Прибыв в Александрию, Цезарь стал действовать в пользу Клеопатры; овладев Египтом в марте 47 г., победитель Птоломея, утонувшего в Ниле после битвы, посадил на престол Клеопатру, у которой пробыл еще три месяца, а затем отправился в Азию заканчивать свое дело — покорение Востока.
Он поспешил в Понт, где Фарнак, сын великого Митридата, воспользовался смутным временем, чтобы восстановить независимость царства Понтийского, присоединенного Помпеем к римскому государству. Цезарь приказал Фарнаку очистить римскую территорию, а когда Фарнак вздумал затеять с ним дипломатическую игру, то вступил с ним в сражение при Зеле, где армия Фарнака была разбита наголову. Цезарь был чрезвычайно доволен быстрым успехом своего похода и после победы над Фарнаком написал своему другу знаменитые три слова: «Пришел, увидел, победил».
Из Малой Азии Цезарь вернулся на короткое время в Рим, где уже без колебаний действовал как неограниченный монарх, так как во время своего пребывания в Египте был назначен диктатором, по-видимому, без всякого срока; затем он вынужден был вести войну еще несколько лет с приверженцами Помпея в Африке, где они успели достигнуть известной организации благодаря промедлению Цезаря в Александрии, и где сторону их принял Юба, царь Мавритании. При Тамсе произошла кровопролитная битва, после которой враги Цезаря и в том числе Катон младший, последний и благороднейший защитник сената, бежали в паническом страхе в Утику, где, отчаявшись в возможности сопротивления Цезарю, он лишил себя жизни. Катон имел мало влияния на государственные дела, не обладал талантом руководителя, и все его достоинства, которые могли бы быть неоцененны в его испорченный век, не имели никакого значения из-за того, что он не обладал здравым смыслом, который заставил бы его сделать некоторые уступки. Катон считал Цезаря смертельным врагом государства, но он смешивал государство с конституцией, и готов был скорее умереть, чем отказаться от этого заблуждения.
Цезарь покинул Африку в июне 46 г., захватив с собой огромные суммы, вырученные от продажи имущества царя Юбы и от конфискаций в городах, оказывающих ему сопротивление. Цезарь начинал уже чувствовать трудности управления и тяготы победы. Легионы, покорившие ему мир, должны были получить обещанную плату, римским гражданам надо было дать почувствовать свое величие. Пышное триумфальное шествие, каким Цезарь вступил в город по священной дороге, долго оставалось в памяти народа, и много ходило о нем правдивых и ложных рассказов. Одно, впрочем, несомненно, что триумф праздновался не над римскими гражданами, но над галлами, египтянами, Фарнаком и Юбой. За колесницей победителя не следовал ни один пленный римлянин, но великолепие шествия, расходы на него, общая лесть, начинающая уже из Цезаря делать царя и полубога, все доказывало, что граждане Рима, в сущности, были пленниками, и что их повелитель знал, как с ними обращаться.
После триумфа, провозглашенный пожизненным диктатором, осыпанный всевозможными почестями, Цезарь на долгое время остался в Риме, где занялся устройством государственных дел. Ему, впрочем, пришлось отлучиться в Испанию, чтобы покончить там с партией Помпея, но это было его последней войной; в ней погибли последние сильные враги Цезаря, в том числе и сын Помпея, в отчаянном сражении при Мунде.
Когда Цезарь вернулся в Рим, ему осталось всего шесть месяцев жизни — шесть месяцев неограниченного господства. Цезарь лучше всех своих современников понимал, что нужно его государству, и дело состояло в осуществлении революционных стремлений, которые усиливались в течение последних поколений и даже столетий. Каковы же были эти революционные стремления, впервые нашедшие себе ясное выражение в деятельности Цезаря? Мы можем указать на три из них, тесно связанные друг с другом и вместе составлявшие одно сильное течение, направление которого было указано римскими вождями демократии, начиная с братьев Гракхов.
Во-первых, требовалось существенное изменение характера центрального управления в Риме, до тех пор находившегося в руках некомпетентных людей. Цезарю удалось достигнуть временного изменения государства для предупреждения анархии; но нужно было создать еще новую и прочную систему управления, соответствующую нуждам, привычкам и чувствам народа, и Цезарь только начал работать над этой задачей, когда наступил его конец.
Цезарь несколько раз был диктатором; после смерти Помпея он принял даже бессрочное диктаторство. Но ничто не указывает на то, что прерогатива диктаторской власти была признана за ним навсегда, как постоянная форма правления, ибо диктаторство, даже бессрочное, было в глазах римлян лишь временным возвращением к царской власти. Постоянное диктаторство для римлян было противоречием в терминах.
Достигнув высшей власти, Цезарь не издал ни одного закона, который был бы прямо направлен на создание новой конституции. Он не предлагал установления военной монархии. Легионы свои он распустил и расселил по Италии, а в конце своей жизни отпустил даже телохранителей. Но в планы Цезаря не входило и восстановление старого сената. Он увеличил число сената до 900 человек и назначал в сенат людей, которые при старом порядке, никогда не могли бы иметь в него доступа; говорят, что в числе новых сенаторов находились даже провинциалы. Цезарь желал отнять у сената значение олигархии, но хотел оставить за ним значение совета, который был бы представителем всей империи. Он согласился принять пожизненно титул императора как знак того, что он соединяет в своих руках военное и гражданское господство, под которым римляне разумели империю.
Мы не знаем, чего желал или ожидал Цезарь после своей смерти. В 55 лет здоровье его успело пошатнуться от непрестанного труда. Среди его приверженцев не было, однако, ни одного достаточно способного и популярного, который мог бы быть преемником его власти, и будущее должно было представляться ему довольно безнадежным. Племяннику его, Каю Октавию, сыну его племянницы Атии, в 45 г. до P. X., было 17 лет. Мы ничего не знаем об отношении Цезаря к этому мальчику до возвращения Цезаря из Испании, когда он послал Октавия в Аполлонию учиться у греческих учителей. Как оказалось впоследствии, Октавий обладал всеми качествами, необходимыми для того, чтобы сделаться достойным преемником Цезаря и развить неограниченную власть одного лица, начало которой было положено Цезарем.
В самом конце своей жизни Цезарь начал принимать некоторые исключительные отличия, предлагаемые ему сенатом и народом, желая, по-видимому, придать своему абсолютизму более определенный характер и власть свою завещать наследнику. Он стал позволять чеканить медали и монеты со своим изображением, что до тех пор делалось только в восточных монархиях. Статуя его была поставлена в Капитолии рядом со статуями семи древних римских царей. На общественные торжества он начал являться в пурпурной одежде триумфатора я целым рядом мелочей поставил в центре придворного церемониала свою особу. По всей вероятности, он осознавал, что государству необходима монархическая конституция. Во всяком случае он сумел наложить печать своего гения на всю последующую историю Рима, чего ему не удалось бы сделать, если бы он не предугадал, какого рода системой могли быть удержаны воедино разнообразные части римского мира.
