Ознакомительная версия.
Поблагодарив ее за консультацию, я уверенно стал размахивать нижней рубашкой и кальсонами с завязками. Меня сразу обступила толпа заинтересованных мужиков. Самый ближний выхватил у меня комплект и спросил: «Сколько?» Почувствовав, что товар ходовой, я твердым и уверенным тоном завысил цену в полтора раза. Мужичок задумался, но комплект из рук не выпускал. Сзади раздались сердитые голоса, и тот, больше не мешкая, сунул мне деньги и исчез с желанной покупкой.
Я пробежал вдоль плотных рядов торгующих. Мое внимание привлекли теплые платки, которые наперебой предлагали многочисленные продавщицы. Я подумал, что для зимы на Урале это самый практичный подарок маме, а заодно и сестренке. С видом привередливого знатока, хотя совершенно в платках не разбирался, я просмотрел все образцы. Тональность хора продавщиц повышалась на несколько октав, когда они разворачивали товар с ударением на слове «оренбургский». О существовании города Оренбурга я знал еще со школьной скамьи. О замечательных платках из этой местности я узнал впервые. В толпе хватких продавщиц мне приглянулась улыбчивая старушка. Она со скидкой продала для мамы большой серый платок и теплые перчатки. Для сестренки я выбрал комплект: вязаную шапочку с шарфиком и перчатками. На оставшиеся деньги накупил весомый кулек конфет и печенья. Не забыл и отца. Ему, как заядлому курильщику, купил портсигар, на котором Вождь народов, узнаваемый только по усам, рукой указывает в пространство, где корявыми буквами выгравировано: «Вперед к победе!»
Все подарки я бережно уложил в матерчатую сумку и, довольный результатом первой в жизни коммерческой комбинации, вернулся в вагон за несколько минут до отправления поезда. На вопрос мамы, почему у меня такая разбухшая сумка, я уклончиво пробурчал:
– Это тебе показалось.
Забросив ее на вторую полку – подальше от любопытных взоров, я уселся с сестренкой рядом у окна, следя за убегающими назад одноэтажными домиками – окраинами незнакомого города. Из многочисленных остановок на долгом пути больше других по названиям мне запомнились две станции – Пугачевск (в городе Пугачеве) и Чапаевск. Спустя десятилетия в качестве архитектора мне пришлось посетить эти небольшие городки. Я узнал, что их исторические названия неоднократно менялись. Основателями нынешнего города Пугачева были старообрядцы. Первое поселение получило необычное название – слобода Мечетная. Затем слободу переименовали в город Николаевск. После революции, по предложению Чапаева, город нарекли в честь бригады, носившей имя бунтаря Пугачева. Аналогична судьба и у нынешнего Чапаевска. Поселок Иващенково в 1920-х годах в честь Троцкого получил название Троцк, а после его опалы – Чапаевск.
За несколько дней пути все пассажиры перезнакомились между собой. Напротив нас ехал грузный пожилой мужчина, который представился директором леспромхоза из уральского глубинного города Туринска. С лукавой улыбкой он сказал, что у Василия Чапаева и у него одинаковое имя и отчество. Он ездил в командировку в Калмыкию заключать договор на поставку леса. Словоохотливый и любознательный, мне он с ходу предложил ехать к нему помощником в управление на приличную зарплату. Я уклончиво сказал, что подумаю: хотелось пожить всем вместе после долгой разлуки.
Тем временем позади осталась «запасная столица» страны – Куйбышев (Самара)[19], мы въехали в Башкирию и приближались к Уфе. Остались считаные часы до Нового года. Я заранее предвкушал удовольствие от вручения подарков. Во всех уголках вагона усилилась суета. Каждый пассажир в пределах скудных возможностей военного времени как-то пытался отметить праздник. Наш сосед раскрыл внушительных размеров фибровый чемодан. С деловым видом выложил несколько буханок хлеба, сало, колбасу, вяленую рыбу. Из газетных упаковок нежно извлек несколько бутылок водки. Мне сказал:
– Пойди посчитай всех в вагоне.
– Зачем? – с недоумением спросил я.
– Слушай старших, потом поймешь, не теряй время.
Смутно начиная догадываться, через несколько минут я назвал ему число наших спутников. Он одобрительно кивнул и попросил маму помочь разрезать всю выложенную снедь на равные куски, а меня – ножницами изготовить из газет подобие салфеток. Я попытался сделать их покрасивее. Потом Василий Иванович велел собрать у всех по стакану или кружке. Уверенно разлил равные дозы спиртного. Мама красиво уложила на самодельные салфетки нарезку, а я вместе с сестренкой разнес их изумленным пассажирам. Наш сосед торжественно прошел по вагону. В момент перехода в Новый год он всех поздравил и привычным залпом выпил содержимое стакана.
Точно в полночь я вручил наконец маме и сестренке подарки. Глаза мамы увлажнились, она расцеловала меня и сразу укуталась в платок. Сестренка с восторженным визгом все напялила на себя и, не снимая, вскоре уснула. Слегка подвыпившие пассажиры непринужденно болтали. Казалось неправдоподобным, что в это же время, когда под мирный стук колес люди отмечают встречу Нового года, где-то идет жесточайшая война. Оживленные разговоры пассажиров затянулись далеко за полночь. Естественно, основной темой было положение на фронтах. Люди с надеждой делились прогнозами на будущее. Сожалели только, что наша армия так быстро и намного отступила. Но все верили, что итогом обязательно будет победа.
Когда я проснулся, за окном проплывали невысокие горы Южного Урала. Из любимой географии я знал наперечет крупнейшие горные образования всех стран и континентов. Но реальный пейзаж поразил меня своей живописностью и красотой. В горных впадинах отдавали холодной голубизной еще не замерзшие бесчисленные озера. Мы проехали промышленные города Златоуст и Миасс, ощетинившиеся заводскими трубами. Впереди был Челябинск, а там рукой подать до Свердловска.
День клонился к закату, когда наш состав, несколько раз дернувшись, замер на перроне большого вокзала Свердловска. Мы не знали, сумеет ли встретить нас отец. Сумерки сгущались, и трудно было в массе движущихся силуэтов узнать самого родного человека. И вдруг сестренка громко завопила и стала руками стучать по окну:
– Папа, папа, мы здесь!!!
Встреча была трогательной, долгожданной и выстраданной. Сестренка повисла в крепких объятиях отца. Укоризненно поводя указательным пальчиком, нежно поглядывая на его постаревшее лицо с выразительными голубыми глазами, несколько раз переспросила:
– Ну почему ты так долго отсутствовал? Мы ведь очень скучали. Без тебя нам было совсем плохо!
– Отныне мы будем все время вместе, доченька, – отвечал ей отец с доброй, счастливой улыбкой.
Повязку с моего правого глаза уже сняли. Отец испытующе посмотрел на меня и дрогнувшим голосом, что редко с ним бывало, произнес:
Ознакомительная версия.
