В упомянутом уже отчете 4-й немецкой танковой группы ее командующий генерал Хеппнер откровенно признавался, что "у дивизии СС особые счеты с сибиряками 78-й дивизии"{9}. Да, у нас счеты с нею были. За кровь наших детей, женщин и стариков, за пылавшие в огне города и села, за безмерные страдания, причиненные советскому народу, воины 78-й стрелковой, как и другие соединения Западного фронта, били черную гвардию Гитлера беспощадно.
Конкретно цифры потерь, понесенных эсэсовцами, стали известны нам позже, в декабре, из штабных документов, подписанных командиром дивизии "Рейх" группенфюрером СС Биттрихом. Дивизия эта прибыла на Озерну в начале ноября в составе 14 000 солдат и офицеров. Затем она получила пополнение-- еще 7500 человек. А четыре недели спустя в ней осталось менее 3000 человек{10}.
В течение месяца отборная фашистская дивизия обратилась в "флажок на карте". Громадные потери несли и все другие соединения группы армии "Центр". Ноябрьские бои день за днем обескровливали ударную группировку противника и в конце концов привели ее к полному истощению, а затем и к катастрофическому поражению. Но речь об этом еще впереди.
Итак, 21 ноября наша дивизия уже вела бои в междуречье Маглуши и Малой Истры, прикрывая с запада и юго-запада дальние подступы к городу Истра и две важные магистрали - Волоколамское шоссе и Ржевскую железную дорогу. Правый сосед был прежний - 18-я стрелковая, а слева выдвигалась из глубины 108-я стрелковая дивизия.
Противник не давал нам передышки ни на час. И себе, разумеется, тоже. Куда девалась его пунктуальность, в частности непременный перерыв в боевых действиях с 18.00 (час ужина) и до утра. Фашисты предпринимали атаки и поздно вечером, и ночью, и перед рассветом.
В ночь на 22 ноября враг попытался прорвать оборону 40-го стрелкового полка. Удар был направлен на Волоколамское шоссе, на деревню Холуяниха, где стояли штаб полка, хозяйственные подразделения, полковая батарея и взвод счетверенных зенитных пулеметов 43 5-го отдельного зенитного дивизиона.
Первую часть плана противнику удалось выполнить. Его пехота обошла опорные пункты нашего переднего края и около четырех часов утра появилась под Холуянихой.
Ночь была лунная, и дежуривший у своего орудия сержант С. М. Колесников поразился неожиданному зрелищу: от темной опушки леса отделилась вдруг цепочка солдат, за ней вторая и третья. Без артподготовки, без обычного шума, без криков и автоматной трескотни гитлеровцы шли по снежному полю к деревне.
Сержант тотчас оповестил командира батареи, тот - штаб полка. Десять минут спустя бойцы и командиры заняли оборону на южной околице. Тихо клацнули орудийные затворы, принимая в стволы осколочные снаряды. Нащупывая цель, медленно вращались на турельных установках счетверенные пулеметы.
Автоматчики были уже в 300 - 400 метрах, когда командир полка Коновалов подал сигнал: "Огонь!" Первая цепь гитлеровской пехоты сразу же полегла, расстрелянная в упор. Другие цепи, ошеломленные внезапным огнем, застыли на какой-то момент, потом начали рассыпаться. Солдаты побежали к лесу. Скоро все белое поле покрылось убитыми и ранеными. "В атаку - вперед!" - скомандовал Коновалов.
После боя опросили пленных. Все они были из 23-й пехотной дивизии. Она впервые появилась в нашей полосе. Пользуясь случаем, замечу, что в некоторых архивных документах эта дивизия почему-то фигурирует как 28-я пехотная. Но соединения под таким номером в ноябре - декабре 1941 года в составе 4-й немецкой танковой группы не было. Перед нашей дивизией и ее ближайшими соседями в разные отрезки времени действовали: 10-я танковая дивизия и эсэсовская моторизованная дивизия "Рейх" 40-го танкового корпуса; 2, 5, 11-я танковые дивизии 46-го танкового корпуса; 23, 35, 106-я пехотные дивизии 5-го армейского корпуса и часть дивизий (87-я, 252-я пехотные) 9-го армейского корпуса{11}.
Ночная атака 23-й пехотной дивизии на Холуяниху явилась скорее всего разведкой боем. Пусть и неудачной, но все-таки разведкой. Более основательную атаку немецко-фашистское командование предприняло днем. В ней уже участвовали и подразделения 5-й немецкой танковой дивизии.
Позвонил Коновалов:
- Противник прорвался на участке второго батальона, танки смяли полковую батарею. Веду бой в Холуянихе, мой командный пункт окружен фашистами.
Кричу в трубку:
- Держись, Алексей Павлович! Выручим! Дай координаты целей!
Начальник артиллерии подполковник Погорелов отметил координаты на своей карте, связался с гаубичным полком, и вскоре все три дивизиона открыли огонь.
А донесения поступают одно за другим. Фашистские танки пересекли Волоколамское шоссе южнее Холуянихи. Одна группа танков двинулась дальше - к железной дороге, другая - по шоссе на юго-восток, в наши тылы. 40-й полк расчленен. Два его батальона сражаются в окружении в лесу, что не далее 2 - 3 километров от нашего командного пункта в деревне Жилкино. Мы слышим пулеметно-автоматную трескотню. Она приближается.
Медлить нельзя ни секунды. Штабной аппарат работает четко и слаженно. Короткие распоряжения, короткие ответы: "Есть, вывести батальон к Холуянихе!", "Есть, заминировать дорогу!".
К месту прорыва спешат стрелки 1-го батальона 258-го полка и дивизион 159-го артполка, за ними выезжают на машинах, нагруженных минами, группы бойцов и командиров из 89-го саперного батальона. Штаб артиллерии дивизии во главе с майором Полецким уже привел в действие всю сеть наблюдательных пунктов. По докладам, поступающим оттуда, можно судить, как развивается бой.
- "Ромашка"!"Ромашка"! - кричит в трубку телефонист и виновато поднимает глаза: "Ромашка" молчит...
Молчит Алексей Павлович Коновалов. Что там делается, в этой Холуянихе? Живы ли наши? Держат ли еще оборону?
Напряжение такое, что в пору самому вскочить в седло - и галопом туда, к прорыву. Нельзя! Никак нельзя поддаваться движению души. Холодный разум и трезвый расчет сейчас нужнее всего. Бой идет во всей полосе дивизии, на всех 12-15 километрах. И число этих километров все увеличивается. Сосед справа 18-я дивизия после тяжелых и упорных боев опять отошла, нам пришлось растянуть правый фланг до реки Маглуша.
- На проводе штаб фронта! - доложил дежурный.
Это уже не первый вызов. Как только наша 78-я вышла на главное направление, на Волоколамское шоссе, ее подключили к фронтовой телефонной станции в Истре. Теперь у нас прямая связь со штабом Западного фронта.
У аппарата - начальник штаба генерал-лейтенант В. Д. Соколовский. Докладываю ему обстановку в районе Холуянихи.
- Своими силами справитесь?
- Справимся.
- Как связь с восемнадцатой дивизией?
- Связь имеем, но с перерывами. Танки пятой немецкой танковой и пехота двадцать третьей дивизий разобщили фланги наших дивизий, продвигаются на северо-восток, к деревне Горки. Есть сведения, что танки достигли южного берега Маглуши...
