Илларион сравнивает Владимира I с римским императором Константином Великим, потому что киевский князь, как и тот, утвердил веру во всей земле, а «не в едином соборе». Его дело продолжает сын – «благоверный каган» Ярослав, укрепивший силу и могущество Руси. В конце «Слова» Илларион подводит итог заслугам Владимира. Он призывает его встать из гроба и посмотреть на созданное им, на дело Ярослава, расширившего, укрепившего и украсившего Киев, распространившего христианство на многие земли. «Пастыри словесных овец Христовых, епископы, предстали святому алтарю, принося Бескровную Жертву; пресвитеры и диаконы и весь мир благоукрасили и в благолепие облекли святые церкви. Труба апостольская и гром евангельский огласили все грады, фимиам, возносимый Богу, освятил воздух. Встали на горах монастыри, явились черноризцы. Мужи и жены, малые и великие, все люди, преисполнившие святые церкви, восславили [Господа], взывая: «Един свят, един Господь, Иисус Христос, во славу Бога Отца, аминь!» Христос победил! Христос одолел! Христос воцарился! Христос прославился! «Велик ты, Господи, и чудны дела Твои!» Боже наш, слава Тебе!»
В «Слове» Иллариона мы не можем не заметить противопоставления Руси Византии. Автор подчеркивает преемственность Руси от Древнего Рима. И этому были свои причины. С одной стороны, греки не хотели канонизировать Владимира; с другой – они пытались навязать Руси свою волю в церковных и политических делах, утвердить притязания Византии на вселенский характер ее церкви и империи.
С именем Иллариона связан и церковный Устав Ярослава. Этот Устав развивал основные идеи, заложенные в Уставе Владимира. В Уставе перечисляются церковные суды и наказания за нарушение церковного Устава. Церковь теперь рассматривала брачные и семейные дела. Например, «умычка» чьей-либо дочери влекла материальную ответственность перед церковной властью (митрополитом или епископом) и перед князем. «Аже кто умычить девку или насилить, аже боярськая дчи, за сором ей 5 гривен золота, а епископу 5 гривен золота; а менших бояр гривна золота, а епископу гривна золота; добрых людей за сором 5 гривен серебра, а епископу 5 гривен серебра; а на умычницех по гривне серебра епископу, а князь казнить их». Предусматривалась гражданско-правовая ответственность и перед потерпевшей. В Уставе содержатся нормы, регулирующие различные брачно-семейные отношения, например норма, запрещающая родителям принуждать вступать своих детей в брак, или норма о краже женой имущества мужа. «Аже девка не восхочеть замуж, а отець и мати силою дадут, а что створить над собою – отець и мати епископу в вине, а истор (штраф) има платити. Тако же и отрок». Отношения между мирянами регулируются целым комплексом статей. Нормы церковного права помогали формированию семьи, укреплению моногамии в противовес языческому многоженству, объявляли священной частную собственность и княжескую власть. Новый церковный судебник защищал честь женщины, давал ей более широкое представительство в суде. Церковь также выступала защитником христианской нравственности, призывала к гуманизму, умеряла жестокость ранних веков русской жизни.
Илларион сыграл большую роль не только в становлении Русской православной церкви, но и в развитии русского летописания. Его идеи нашли горячий отклик в среде книжников Киево-Печерского монастыря.
Большое значение в жизни Русского государства имели монастыри. В княжение Ярослава, который любил черноризцев до «излиха», монастырей становилось все больше. В святых обителях находили себе приют многие люди, стремящиеся к подвижнической жизни. Здесь готовились кадры для высших должностей в церковной иерархии. Здесь воспитывались ревнители веры и благочестия.
Именно при князе Ярославе вблизи Берестова, на Печерском спуске, возникает Печерский монастырь, который со временем стал самым большим и влиятельным православным монастырем на Руси. Интересные сведения о возникновении Киево-Печерского монастыря сохранила русская летопись и Киево-Печерский Патерик. «И се да скажемъ чего ради прозвался Печерский монастырь». Так начинается пространная летописная статья 1051 г. Согласно этим свидетельствам, Илларион в свое время на горе вырыл пещерку, в которой часто уединялся. К нему пришел Антоний – «некий человек, именем мирским, от града Любеча с юных лет исполненный страха Божьего». Здесь он начал день и ночь копать новую пещеру, «пребывая в трудах, посте, бдении и молитвах». О подвижничестве Антония узнали люди и стали приходить к нему, принося пищу, одежду и утварь. Вместе они «ископаша печеру велику, и церковь, и кельи». Вскоре туда же пришел Феодосий, юноша, отличавшийся скромностью, покорностью и грамотностью. Образ жизни Антония, Феодосия и других братьев привлекал к ним все новых людей. Посещал монастырь и великий князь Изяслав Ярославич со своею дружиной, прося благословения перед своими походами.
Постепенно, когда число иноков увеличилось до 15 человек и пещера для них стала тесной, они построили небольшую церковь во имя Успения Пресвятой Богородицы над пещерой. Кельи же оставались на старом месте. Спустя немного, когда число иноков еще увеличилось, они вместе с игуменом приняли решение построить монастырь на открытом месте. Это стремление монахов благословил Антоний и послал сказать великому князю Изяславу: «Князь мой! Вот Бог умножает братию, а места у нас мало, отдай нам всю гору, находящуюся над пещерою». Великий князь удовлетворил просьбу монахов. Монахи оградили монастырь, поставили много келий, закончили строительство церкви и украсили ее иконами. «С того времени, – сообщает летопись, – начался в собственном смысле монастырь, названный Печерским, – от пещер, в которых прежде жили его иноки». Переселение братии из пещер в этот новоустроенный монастырь совершилось, по свидетельству летописца Нестора, в 1062 г.
В годы правления Ярослава, как мы отмечали выше, христианская религия с трудом распространялась на новые территории. Поэтому церковнослужители вынуждены были идти на уступки, приспосабливая для нужд христианства старые языческие обряды, обычаи, праздники, священные места и даже самих богов. Так, Перун превратился в святого Илью, а его «гремяцкая неделя» – в «святую неделю»; Волос стал святым Власием, покровителем скота; бог солнца Хоре с его солнечным конем стал Егорием (Георгием); Иван Креститель слился с Купалой и купальскими языческими обрядами; Мокошь стала Параскевой Пятницей; функции покровителя кузнецов Сварога перешли к святым Кузьме и Демьяну; праздник Ярилы стал «всехсвятским заговеньем». Освящены были Купала, Масленица и «навий день», ставший «родительской неделей», святочные гадания, свадебные и погребальные обряды и т. д.
