В 9 лет он уже начал трудиться, батрачить на зажиточных соседей своего села, а в зимние месяцы учился в сельской школе.
«…С января 1926 по октябрь 1927 работал письмоносцем в Почтовом отделении с. Студеники Перяславского р-на Киевской обл.
С января 1926 по октябрь 1927 г. был Секретарь КСМ организации с. Студеники Переяславского р-на Киевской обл…»
Что тут можно добавить. Хлопец с октября по апрель учился, с апреля по октябрь трудился. Как учился? В одной рубахе и босиком до трескучих морозов. И не потому, что закалялся, а потому, что ни путной одежды, ни обуви не было. Вот и приходилось закаляться. Но он был не в обиде и стойко сносил все трудности и лишения в жизни бедного батрацкого сына. Если учесть что ходил он в школу зимой, а валенки были одни на троих, то приходилось босиком бежать за знаниями по снегу и морозу. Бежать и приговаривать: «Пусть знает дед Мороз, что его беднота не боится!» В классе он, видимо, себя вел как большинство сельских ребятишек его возраста, не слушая наставления взрослых: «Учись Иванко. Только грамотный может чего-то в жизни добиться». Ведь вокруг было всего столько интересного, да и усидеть на уроках целых 45 минут было выше его сил. Поэтому, наверняка, ему доставалось и от учителей, и от родителей за его непоседливость и энергичность. Но к своим обязанностям по работе он относился ответственно, иначе ему бы не доверили пасти скотину. Пастух – это большая ответственность. Доверенная тебе живность должна быть в порядке и соседние поля не должны быть тронуты. А то бывает какая-нибудь молодая телка поднимет хвост трубой и бегом на соседнее поле, на зеленя. Так ее надо догнать и вернуть. Традиционно часов в семь вечера стадо в облаке пыли входило в деревню. На улицу высыпали женщины с привычными криками «Милка», «Зорька». Но трудовой день не окончен, ночью надо пасти коней. А утром все по новой. И хорошо, если дни погожие, но бывают и затяжные дожди и тогда пастухам совсем не сладко.
Вспоминая свое детство, Иван Яковлевич писал: «У моего хозяина было много скота, а во дворе много всякой птицы. Я целый день пас коров, а ночью лошадей. Кормили плохо, хотя в корзинах были яйца. Глядя на эти корзины, я думал, что хозяйка положит в сумку пастушка яиц, сала. А когда разворачивал свои харчи, то видел кусок хлеба и картошку в мундире. Ел, а слезы от обиды на жадных и скупых хозяев текли по щекам. Когда грянула Империалистическая, отца погнали на войну, а на меня еще больше свалилось забот о хлебе насущном, ведь у матери кроме меня на руках еще была моя маленькая сестренка…»
Очень редко ему удавалось поиграть со сверстниками. Какие игры были у молодежи в то время? Понятно, что не компьютерные, а, в основном, подвижные и на сообразительность. А для закалки тела у него было огромное количество возможностей. Вот в сочетании всего вышесказанного и выковался несгибаемый боец. А знание трудностей жизни, всегда помогало ему понять беду ближнего и помочь чем возможно. Это очень ценное качество командира, которым потом стал Ваня Кравченко. Точно так же вся армия любила маршала Рокоссовского, он был именно таким командиром, не допускал страданий и напрасной гибели солдат.
Грянула Революция. Отец Вани не вернулся с фронта, он попал в австрийский плен. Ваня продолжал батрачить на кулаков и учиться. В 1919 году из плена возвращается его отец. Семья начинает выкарабкиваться из нищеты и становиться на ноги. Первыми вступили в колхоз.
С 16 до 21 года он вместе с родителями работает на своей земле. Растит и убирает хлеб, поднимает собственное хозяйство. И вот в 21 год он вступает в комсомол – показывает всю свою серьезность и надежность. Его избирают секретарем комсомольской организации села. Ему находится работа письмоносца. Разносил он не только письма, но и бандероли, и денежные переводы. Он обслуживал территорию радиусом 10 километров. От угла до угла все 20 км и все пешком. Забавно, когда мы сегодня и 1 километра ленимся пройти, а тут 20 километров.
Как ответственному работнику, работающему с ценностями и комсомольскому активисту, ему выдали револьвер «Смитт и Вессон», правда старый и без патрон, но кто об этом кроме него знал, а он с детства не любил языком трепать, но очень любил всякие механизмы. Он весь это пистолет разобрал, смазал, подремонтировал мелкие поломки и пистолет заработал, как часы. Он к нему относился как своему лучшему другу. Как в армии говорят: «Оружие любит ласку, чистоту и смазку». Всем этим Ваня обеспечил свой револьвер.
Рядовой И.Я. Кравченко третий справа, в третьем ряду сверху. Где-то 1927 год
Серьезная и ответственная работа письмоносца, доверие старших и ровесников, дала Ване толчок к осознанию того, о чем долго и бесполезно говорили родители: «Учись Иванко». Тут уже без напоминаний Ваня самостоятельно взялся за науки. Сначала было боязно подходить к этому дремучему лесу знаний, но, как говорят в народе: «Глаза боятся, а руки делают». Прошел всего один год, и он уже экстерном – предмет за предметом – сдал весть курс средней школы и получил аттестат зрелости.
В 1927 году в 22 года его призвали в армию, и он пошел на службу со средним образованием, что в те времена было большой редкостью, особенно в деревне.
Как Иван Яковлевич пошел во солдаты
Из воспоминаний дочери Ивана Яковлевича Кравченко, Нины Ивановны
«Его отец, мой дед, в Первую Мировую ушел на фронт. Осталась мать с двумя детьми на руках. Жили бедно. Мать батрачила все лето за бочку капусты. У них на троих были одни сапоги. После революции вернулся с войны отец. Хата у них была ветхая, но простояла почти 100 лет. Бабушка отметила 100 лет и умерла, как только она умерла и хата развалилась. Что ей только не предлагали и новый дом, и квартиру, мы хотели забрать ее в Москву. Но она говорила, нет. Я здесь свой век доживу. Жила одна в доме. Крыша текла. Чуть дождь, так она все тазы и ведра подставляла. Мы с Любой (моей сестрой) как-то приехали к ней, а она на печке лежит и с ней курочка. Она с этой курочкой разговаривала, а та ей отвечала. Так и общались. Мы в детстве практически на все каникулы ездили на Украину. Моего приезда всегда очень ждал дедушка. И как-то один раз я не приехала. Дедушка все меня ждал и спрашивал: «Внучка не приехала?» Лежал на печке. Там и умер, меня не дождавшись. Мы с Любой поехали на Украину и похоронили его.
Наша деревня находится недалеко от Киева, в 90 км. Недавно мы с Сережей (сын) и племянником Толей приехали в нашу деревню. Раньше это было большое село, было много молодежи. Сейчас там никто не живет. Пустая деревня. Все разваливается, зарастает кустарником и бурьяном. Земля не обрабатывается. Раньше тут было 4 колхоза миллионера. А сейчас колхозные строения полностью разобраны, даже фундаментов нет. Все брошено. Мерзость и запустение. Смотришь на это – плакать хочется.
Узнав, что мы приехали, нас пригласили в местную школу. Директор – такая активная дама, хочет, чтобы школе присвоили имя нашего папы, но у нее пока ничего не получается.
Мамины родители тоже жили бедно, но побогаче папиных родителей. У моей бабушки было 8 человек детей. Правда, четверо умерли. Хата у них была небольшая, но крепкая. Наши родственники жили между собой дружно. Сейчас люди так не живут.
Служил в Переслав-Хмельницком, где Богдан Хмельницкий заключал союз с Москвой. Отслужил и остался на сверхсрочную службу.
И.Я. Кравченко со своей женой Ефросиньею
Пришел в увольнение, служил-то он недалеко от нашей деревни, зашел на девичник, встретил мою мать, это у нее был прощальный девичий вечер, они пообщались и он предложил ей быть его женой, а она уже готовилась к свадьбе с другим хлопцем. И сватовство было, и день свадьбы назначен. Но отец сказал:
– Ничего не знаю, я хочу, чтобы ты была моей женой.
Пришел домой и сказал родителям, что в Воскресенье моя свадьба. Женюсь. Родители поохали, но стали готовиться к свадьбе, ведь оставалось меньше недели.
У нас в деревне было две семьи по фамилии Кравченко как раз моего папы и моей мамы, вот они и породнились. Получилось так, что приезжают сваты, а тут уже свадьба идет полным ходом, ну и они уехали не солно хлебавши. Они поженились и отца направили в школу командиров. Я родилась в 1931 году. Мама оставила меня бабке, а сама уехала с ним.
Потом он служил на Украине в Коростене, в Волковинцах. В Коростене в 1938 году родилась моя сестра Люба. А в Волковинцах был такой случай. Я была совсем маленькая. Папа рассказал, что в трубах нашего гарнизонного дома культуры галки вьют гнезда и мне захотелось посмотреть. Я забралась по наружной пожарной лестнице на крышу, но роста не хватало заглянуть в трубу, и я прыгала около труб и пыталась заглянуть во внутрь. Люди увидели, кто-то из офицеров забрался на крышу, сграбастал меня и спустил вниз.
Командир взвода, лейтенант И.Я. Кравченко третий слева, во втором ряду. 1932 год
