Сложись обстоятельства менее печально, однажды он вернулся бы в студию, прожив все эти годы с не меньшим достоинством, чем, скажем, Дилан или Вэн Моррисон. А может, все было бы иначе — мы никогда не узнаем. Одно известно наверняка: он был самобытен и уникален, опередив свое время. Даже в его нигилизме была положительная составляющая, еще более очевидная в дни нынешнего культурного хаоса. «Меня интересует все, что относится к бунту, беспорядку, хаосу, и особенно поступки, в которых нет очевидного смысла. Мне кажется, здесь — путь к свободе» — эти слова запросто могли быть сказаны Брайаном Ино, или Дэвидом Берном, или Давидом Боги, или, если уж на то пошло, Ричардом Фейнманом.
Тот факт, что после смерти Джим стал еще большим идолом, чем он был при жизни, пожалуй, сильно позабавил бы его. В одной из записных книжек Моррисон заметил: «Ко всему, что я делаю, я отношусь с неизменной иронией».
Питер К. Хоугэн, октябрь 1993
Говорят, все люди когда-то родились, но я лично этого не помню. Наверное, на меня нашло одно из моих затмений.
Джим Моррисон, 1969
Джеймс Дуглас Моррисон родился 8 декабря 1943 г. в Мельбурне, штат Флорида. Его мать Клара познакомилась с выпускником военно-морского училища Джорджем С. Моррисоном (которого также называли Стив) на танцах в клубе моряков в конце 1941-го, когда ей был всего 21 год. Вскоре произошло нападение на Перл-Харбор, и Стив стал готовиться к выполнению своих прямых обязанностей. В апреле 1942 года пара обвенчалась, и почти сразу Стив отплыл в северную часть Тихого океана. Когда через год он вернулся в Штаты, молодожены отправились во Флориду, где Стиву предстояло пройти летную практику. Через одиннадцать месяцев родился Джим. В дальнейшем у Моррисонов появятся еще двое детей, Энн и Эндрю, соответственно тремя и шестью годами моложе Джима.
Однажды (Джиму тогда было четыре-пять лет) вся семья ехала в машине где-то на юго-западе США. И вдруг перед ними возникло зрелище недавней автокатастрофы. Грузовик, перевозивший рабочих-индейцев, столкнулся с другой машиной, и на дороге лежало несколько окровавленных тел. Много лет спустя Моррисон рассказывал, что в тот день он впервые столкнулся со смертью и беспомощностью родителей, которые в данной ситуации просто не могли ничего поделать. И в тот момент с Джимом что-то произошло. Он рассказывал франку Лисиандро: «Это вроде проекции из далекого прошлого, но мне на самом деле показалось, что души или призраки этих мертвых индейцев — может, один или два из них, — разбушевавшись, носились вокруг меня и вдруг запрыгнули внутрь моей души. И я был похож на губку, готовый просто сидеть и впитывать все это… Это не история с привидениями, это на самом деле кое-что значит для меня».
Подобно многим семьям военнослужащих, Моррисоны много разъезжали. Детство Джим провел в Александре, штат Вирджиния, Клируотере, Флорида, Вашингтоне, округ Колумбия, Клермонте и Аламеде, Калифорния, и еще в трех или четырех городах. Стив Моррисон надолго уезжал (когда Джиму было шесть месяцев, Стив отправился на войну и три года не видел сына), он служил в Корее и, в конце концов, стал контрадмиралом. Получилось, что Джим вырос практически без отца, — возможно, именно здесь нужно искать ключ к пониманию его строптивой души. В первых интервью Джим Моррисон постоянно заявлял, что его родители умерли. Вероятно, он винил отца за недостаток внимания или презирал его профессию — кто станет хвастать отцом, занимающим высокий пост в военно-морском флоте во время вьетнамской войны! «Я просто не хотел впутывать их (родителей), — оправдывался Джим в 1969г. — Предполагалось, что это шутка: ведь довольно легко узнать детали биографии, если действительно захотеть…»
Не обласканный вниманием родителей, Джим, тем не менее, вырос здоровым, крепким, общительным парнем со своеобразным чувством юмора и склонностью к розыгрышам. Он был отчасти бесшабашным сорванцом, отчасти бунтарем, неудержимо ищущим общества таких же, как он сам. Читал он все, что попадалось под руку, начиная с журнала «Mad» и заканчивая стихами поэтов-битников. [3] В числе авторов, чьи книги прочел Моррисон, были Блэйк, Керуак, Колин Уилсон, Селин, Сартр, Рембо, Олдос Хаксли, Гинзберг, Бальзак, Кокто, Джойс… да мало ли кто еще. Среди пластинок, которые он слушал, можно было найти как записи Элвиса Пресли, так и стихотворения Лоуренса Ферлингетти в исполнении автора. В юности Моррисон открыл для себя работы Фридриха Ницше и нашел в немецком философе человека, которого можно взять в союзники (особенно он зачитывался «Рождением трагедии»).
Однако похоже, что влияние всех этих «аристократов ума» для самого Джима не было определяющим. Он вспоминал в 1968 г.: «Я вырос вместе с Элвисом Пресли, Франки Авалоном, Фабианом — всеми этими парнями. Они имели огромное общественное значение, само их существование было социально значимо». Поначалу Моррисон даже пробовал выучиться игре на фортепиано, но ему «не хватило дисциплины, чтобы заниматься этим».
Когда Джиму было пятнадцать, семья переехала в Вашингтон, где в течение трех лет будущая звезда училась в средней школе имени Джорджа Вашингтона. Хотя Джим пробовал писать стихи и раньше, именно в этот период его увлечение стало приобретать серьезный характер (как раз тогда был написан текст «Horse Latitudes»). Он исписал множество тетрадей и блокнотов. Годы спустя Джим вспоминал: «После окончания школы я по какой-то дури — а может, это было и мудро — выбросил все эти тетради. И теперь мне больше всего на свете хотелось бы вернуть их». И все же он признавал: «Если бы я не выбросил их тогда, я никогда не написал бы ничего оригинального, потому что в основном там были вещи, о которых я читал или слышал, вроде цитат из книг… Думаю, если бы я не избавился от них, мне бы не удалось обрести свободу». Отец редко бывал дома, и его взаимоотношения с Джимом не складывались. Клара по большей части пилила сына из-за прически, внешнего вида и прочих мелочей, обычных для подростка. При любой возможности Джим вырывался из дома, чтобы послушать блюз, исполняемый различными группами в сомнительных барах в центре города. В 1961г. он окончил школу Джорджа Вашингтона с хорошими оценками, полученными без особых усилий, что дало родителям лишний повод упрекнуть сына в лени. Затем Стив и Клара определили парня в колледж с неполным годичным курсом, располагавшийся в Сент-Питерсберге, штат Флорида. Жить ему предстояло с бабушкой и дедом в соседнем Клируотере. Обнаружив, что употребление спиртного и вообще богемный образ жизни доводят «предков» до бешенства, он в отместку стал активным приверженцем и того и другого. По истечении года Джим продолжил обучение в университете штата Флорида «просто потому, что не знал, чем еще заняться», как он сам объяснял впоследствии. Среди прочего он изучал философию и психологию толпы. Несомненно, из последнего курса Джиму удалось почерпнуть пару приемов, которые он использовал в дальнейшем. Но вскоре ему захотелось бросить все и изучать кинематографию в Калифорнийском университете. Поскольку убедить родителей было невозможно, Джим стал посещать все существовавшие во Флориде курсы, которые имели отношение к театру. Он продолжал мечтать о поступлении в Калифорнийский университет. И в 1964 г. мечта, наконец, сбылась: Джим все-таки получил разрешение родителей (хотя ему было уже восемнадцать, он, по-видимому, еще нуждался в финансовой поддержке семьи). Непосредственно перед зачислением в университет Джим посетил отца на борту его корабля. Хотя специально для папы он только что подстригся, стрижка все равно оказалась недостаточно короткой, и ему прямо на корабле пришлось сделать новую, армейского образца.
