До поры до времени Зенобия тщательно скрывала свои намерения в надежде, что ее сын унаследует трон отца. Но могущественный Рим боялся усиления окраин и сохранил за правителем Пальмиры лишь титул вассального царька. И тогда Зенобия объявила Риму войну.
Римляне были твердо убеждены, что войска Пальмиры откажутся идти в бой под командованием женщины. И сильно просчитались! Пальмирские начальники присягнули на верность Зенобии, а перешедшая на ее сторону армия вскоре овладела Сирией, Палестиной, Египтом, а на севере достигла проливов Босфор и Дарданеллы.
Военные победы Зенобии встревожили Рим, и император Аврелиан решил выступить против ее армии. После поражения при Эмессе Зенобия решила отсидеться в Пальмире, но длительную осаду выдержать не удалось. Оставалось только вывезти из города все богатства и отступить за Евфрат, а там спасут ширина реки и меткость прославленных пальмирских лучников. Но конница императора Аврелиана следовала по пятам, и у самой реки Зенобию захватили в плен.
Так семнадцать веков назад пала Пальмира. Дальнейшая судьба мятежной Зенобии таинственна и порождает у историков много догадок и предположений: будто бы своевольная царица была убита, будто бы в золотых цепях ее провели по Риму, будто бы выдали замуж за римского сенатора и она жила до самой старости.
Взяв Пальмиру, римские войска сбили статую Зенобии, но сам город не тронули. При императоре Диоклетиане здесь даже возобновилось строительство: резиденция Зенобии была превращена в римский военный лагерь, здесь расширили казармы, улучшили водопровод, возвели христианскую базилику.
Однако пальмирцы не хотели мириться с чужеземным господством и несколько раз поднимали восстания за независимость, но неудачно. Пальмира была разграблена и уже не смогла вернуть своего былого могущества. Постепенно городская знать покинула город, лишенные связей с Востоком ушли купцы, без дела остались водители караванов, чиновники, искуснейшие ремесленники… И Пальмира начала чахнуть, постепенно превращаясь в заурядный пограничный пост и место ссылок.
После римлян сюда пришли арабы, которым горожане даже не могли оказать серьезного сопротивления. Впрочем, они уже и не жили в городе, а сбились за стенами святилища бога Бэла, налепив там множество темных и тесных глинобитных лачуг. Потом сюда на долгие годы пришли турки, которые и сами ничего не хотели знать о культуре подвластных им народов, и другим не давали ее изучать. Никому не было дела до блистательной истории умирающего города, а многочисленные землетрясения довершили разрушения уцелевших храмов, дворцов и колоннад, и наступавшие пески Сирийской пустыни окончательно поглотили развалины Пальмиры.
Только в XX веке Пальмирой заинтересовались всерьез. Уверенно рос интерес России к этому городу. Русский археологический институт в Константинополе снарядил сюда экспедицию, исследователи и ученые сделали много рисунков, фотографий, схем, планов и топографических карт Пальмиры. Большой вклад в изучение истории и культуры Пальмиры внес русский ученый Б.В. Фармаковский, который в одной из своих статей писал: "Величественные памятники искусства древней Пальмиры давно уже привлекали внимание ученых и любителей прекрасного. Отрезанные от мира громадной безводной пустыней и расположенные среди леса пальм в далеком, роскошном оазисе развалины Пальмиры… всегда возбуждали воображение, всегда представлялись чем-то сказочно великолепным…
Древняя Пальмира была одним из выдающихся культурных центров на Востоке. И здесь было общество, у которого искусство было существеннейшей потребностью жизни, которое любило и преклонялось перед его создателями".
Возвышающиеся в пустыне колоннады легендарной Пальмиры манят к себе путешественников, которые с удивлением открывают для себя две Пальмиры — два Тадмора: одна из них — древняя, другая — новая, молодая. В одной из них уже давно не живут люди, она стала вечным музеем, в другой с 1928 года стали селиться бедуины и бедный народ. Именно в этом году сирийское правительство издало закон о строительстве новой Пальмиры. Город стал благоустраиваться, были проложены новые улицы, проведено электричество… Трудолюбивые жители заложили здесь пальмовые рощи, сады и огороды, вспахали поля и развели скот. По древней традиции пальмирцы занимаются и торговлей, а еще ткут ковры, шьют национальные одежды и продают их туристам.
САМАРКАНД — СТОЛИЦА ВЕЛИКОГО ТИМУРА
Афрасиаб — городище древнего Самарканда, где за многие века накопились 10—15-метровые толщи археологических напластований. Это огромное холмистое плато площадью более двух квадратных километров расположено на окраине современного Самарканда. Само название «Афрасиаб» в науке отождествляется с именем легендарного правителя-тирана, повелителя среднеазиатских кочевников, который жил более 2000 лет назад. Однако городище это упоминается и в связи с завоеваниями Александра Македонского, значит, было оно еще древнее. По словам летописцев, Афрасиаб существовал «со времен неведения».
Самарканд — современник Древнего Рима: возраст его культурных нижних слоев восходит к I тысячелетию до нашей эры, именно в них таятся остатки Мараканды — главного города древней страны Согд, во многом загадочной еще и сегодня. Эту твердыню армия Александра Македонского атаковала в IV веке до нашей эры, здесь же протекали главные события борьбы согдийцев, возглавляемых Спитаменом.
Своего расцвета античная Мараканда достигает в I—III веках, когда Согдиана входила в состав Кушанского царства. Границы города разрослись тогда за пределы Мараканды времен военных походов Александра Македонского, но кризис рабовладельческого строя в Средней Азии привел снова к сокращению территории города. В VI—VII веках, с началом феодализации страны, вокруг Мараканды появляются сотни замков дихкан — мелкопоместных рыцарей, но ядро города остается на старом месте.
Много кровавых событий помнит Афрасиаб, а в самом начале XIII века монгольское нашествие прервало мирную жизнь Средней Азии, были разрушены города и уничтожены многие памятники искусства и материальной культуры. Войсками Чингисхана Афрасиаб был стерт с лица земли так, что на поверхности не осталось ровным счетом ничего: крепостные стены города были срыты, дворцы и дома сожжены, знаменитый водопровод, который в течение нескольких веков подавал воду в цитадель, разрушен. Там, где когда-то шумели сады, заворошились песчаные барханы…
Однако город не умер. Более того, на рубеже XIV—XV веков начался его новый расцвет. Это случилось во время правления великого завоевателя Тимура (Тамерлана), который решил сделать Афрасиаб-Самарканд столицей своей империи. Рюи Гонзалеса де Клавихо, испанского посла при дворе Тимура, Самарканд так очаровал, что он написал о нем книгу: «Тимур всячески хотел возвеличить этот город. Какие бы страны он ни завоевывал и ни покорял, отовсюду привозил он людей, чтобы они населяли город. Особенно старался он собирать мастеров по разным ремеслам».
