Всеволод Иванов - Разговор с каменотесом

Он схватил стакан, выпил. Стакан он тщательно протер коротеньким полотенцем и положил в карман бешмета.

- Вот тоже Магомет был. Вино запретил. До сорока лет я не пробовал, а потом думаю: если я в князей стреляю, то разве их закон при мне остается? Взял бутылку, семнадцать рублей заплатил. Ах, какой хитрый Магомет был, себе хотел побольше оставить. "Не пей, говорит, Шибахмет!" А я-то, дурак, отвечаю: "Слушаю, ваше величество". Да ты не горы смотри, Сиволот.

Он повернул меня за плечи к морю.

- Ты сюда смотри и долго смотри. Если я рядом с тобой тяжело дышу, ты не думай плохого, я не сплю, у меня так тело сделано, что от красоты начинает трястись.

Море было колыхающегося багряно-бархатного цвета.

В средине уже поднималась белоснежная дорога. В небе цвета индиго качалась оранжевая луна. Воздух теплел. В горах медный тягучий гул, словно они перед сном ворочаются и никак не могут лечь. Мы стояли неподвижно. Шибахмет, видимо, мысленно проходил по широкой дороге, которую он недавно с такой любовью прорубил в горах. Он останавливался на каждом повороте, любовался на море, которое каждый раз было иное. "Какие замечательные люди строили дорогу, - думал он, - как они понимают красоту!"

Он наклонился к моему уху и тихо сказал:

- Моя власть получает от меня полное почтение, Сиволот. И она мне благодарна, что я ей таких детей подарил. Но вот мы читаем про войну и мир и думаем: красиво, все красиво!

Но почему он, Толстой, об рабочих молчал? Или дальше есть?

- И дальше нету.

- Скрывать приходилось, Сиволот. Не было ничего красивого у мужиков и рабочих, а Толстой хитрый старик был, умный. Борода-то у него какая, видал? Мне с ним поговорить, я б ему правду сказал: красоты у тебя много, но у нас больше. Вот я и хочу сказать власти добавочно: заводы, города, машины переименовываете, а почему- стоит Черное море? Это людей раньше пугали, чтоб они не стремились сюда. Черное, мол, так и страшно: у меня и без того жизнь черна! Вот ведь я при царе никуда не ездил, кроме Павлодара, да и там не камни бил, а крутил колесо. Перекрасить надо море!

Он шел рядом со мной, слегка помахивая халатом.

Лицо у него круглое, улыбающееся.

Он напевает вполголоса:

Качается море, качается

Вместе с пароходом и со мной!

От юрты к юрте на соловом иноходце

Качается младший мой сын.

Качается море, качается,

Качается тоже степь!

Над юртами, морем и степью

Качается флаг наш один,

Совсем красного цвета,

Как щеки моей невесты,

Когда ей было

Шестнадцать лет и четыре месяца,

А мне восемнадцать!

1935

ИВАНОВ Всеволод Вячеславович (1895 - 1963). Разговор с каменотесом. Впервые опубликован в газете "Известия", 1935, № 23, 28 января. Рассказ высоко ценил А. М. Горький. Печатается по изданию: Иванов Всеволод. Собр. соч.: В 8-ми т. Т. 4. М.: Художественная литература, 1959.