Наступила весна. На Емце начался ледоход. Приближалась горячая пора лесосплава. Заготовленная за зиму древесина должна была в плотах скоро пойти вниз по течению.
В один из таких дней Андрей ремонтировал на пристани настил причала. Дул свежий, влажный ветер. Рядом, шурша и потрескивая, двигался взломанный, посеревший, ноздреватый лед. Андрею казалось, что не река несет в далекое море свою зимнюю оболочку со следами санной дороги, а берег плывет куда-то в сказочные дали.
Вдруг до слуха Андрея донесся зов:
- Рябо-о-ов! Андрюша-аа!
Андрей поднял голову и увидел на пригорке своего дружка, Дениса Иванова, молодого, как и он, парня, сплавщика леса. Рядом с Денисом стояла какая-то девушка в полушубке, сапогах, повязанная большим платком. В ее руках виднелся узелок.
"Варя", - екнуло сердце. Андрей вскочил на ноги, пригляделся и, бросив на настил причала топор, стремительно побежал вверх.
- Варюшенька!..
Это была действительно Варя. Она убежала из дому. Отец объявил, что на пасху будет ее свадьба с Тимохой...
Товарищи помогли Андрею отыскать на окраине Емецка комнатушку. В узком кругу друзей Андрей и Варя скромно отпраздновали свадьбу.
Летом 1918 года американцы, англичане и французы, высадившись на севере России, захватили Мурманск, Архангельск, затем начали продвигаться на юг.
Андрей Рябов, служивший разметчиком на Емецком лесозаготовительном пункте, как и другие большевики Емецка, готовился к вооруженной борьбе с интервентами.
Одно не давало покоя Андрею - как быть с Варей, с пятилетним Юрой? Он опасался оставлять их в Емецке и в то же время не решался отпускать от себя.
И все же пришлось отправить Варю с Юрой в Синие Озерки - к Вариному отцу, который в то время уже не был лесником. Порфирий Дегтярь срубил себе дом в Синих Озерках и изо всех сил тянулся на хозяйство.
Однажды ночью Андрей проснулся от настойчивого стука в окно. "Наверное, Денис", - подумал он и вышел в сени, чтобы отодвинуть засов.
Стучался действительно Денис Иванов. Своей широкой, кряжистой фигурой он заслонил всю дверь, затем шагнул в темноту к Андрею.
- "Гости" пожаловали, на машинах, с пушками, минометами, - сообщил Денис.
- По тракту? - удивленно спросил Андрей. - А по реке? - И, высунув голову из двери, тревожно начал всматриваться вперед по руслу дремавшей рядом Емцы. Во мгле над рекой он различил притушенные огни судов. Сомнений не было: интервенты поднялись и по Северной Двине, вошли в Емцу.
- Значит, и нам в дорогу, - промолвил Андрей и вместе с Денисом вернулся в свою комнатушку.
Не зажигая света, Андрей быстро оделся, положил в холщовую сумку две пары белья, буханку хлеба и вязку трески. Из-под матраца достал наган и узелок с патронами. Узелок тоже положил в сумку, а наган сунул в карман.
Интервенты показали себя еще в Архангельске. Начиная хозяйничать в захваченном городе или селе, они первым делом арестовывали коммунистов и представителей Советской власти, расстреливали их или сажали в тюрьмы. Но Андрей Рябов и Денис Иванов не поэтому уходили из Емецка. Партийная ячейка поручила им не допустить вывоза интервентами леса, заготовленного вдоль устья реки Емцы - левого притока Северной Двины.
...Утро застало Андрея и Дениса далеко за Емецком. Покачиваясь в седлах, они ехали по неширокой тропе. Со всех сторон их обступал дремучий лес, пестро расцвеченный косыми лучами взошедшего солнца.
Ехали молча, каждый думая о своем. Где-то в стороне слева угадывалась речка Емца. В зарослях на ее берегу особенно шумно вели себя птицы. И когда к середине дня их разноголосый говор затих, Рябов и Иванов остановились на небольшой поляне покормить лошадей, да и самим перекусить.
Затем они опять тронулись в путь. Ночевать решили в селе Синие Озерки, в новом доме тестя Андрея - Порфирия Дегтяря, который давно примирился с тем, что дочь нарушила его отцовскую волю. Андрей с радостью думал о предстоящей встрече с Варей, сынишкой.
До Озерков уже было рукой подать. Вдруг конь Андрея насторожился, стал водить ушами, пугливо коситься на кусты. Не успел Андрей опомниться, как из-за стволов деревьев, из кустов выскочили солдаты. Лошадь шарахнулась в сторону, но ее схватили под уздцы, а Андрея тотчас же стащили с седла. Такая же участь постигла и Дениса, ехавшего в двух шагах сзади.
Они попали в руки американо-английского отряда, выброшенного вверх по руслу Емцы на катерах и самоходных баржах. Основная группа интервентов под командованием британского генерала Финлесона находилась в районе Двины.
Было обеденное время. Семь американских и английских офицеров расселись вокруг разостланного на траве одеяла, уставленного бутылками и едой. Между делом молодой американский подполковник, командир отряда, допрашивал пленных.
- Местные? - передавал его вопросы переводчик, низенький толстяк в военной форме, но без погон.
- Отвечать не будем, - говорил Андрей.
Двум коммунистам было ясно, что их ничто не спасет. Интервенты, найдя в переметных сумах седел двенадцать гранат-"лимонок", обнаружив у Андрея наган, убедились, что поймали не случайных проезжих.
- Значит, не хотите сказать, откуда, куда и зачем едете? - спрашивал подполковник. Он несколько раз повторил этот вопрос, так как полагал, что, получив ответ, установит, где интервентов могут встретить силой оружия местные жители.
Рябов и Иванов молчали.
Группа солдат по приказанию подполковника отправилась в Синие Озерки. Им было велено согнать к месту допроса крестьян.
Пленные со связанными руками сидели под вековой елью. Иванов наклонился к Андрею и зашептал:
- У сумок наши гранаты. Руки бы распутать...
Андрей взглянул в сторону, куда указывал Денис. На траве лежали гранаты, поблескивали головки запалов.
В это время на тропе показалась толпа женщин, стариков и детей. Молодых мужчин в селе не оказалось.
С сильно бьющимся сердцем Андрей начал всматриваться в лица односельчан. Вон старый Митрофан, рядом с ним тетка Степаниха с девочкой на руках. Вон бабка Фотына, дядька Прокоп. Никита Дегтярь - брат Вариного отца. Ни самой Вари, ни Порфирия Дегтяря и его жены Натальи в толпе крестьян Андрей не приметил. И ему стало легче. "Не видели б родные, как мучить меня будут", - подумал он.
- Кто знает этих людей? - указывая на Рябова и Иванова, обратился к собравшимся переводчик. Крестьяне молчали, хотя почти все они хорошо знали сироту Андрюшу Рябова - зятя Порфирия Дегтяря.
Тогда к пленным опять подошел подполковник.
- Куда и зачем ехали? - злобно спросил он.
Его лицо побагровело, и на щеке резко выделился шрам, напоминавший след куриной лапы. Эта "куриная лапа" почему-то притягивала взгляд Андрея.
