Ознакомительная версия.
Коричневый пчелиный воск. Вылизанные и отполированные казенные помещения. Паркет, латунь, позолота и красное дерево. Скамьи из красного дерева. Огромные слащавые картины, тяжелые золотые рамы, все второсортное. Миллес, чей талант едва пережил его тридцатилетие. Пастельные девы Мура в греческих драпировках, жеманные мраморные героини Альма-Тадемы. Мы идем через галереи XXI и XXII, тяжелые римские цифры над дверьми, и, наконец, приходим в комнату, переделанную из хранилища, с белыми стенами, которые уже посерели от пренебрежения к англичанам ХХ столетия. Вот бедный малыш Ойлмен с его печальной маленькой леди, пьющей чай PG Tips[54] среди унылости Камден-Тауна. Здесь нет и в помине Стенли Спенсера и его обнаженных автопортретов; после всех этих налетов полиции на книжные магазины и театры, они нам не нужны в нашей галерее. Вот желто-зеленый Сазерленд с его древесными корнями, перекрученными в агонии, которые выглядят как увеличенная деталь "Наемного пастуха", Пайперовв- ская церковная башня Саффолка коптит небо. Бог мой, вот один из оранжевых боссов Фрэнсиса Бэкона! Прошло тридцать лет, а ничего не изменилось, разве что викторианские картины стали даже еще безобразнее, чем во времена моей юности.
История о маленьком коричневом мишке. Когда Икар упал с небес, Феб Аполлон выжег Аркадию дотла. Он немного разнервничался. И Юпитер, как Джордж Буш во Флориде, производил осмотр повреждений, подсчитывая ущерб. И тут он положил глаз на нимфу, одну из этих целомудренных девочек Дианы. Юпитер возжелал ее, изменил свой облик - прикинулся богиней луны и совсем не галантно изнасиловал ее... он не позаботился о том, чтобы узнать ее имя, а звали ее Каллисто. Она сделала все, что могла, чтобы уклониться от его ухаживаний, но у нее ничего не вышло. А затем бедную Каллисто (боже, для нее настали плохие времена) стала мучить Диана, которая обнаружила ее позор, когда они купались голышом.
В общем, со всем этим бардаком решил разобраться целый вагон британских социальных работников. Каждого волновала девственность Каллисто, даже волосатых коричневых пролетариев- сатиров. Но им это было не по чину. Однако суд по делу Каллисто еще не завершился. Юнона раскрыла шалости своего мужа и утроила страдания, превратив бедную Каллисто в маленького коричневого мишку Тедди. И все ее пышные формы оказались покрыты толстой коричневой шерстью, с которой не могла справиться никакая эпиляция, а лицо, с которым ее могли взять в Трою или в Голливуд, превратилось в морду с маленькими острыми зубками. Шли годы, а бедная Каллисто пряталась в лесу, пока о нее не споткнулся охотник, оказавшийся ее сыном (не слишком ли это сложно?). Он собирался убить ее, и принести домой как охотничий трофей, но тут вмешался Юпитер и превратил ее в звезды Большой медведицы, и она засияла, как бриллианты.
Ее история почти так же запутана, как и история Мерлин Монро. Ибо бриллианты и звездный статус - лучшие друзья девушек. Кавалли положил эту историю на музыку в Венеции в конце семнадцатого века. В его опере есть все: красота; лесбийская связь; изнасилование; полное отсутствие понимания; ревность; и маленький коричневый мишка. И она учит нас, что богатые и сильные, такие, как Джордж Буш, всегда несут беспорядок, а богов, как и миссис Тетчер, не волнуют те несчастья, причиной которых они стали.
Самая робкая из коричневых картин - это маленькая мадонна, не больше книги, в черепаховой раме, которая висит в тихом уголке Национальной Галереи. Она была нарисована в 1480-х Гертге- ном тот Синт-Янсом, и ее легко пропустить. Вы увидите очень немного, если не остановитесь, и не вглядитесь в ее сумрак. Рождество в Ночи - это чудо, потому что до этого момента оно обычно изображалось при солнечном свете, в дневных цветах. Гертен использует смесь темно-желтого и розового для тел, и нежный букет оттенков коричневого.
Свет здесь - это духовный свет, который исходит едва видимыми лучами от ребенка в яслях, у головы которого собрался сонм плотненьких ангелочков с волосами в стиле прерафаэлитов. Внизу у яслей голубая мантия мадонны превращается в чернильно-синюю ночную тьму; небо, которое видно через дверь хлева, того же цвета. Вдалеке едва угадывается тень пастуха со стадом металлически-серых овец. Над ними парит ангел Гавриил в своей ангельской и призрачной белизне. А тем временем внизу, вол и осел, почти неразличимые в тени, поклоняются младенцу. Гертгену удалось великолепно передать ночные цвета - я не видел подобного на других картинах, это невозможно воспроизвести на фотографии, хотя этого можно было бы достичь в кино, но за свет пришлось бы заплатить целое состояние, чтобы добиться нужного эффекта. Это цвет ночи в Хэмпстеде. Деревья становятся чернильными. Белая луна сияет как ангел. Трава призрачно коричневая. Серебряные березы цвета белого мела, и все силуэты растворяются в тени.
Прошла сотня лет с тех пор, как в Нью-Йорке изобрели желтую прессу; подстрекающая к войне и разжигающая ксенофобию, она вытягивает желтые монетки из ваших карманов. Она наставляет культуре рога. Бредовая, предательская, свихнувшаяся.
Зловонное дыхание болезненного желтопузого труса[55] обжигает виселицу желтой лихорадкой. Предательство - кислород для этой бесовщины. Он заколет вас в спину. Желтопузый трус посылает в воздух желчный поцелуй, вонь от гноя слепит вам глаза. Зло расплывается в желтой желчи. Самоубийство от зависти. Яд в желтых змеиных глазах. Он ползет по гнилому яблоку Евы словно оса. Он жалит вас в рот. Его дьявольские легионы жужжат и хихикают в клубах иприта. Они обос- сут вас с ног до головы. Острые обнаженные клыки в пятнах никотина.
В детстве я боялся одуванчиков. Стоило мне дотронуться до этого pis en lit, я визжал до одурения. Одуванчики скрывали пауков-косиножек, которые шуршали в моих снах. Пачкаю постель. Бледный молочай. Муравьиный секрет как моча. Загадил постель.
Кровоточит белое молочко, желтые цветы умирают и становятся коричневыми.
Вот бежит желтая собака, Динго, гонится за бабочкой-крушинницей ясным апрельским утром.
Желтый нарцисс. Желтая примула. Желтая Роза Техаса. Канарейка.
Рапс и погремок. Желтый - острый, как горчица.
Желтый хорошо отражает ультрафиолет, поэтому насекомые падают на него, одержимые галлюцинациями.
Хотя желтый занимает всего одну двадцатую спектра, это самый яркий цвет.
Венецианские куртизанки использовали лимоны для отбеливания волос под солнцем... джентльмены предпочитали блондинок! Я нарисовал лимонно-желтую картину для моего шоу в Манчестере... Грязная книжка в школе - вот как желтая пресса говорит нам о детях, воспитанных парой одного и того же пола... эта картина сохла дольше, чем все остальные. На ней грязнели слова, написанные углем:
Ознакомительная версия.
