Мы были упрямы в этом. Мы хотели, чтобы люди знали — мы группа, с которой следует считаться. К тому же у нас было полно всяких идей, как показать свою оригинальность.
Начинать нужно с чего-нибудь скандального — это лучший способ заявить публике о своем существовании. Нужно постараться, чтобы публика вас заметила: возмутить и шокировать — бесценные приемы. На обложках наших альбомов мы были без одежды, много макияжа, черные ногти и все такое… В то время это шокировало как ничто другое.
Я думаю, образ — неотъемлемая часть рекламы. Не важно, насколько он надуман, в конце концов ты создаешь его интуитивно. Либо это ловкий трюк, который не сработал, либо это нечто, что можно обыгрывать дальше. Это все стратегия. Немного самоуверенности и самолюбия — без этого нельзя.
Когда мы впервые собрали нашу группу, думаю, большинство людей были немного шокированы, потому что они думали, что поп-группы состоят из бывших водителей грузовиков недалекого ума, которым надоело жить на пособие и которые решили вместо этого создавать хиты. Мы были одной из групп, которые хотели отвоевать свое место. Мы собирались это сделать. Мы знали, что можем это сделать.
Мы не просто играли в музыкантов. Мы сказали себе: «О'кей, давайте-ка ворвемся в рок и сделаем это на полном серьезе — никаких полумер». Мы все еще учились в университетах и имели потенциально перспективные карьеры, и мы не собирались бросать свои профессии ради мнимого успеха. Мы стремились к лучшему. Это не было стремлением к мировому господству, хотя, кажется, оно пришло неизбежно, как капитализм.
Мы стремились на самый верх и не собирались довольствоваться ничем другим. Ни один из нас не хотел быть привязанным к работе с девяти до пяти. Я определенно знал, что в музыкальном отношении мы будем иметь всё. Мы были достаточно оригинальны и уже начали это доказывать. Мы были не из тех, кто говорит: «О'кей, мы хотим рискнуть, но, если это не сработает, будем делать как все». Нет. Такое не проходит. Мы бы не полезли в музыкальный бизнес, если бы не были уверены, что доведем начатое до конца. Мы решили сначала закончить учебу, что означало полтора года ожидания, и, если бы к этому времени мы всё еще были вместе, тогда это значило бы, что мы настроены серьезно.
В то время мы решили: «Сделаем что-нибудь интересное. Попробуем объединить все, что мы умеем». Мы не были снобами, мы были очень расчетливыми. Мы хотели появиться с определенным стилем. Хотя в то время мы были еще никто, мы чувствовали, что можем сделать это именно так. В этом был своего рода снобизм. Мы хотели сделать из Queen группу не для всех и каждого, а только для избранного меньшинства.
С самого начала я знал, что мы идем к огромному успеху, и мы действительно шли. В этом у меня никогда не было сомнения. Никогда. Я просто знал, что мы обязательно этого добьемся, и я прямо так и говорил любому, кто спрашивал. В этом деле необходимо иметь подобную самоуверенность. Если вы хотите откусить верхушку торта, то должны обладать уверенностью, чтобы пойти и получить ее.
Я единственный в группе из артистической среды. Все остальные занимались наукой: Роджер — биологией, Джон — электроникой, а Брайан — физикой. Никогда в жизни, даже в самых смелых своих фантазиях, я бы не представил, что астроном, занимающийся инфракрасным излучением, возьмет в руки гитару и станет рок-музыкантом, — так вот вам пожалуйста!
Я поступил в школу искусств с намерением получить диплом (и я его получил) и стать иллюстратором, надеясь зарабатывать на жизнь ремеслом свободного художника. Музыка всегда была побочным занятием. К концу обучения меня уже тошнило от занятий художеством. Я был сыт по горло. Я подумал: «Я не уверен, что сделаю на этом карьеру, потому что это совсем не мое». Тогда я подумал, что мог бы переключиться на музыку. Каждый хочет стать звездой, и я подумал, что мог бы здесь преуспеть, — почему бы нет?
Всегда наступает время принятия решения, когда вы должны сделать решительный шаг и либо сказать себе: «Я пойду и сделаю это и приложу к этому все усилия», либо не говорить этого. И мы в конце концов так сказали.
Нам пришлось довольно долго ждать: решаться нужно было не мне одному. Брайан, Джон и Роджер должны были подумать о своей карьере. Это было время принятия важных решений. Это ведь то, что занимает тебя целиком, а не хобби. Мы испытывали своего рода вдохновение при мысли о том, что забросим свои академические знания и дипломы и займемся этим. И вот… пожалуйста! Я определенно ни о чем не жалею.
Мои родители просто вышли из себя, когда я сказал им, чем хочу заниматься, но сейчас мы прилично зарабатываем, и, кажется, они вполне довольны.
Глава вторая
Playing My Role In History[3]
Я никогда не считал себя лидером Queen — возможно, самой значительной фигурой…
Концепцией Queen была царственность и величественность. Гламур был частью нас, и мы хотели выглядеть шикарно. Мы хотели поражать и шокировать. Мы хотели, чтобы люди не задумывались о том, нравимся мы им или нет, а понимали бы это сразу, едва увидев нас. Мы не просто старались быть другими, потому что если вы не профессионалы, то вам не стоит даже и стараться быть чем-то!
Идея создания Queen зародилась у меня еще во время учебы в колледже. Брайан, который тоже в то время был в колледже, одобрил эту идею, и мы объединили усилия. Самые первые следы группы ведут к команде под названием Smile[4], которая записала сингл и выпустила его в Штатах. Я очень интересовался Smile, и мы подружились. Я бывал на их выступлениях, и они нередко приходили на мои концерты. Но группу постоянно преследовали неудачи.
Я говорил Брайану и Роджеру: «Зачем тратить время на это? Вам нужен более оригинальный материал. Вы должны быть более эффектными в подаче музыки. Если бы я был вашим вокалистом, я бы это сделал!» В конце концов Smile распалась, и мы решили вместе создать новую группу. Все очень просто. Мы были уверены, что наши музыкальные идеи будут гармонировать. Потом [в июле 1971 года] мы познакомились с Джоном Диконом и решили назвать группу Queen.
Я придумал название группы давно. Это очень величественное название и к тому же великолепно звучит. Оно сильное, универсальное и эффектное. Оно имеет большой визуальный потенциал и открыто для интерпретации. Оно давало возможность для многих вещей, таких как театральность, например, и это было замечательно. Оно очень эффектное во всех смыслах. Оно такое емкое. Это не просто фирменная этикетка.
Конечно, я понимал, что название имеет голубой подтекст, но это была лишь одна из его граней. В любом случае, мы всегда воспринимали Queen как нечто величественное, а не гомосексуальное. Мы были обеспокоены тем, что название может дать людям неверное представление, но в то же время знали, что наша музыка будет сильнее этого имиджа, потому что всегда стремились делать качественный продукт. Мы были уверены, что люди к нам потянутся, потому что, хотя эпатажный имидж уже был установлен Боуи и Воланом, мы намеревались поднять его на другой уровень. Мы думали, что, возможно, понравимся хипповым девчонкам и что, возможно, на какое-то время к нам приклеится попсовый ярлык, но не надолго. В то время мы были заинтересованы только одним — поразить тех, кто приходил на наши концерты.
