Временами моя жизнь похожа на этот бег. Бег по тонкому льду.
…И вот, когда критическая масса накопилась, то я разогнался и…
Взял кредит в банке. Родители продали старый дом. Что-то заработал. Помог Валера Шумилин – меценат, бизнесмен и просто хороший человек. Низкий ему поклон! Да продлит Господь его лета!
Купил одну квартиру. И продал. Купил вторую – убитую, отремонтировал и продал. Рассчитался с долгами. Занял снова и купил третью. И бежал, бежал…
Самое трудное – начать. Найти точку отсчета. Поймать момент истины. Когда жизнь загонит в угол, надо брать «ноги в руки» – и вперед! Дорогу осилит идущий. Или бегущий.
У бега по тонкому льду два правила. Первое – не останавливаться. А второе – испытывать радость от бега. Иначе бег бессмысленен. Иначе лед тебя не выдержит.
«А магия? – спросит пытливый читатель. – Как так, Борис Константинович? Что же такое? Неужели таки не колдовали? Ну хоть чуть-чуть?»
Ой, правы, мой друг! Хоть не колдовал, но и магию не забыл. Я все же эзотерик. Что я сделал? Отпустил бороду и дал зарок не сбривать, пока не куплю квартиру. Ходил небритый, как монах. Не прошло и полгода, как все свершилось.
А всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке.
Евангелие от Матфея
Приобретя крышу над головой, я не успокоился и продолжал дальше улучшать свои жилищные условия. В это время Судьба предложила мне интересный вариант.
Олег Г. был моим учеником. Вместе с женой Инной они составляли гармоничную пару. Красивые, здоровые, энергичные, тридцатилетние. Когда Олегу представилась возможность уехать в США (пригласила еврейская диаспора), он стал собираться. По профессии он был программистом и с голоду умереть в Америке ему не грозило. Ходить на мои занятия он стал редко, а Инна вообще перестала. Изучение языков, английского и иврита, требовало времени.
Однако вскоре Олег обратился ко мне как неврологу с проблемами в позвоночнике. Выглядел он плохо, и я, к большому своему огорчению, обнаружил у него клиническую картину рассеянного склероза – заболевания неизлечимого. Договорился о консультации с главным невропатологом области, и тот, к счастью, не подтвердил мой диагноз, обнаружив лишь остеохондроз. Все равно ехать на новое место, когда здоровье не в порядке, – не лучшая затея. Лечение, тем не менее, дало результат, и Олег успокоился.
Но через пару месяцев он опять пожаловался на обострение заболевания. На этот раз я обнаружил лишь радикулитные боли. Но зато теперь главный невропатолог диагностировал рассеянный склероз! Просто чертовщина какая-то!
Как бы то ни было, до отъезда Олегу оставалась пара-тройка месяцев, и он предложил мне купить его двухкомнатную квартиру. Квартира была хороша: новая (дому два-три года), удобная планировка, все раздельно, большая кухня. Ленинградский проект. Одно неудобство – дальний микрорайон. Но почти у леса, и с транспортом проблем нет. Дом находился на Московском шоссе и, собственно, был последним домом по дороге в Москву. Когда въезжаете в Орел со стороны Москвы, то это первая пятиэтажка слева, скрытая за деревьями. Это обстоятельство меня тоже привлекало. Ведь в квартире уже была энергетика эмиграции, а жильцы повторяют судьбу прежних владельцев. Мне хотелось воспользоваться этим обстоятельством. Во-первых, Орел стал для меня тесен. Как говорил один мой приятель: «Ты можешь быть гением, но жить надо в Москве». А во-вторых, дочь подрастала, и ей надо было дать образование. Моей жене Орел вообще никогда не нравился.
Нравился ли мне Орел? Cotte si cotte да, как говорят французы. Но отношусь я к нему очень хорошо. Это отношение сформировано людьми, которые живут в нем. И Орел меня умиляет, как умиляет своей наивностью и простотой дитя.
А какие города мне нравятся? Смоленск красив. Ярославль люблю. Санкт-Петербург. Но это города северные. Иркутск. Хабаровск. Тоже холодно. Да и моря хочется. Владивосток? Теплее. Рига, Барселона, Биарриц… Хорошо. А может, Гонконг или Токио?
А вам, живущим в большом городе, и страдающим от утраты смысла жизни, рекомендую посетить Орел. Или любой другой город русской глубинки. И вы поймете, что жизнь… бессмысленна. В больших городах смысла, правда, тоже нет. Суета, рекламные огни, большие магазины и пробки на дорогах создают иллюзию жизни. Часто иллюзия заменяет смысл.
Квартира Олега была уже пятой или шестой в моей жизни. Продав свое жилье, я договорился, что покупатели немного подождут, пока мы переедем. Но Олег задержался с отъездом на неделю, и нам пришлось начать перевозить вещи. Посещая дом Олега, я поражался царившей там атмосферой болезненности. Про Олега я рассказал. Инна постоянно жаловалась на головную боль и большую часть времени проводила, лежа на диване с учебником иврита в руке. Девятилетняя дочь страдала носовыми кровотечениями вплоть до вызывания скорой помощи. Мне было очень жаль ребят. Ведь еще год назад были кровь с молоком! А впереди чужая и, как мне казалось, жесткая страна.
Въехав в новую квартиру, мы стали обживаться. Больше всего новой обстановке радовалась Настя. Однако первая ночь была омрачена ее истерикой. Дочь проснулась часа в два ночи с плачем. Попытки успокоить четырехлетнего ребенка окончились безрезультатно. Качание, пение песен, поглаживание, поение водой и чаем были безрезультатны. Мы понимали, что, скорее всего, дочь перевозбудилась днем. Но прошло полчаса, час, а ребенок не унимался. Мы сами уже были никакие. Такого ранее не было никогда, тем более что Настя отличалась необычайно спокойным характером.
Предположили и сглаз. Зажгли свечу, опрыскали святой водой и положили под матрас нож. Я читал канон. Жена баюкала. То ли эти меры помогли, то ли ребенок устал, но наступил долгожданный сон.
Через две недели я сам проснулся среди ночи. Меня мутило. Я дошел до унитаза, меня немного вырвало, но обратно в постель я вернутся не смог. Голова кружилась так, что не мог даже лежать, тем более передвигаться. Такое состояние, наверное, испытывают люди, страдающие морской болезнью. Я сидел на полу у дверей в санузел, опершись спиной о стену, и не мог пошевелиться. Жена дала мне одеяло. И через некоторое время я заснул в этом же положении. Лишь под утро перебрался в постель.
Выспавшись, на следующий день я чувствовал себя хорошо. Свое состояние связывал с вчерашним походом в гости. Съел что-нибудь. Хотя жена чувствовала себя прекрасно.
Еще через две недели приступ повторился утром перед выходом на работу. Обошлось без рвоты. И полулежал я уже на диване. То, что творится что-то не то, я уже понял. Объяснима теперь мне была и болезненность семьи Олега. Разумное объяснение – токсичные материалы, из которых сделан дом. Или мебель, оставшаяся от хозяев. Иногда мне казалось, что я чувствую какой-то неприятный химический запах.
