Ознакомительная версия.
Все они — и помянутые выше, и не помянутые были не только героями и детьми своего века, но и его творцами. Причём я имею в виду здесь только государственных деятелей-созидателей, и тех же Державина, Ломоносова, Менделеева помянул не как поэта и учёных, а как именно государственные фигуры , внесшие великий вклад не только в культуру и науку России, но и в её государственное строительство.
Поэт Феликс Чуев однажды написал хорошо: «И подумалось мне о богатстве России, у которой на всё достаёт запасных…»
Да. Россия была богата на крупных государственных людей даже в самые лихие и бесславные годы — даже время «бироновщины» отмечено не только бесславьем.
Но по-настоящему работалось крупным людям на Руси тогда, когда во главе её стояли крупные личности с государственным умом, вожди.
В новой нашей истории Пётр стал первым русским вождём, по-хорошему жадным до умных и деятельных соратников и сотрудников. В XX веке его назвали «первым большевиком на троне», и это сравнение не так уж неверно в том смысле, что после Петра только партия Ленина — Сталина сумела организовать всё деятельное и здоровое в России на совместную созидательную государственную и общественную работу.
После Петра это смог сделать Ленин, вместе с Лениным и после Ленина — Сталин.
Классическая сталинская «команда» была очень сильной. Молотов, Каганович, Маленков, Микоян, Жданов сделали бы честь любому правительству любой великой державы. Но даже на этом фоне Лаврентий Берия не только не терялся, а выдвинулся, в конце концов, как самый талантливый и успешный сотрудник Сталина.
Можно ли дать человеку более высокую историческую оценку?
ЛАВРЕНТИЙ Берия всегда шёл от одной высоты к ещё большей высоте, от победы к победе. Он не только не провалил ни одного дела, которое ему было поручено, но, напротив, не раз и не два вытаскивал из «прорыва» то, что проваливали другие. В считаные годы, а то и месяцы он резко улучшал положение в целых отраслях промышленности — не кнутом, не пряником, а верным подбором кадров и верой в возможности и способности этих кадров — от наркомов до директоров заводов.
Сегодня нам важно понять и то, что где бы герой этой книги ни работал, он работал, в конечном счёте, на благо Советского Союза, всей России.
Так, когда Берия очищал от контрреволюции и иностранной агентуры Закавказье, он не только обеспечивал спокойствие Грузии. Ведь без бакинских нефтепромыслов, безопасность которых хранил чекист Берия, были бы просто невозможны успехи всей страны в первых пятилетках!
А, скажем, чиатурский марганец? Возглавив Грузию как первый секретарь ЦК КП(б) Грузии, Берия много сделал для развития его добычи, но нужен был этот марганец не самой Грузии, а общесоюзной металлургии, общесоюзной экономике!
Сотни миллионов цитрусовых и тысячи тонн грузинского чая производились в Грузии, развиваемой Берией, тоже ведь для всего Союза. Абхазские мандарины знали и на Украине, и в Москве, и на Урале, и в Сибири…
И разве можно забывать о том, что Черноморское побережье Грузии усилиями Берии стало к концу 30-х годов всесоюзной здравницей, а во время войны — одним огромным госпиталем?
Всё, что Берия сделал, работая уже в Москве, имело, естественно, общесоюзный масштаб, было важно и нужно для всей России.
Но и то, что Берия сделал в Грузии и для Грузии, тоже было сделано для России, и это мы сегодня должны чётко понимать!
ДО ТОГО, как Берия возглавил Грузию, в грузинском руководстве были очень сильны националистические настроения. Яркий пример — «старый большевик» Буду Мдивани. По форме он был коммунистом, а по сути — удивительной смесью националиста и троцкиста (это только масло и уксус не смешиваются, а в политике нередко, пойдя налево, приходят направо).
В начале 20-х годов, как раз тогда, когда Берия был направлен в Грузию, Мдивани и его сторонники составляли в ЦК КП(б) Грузии большинство. Большинство!
Фактически они тормозили хозяйственное и политическое объединение закавказских республик и добивались сохранения обособленности Грузии. Вначале группа Мдивани была вообще против образования СССР, а после того как в октябре 1922 года Пленум ЦК РКП(б) принял решение о создании СССР, группа Мдивани стала добиваться непосредственного вхождения Грузии в союзное государство, а не через Закавказскую Федерацию.
В комментариях к 54-му тому ленинского Полного собрания сочинений внятно сказано:
«Эта позиция Мдивани и его сторонников играла на руку буржуазным националистам, грузинским меньшевикам, и коммунисты Грузии на своих съездах, конференциях и собраниях партийного актива справедливо расценили её как уклон к национализму»…
Так что Мдивани объективно становился очень привлекательной фигурой для всех антисоветских и антирусских грузинских сил. Был он гож и для фанфарона Троцкого, уже тогда не терпевшего деловитого Сталина.
Через много лет после описываемых событий, когда в стране происходили уже другие, очень грустные события конца 80-х годов, писатель Феликс Чуев в своей книге «Так говорил Каганович» привёл такой разговор с бывшим «железным наркомом» Сталина:
«Каганович: А что с Грузией происходит — кошмар!
Чуев: Грузинам нужна торговля напрямую с Западом. Конечно, простой народ от этого ничего иметь не будет.
Каганович: То, что Мдивани требовал при Ленине. И они хотят уйти от нас.
Чуев: Но абхазцы не хотят.
Каганович: Абхазцы не грузины».
Как видим, и на склоне лет Каганович не забыл Мдивани и его претензий.
Позднее, в своём месте, я остановлюсь более подробно на конфликте 1922 года между Серго Орджоникидзе и Буду Мдивани, членом Президиума ЦК КП(б) Грузии, а пока сообщу следующее.
Орджоникидзе возглавлял тогда Закавказский краевой комитет РКП(б), которому были подчинены национальные ЦК, в том числе — и грузинский ЦК. Серго был твёрдым сторонником единого Союза, но он был и горячим человеком и его конфликт с группой Мдивани приобретал тоже «горячий» характер. Причём партийная масса Грузии была на стороне Серго.
Дело дошло до знаменитой пощёчины Серго одному из оппонентов из группы Мдивани.
Конфликт тогда внешне уладили, а на самом деле лишь загнали внутрь. И в 1928 году Мдивани был исключён из партии за троцкистско-оппозиционную деятельность. В 1931 году он якобы покаялся и был восстановлен, но в 1937-м его — уже при Берии — арестовали и приговорили к расстрелу.
Расстрелял Берия Буду Мдивани за дело. Выслушав «расстрельный» приговор, Мдивани заявил: «Меня мало расстрелять, меня четвертовать надо! Ведь это я, я привёл сюда одиннадцатую армию, я предал свой народ и помог Сталину и Берии, этим выродкам, поработить Грузию и поставить на колени партию Ленина».
Ознакомительная версия.
