— Спасибо, что приехали к нам, — сказал Буденный. — Только вот помощь нам нужна…
— Что вас беспокоит?
— Есть одно важное дело, товарищ Председатель ВЦИК, — сказал Буденный, садясь за стол.
И он изложил Калинину план создания Конной армии, а также сообщил о том, что две недели назад, 25 октября, он доложил о своем замысле в Реввоенсовет Южного фронта и лично председателю Реввоенсовета республики Троцкому, но тот идею создания Конной армии не поддержал.
— Значит, Конная армия? — задумчиво сказал Калинин. — Интересно, весьма интересно!..
— Пора нам наконец создать свою массовую кавалерию. Нам нужны не мелкие кавалерийские части, наносящие противнику булавочные уколы, а крупные конные соединения, которые могли бы решать судьбу любой операции. Я вас очень прошу доложить об этом Владимиру Ильичу.
Калинина заинтересовала эта идея, и он обещал поддержку. В честь взятия Воронежа Буденный сфотографировался. Во время беседы у него мелькнула мысль — а что, если подарить свою фотокарточку Ленину? Мигом достал ее из сумки и подписал. Протянул фотокарточку Калинину и попросил передать Ленину. Сказал это, а сам подумал — а не рассердится ли Владимир Ильич? Но Калинин успокоил его:
— Я уже рассказывал о вас Ленину. Говорит, очень интересная фигура Буденный. Это настоящий красный командир.
(Просьбу Буденного Калинин выполнил. И сейчас в комнате Ленина в Кремле на письменном столе лежит небольшая, пожелтевшая от времени фотокарточка. Это та самая карточка… На обороте надпись: «Тов. Ленину — ком. кон. корп. Буденный. 28.Х».)
— Я не сомневаюсь, что вы и ваши храбрые бойцы еще проявите себя на поле брани, — сказал Калинин. И вдруг спросил: — А как у вас дома, Семен Михайлович? Как мать, отец?
— Плохо, товарищ Калинин, — тихо сказал Буденный. — Отца убили кулаки, а брата Дениса в бою смертельно ранило. Как видите, Михаил Иванович, у меня есть еще и свой, семейный счет с белогвардейцами.
Буденный умолк.
— Я верю, что горе не сломит вас, Семен Михайлович.
— За сочувствие благодарю вас, Михаил Иванович. Мы обязательно в ближайшие дни овладеем Касторной.
Под вечер, когда на улице утихла метель, Калинин и Петровский в сопровождении усиленного взвода резервного кавдивизиона уехали в Воронеж.
4
9 ноября Буденный отдал приказ наступать. Сразу стал очевидным замысел генерала Постникова — он стягивал силы для организации круговой обороны станции Касторной. Корпус Мамонтова, пополнившись свежими силами после поражения под Воронежем, теперь сосредоточивая в городе Нижне-Девицке, а корпус Шкуро, также получивший подкрепление от генерала Сидорина, расположился в селе Бычек, неподалеку от Касторной. Об этом комкору донесла разведка, и он тут же вызвал к себе начальника штаба Погребова. Буденный решил главными силами корпуса нанести удар в направлении Суковкино. Он доложил начальнику оперативного управления штаба, что «завтра конный корпус приступает к операции по окружению и уничтожению касторненской группировки противника. Прошу вас доложить об этом Реввоенсовету фронта и при поступлении донесения о взятии Касторной уточнить дальнейшую задачу корпуса». 14 ноября началось наступление на Касторную. Буденный находился в 4-й кавдивизии вместе с Окой Городовиковым. Еще на рассвете поднялась сильная пурга, ударил мороз. Темнота и пурга позволили нашим частям на рассвете 15 ноября скрытно подойти к станции Суковкино. Белые были застигнуты врасплох. Буденный и Городовиков в сопровождении адъютантов вошли в здание оперативного пункта штаба генерала Постовского, связывающего касторненскую группу с конницей генералов Шкуро и Мамонтова. Дежурный офицер, бледный, растерянно глядел на Буденного. Потом вынул из кобуры пистолет я отдал его начдиву Городовикову. «Господа, — сказал он, — я не стреляю в большевиков». Комкор лично допросил офицера, и тот выложил ему: белых войск в Касторной пять-шесть тысяч, четыре бронепоезда, станция забита эшелонами со снарядами и патронами, они следовали в Курск, но в связи с наступлением войск Буденного были задержаны.
— Вызовите к аппарату дежурного штаба генерала Постовского, — приказал Буденный.
От имени офицера оперативного пункта Буденный сообщил дежурному штаба, что разъезды противника пересекли железную дорогу севернее и южнее станции Суковкино. В связи с этим он просил «выслать бронепоезд, чтобы прикрыть станцию и оперпункт от внезапного нападения красных». Дежурный штаба Постовского ответил: «Вас понял. Бронепоезд будет выслан, а вас прошу передать генералу Шкуро, чтобы он выслал усиленную разведку в восточном направлении от станции Суков— кино». Потом комкор спросил дежурного, нет ли данных, что красные намерены перейти в наступление. Тот ответил, что захвачен приказ Буденного, в котором говорится о наступлении. Но генерал Постовский считает, что этот приказ красные сами подбросили с какой-нибудь целью, а наступать в такую пургу и мороз они не станут.
— А теперь, Ока, надо подготовиться к захвату бронепоезда, — сказал комкор. — Все мы наденем бурки, чтобы ничем внешне не отличаться от белых. Впереди нас будут стоять захваченный в плен жандарм и дежурный офицер. А бойцы, выделенные для захвата бронепоезда, укроются по обе стороны железной дороги.
К перрону подошел белогвардейский бронепоезд. Его командир, поручик, спрыгнув на перрон, подскочил к Буденному с рапортом: «Господин генерал, бронепоезд «Слава офицерам» прибыл в ваше распоряжение» (он принял Буденного за Мамонтова). Буденный прервал его и приказал следовать в здание вокзала для обстоятельного доклада о положении в Касторной, где у поручика изъяли оружие. А бойцы тем временем захватили бронепоезд.
У Буденного возникла дерзкая мысль — связаться со штабом генерала Постовского и попросить прислать еще один бронепоезд, чтобы он мог контролировать треугольник железной дороги Суковкино — Касторное — Благодатинский. «Я доложу вашу просьбу командованию», — ответил дежурный. А Буденный тем временем послал распоряжение командиру 3-й бригады Алаухову, чтобы тот ускорил продвижение к разъезду Благодатинский для захвата белогвардейского бронепоезда. Вскоре Алаухов сообщил комкору: бронепоезд захвачен его бойцами.
К концу дня 14 ноября белоказаки поняли, что на станции Суковкино красные.
С утра 15 ноября корпус начал бой за Касторную; белые, убедившись в бесполезности сопротивления, сложили оружие. Генерал Постовский пытался на санях уйти из Касторной, но был убит. Трофеи оказались большими: четыре бронепоезда, четыре танка, сто пулеметов, двадцать два орудия, десятки тысяч снарядов, миллион патронов, тысяча лошадей и около трех тысяч белогвардейцев сдалось в плен.
