте, и вычертить несколько листов чертежей, которые получились не очень чистыми. Проект удалось сдать лишь 31 мая с оценкой «посредственно». Одновременно приходилось заниматься на курсах шоферов-любителей и в кружке борьбы, о которых я говорил, а также готовиться к сдаче зачетов перед наступавшими курсовыми экзаменами за шестой семестр.
Ознакомительная версия.
