20-е годы — сдерживание зарубежных эмигрантских военизированных организаций от активной подрывной деятельности на территории СССР;
30-е годы — вскрытие военных устремлений Германии и отношения к СССР со стороны Англии, США и Франции в условиях грядущей фашистской агрессии;
40-е годы — выявление тенденций об истинных военно-стратегических замыслах Германии, Англии, США и предотвращение ситуации, когда СССР был бы лишен поддержки коалиции европейских государств в советско-германском военном противостоянии, а также помощи Красной Армии в разгроме фашизма;
50-е годы — участие в ликвидации монополии США на ядерное оружие и другие средства массового уничтожения;
60-е годы — активное способствование развертыванию ракетно-ядерного щита в условиях планов внезапного нападения США и стран НАТО на СССР;
70-е годы — оказание содействия в укреплении военно-стратегической концепции советского руководства и в поддержании паритетов вооружения, а также в усилиях советской стороны по предотвращению внезапного ракетно-ядерного нападения (ВРЯН);
80-е годы — усиление позиции Советского государства в реализации программы разоружения; своевременное информирование советского правительства о программах Запада по развалу социалистического лагеря и СССР.
* * *
Однако любой разведывательный «инструмент» не может быть эффективно использован без соответствующих условий его работы. И, что особенно важно, без формулирования оптимального содержания разведывательной деятельности. Поэтому триада — кадры (разведчики), источники (агенты), акции (операции) — в качестве инструмента разведработы находится в тесном контакте с содержанием всех видов работы и «механизмом» ее реализации.
Опасаясь утомить читателя, все же не могу удержаться от упоминания того, что раскрывают составляющие «механизма» разведработы (версия автора). Так что же за «приводные ремни» создают эффективную отдачу в разведывательных делах? Назовем их аспектами разведработы: управленческий, направленческий, кадровый, профессиональный и, наконец, работа с источниками.
В истории конкретных дел разведки, как в капле воды, высвечивается мастерство разведчика, который действует под влиянием объективных реалий этих пяти аспектов. Речь идет о малоизвестной акции «Трест-2» (1931–1932), целью которой было проникновение в агентурную сеть германской и британской спецслужб, также в русские эмигрантские круги, а средством — поиск связей с силами, которые могли бы поддержать легендируемое в стране «антибольшевистское подполье». В результате были получены сведения из высшего эшелона будущей фашистской власти о намерениях в отношении СССР и налажен контакт с организациями, работающими по Советскому Союзу.
Операция «Трест-2» началась в конце 1931 года, когда в советское полпредство в Берлине явился один из функционеров нацистской партии Курт фон Поссанер, предложивший свое сотрудничество с советской стороной.
В качестве главного доказательства искренности своих намерений он передал рукописную информацию о некоем советском гражданине. В сообщении говорилось: «…в июне 1931 года к Геральду Зиверту явился один из членов Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ СССР. — Авт .). Зиверт говорил мне, что этот господин во что бы то ни стало хочет иметь встречу с Гитлером, вождем Национал-социалистической партии Германии… Я познакомился с ним лично и после узнал, что он является руководителем одной из контрреволюционных организаций в Советском Союзе, верхушка которой находится на советской службе…».
Как сообщил далее Поссанер, один из функционеров нацистской партии оговорил встречу таинственного незнакомца с Гитлером, который дал согласие на контакт, однако затем поручил переговорить с чиновником из России Розенбергу. Такая встреча состоялась.
В архивном деле Поссанера (агент ИНО ОГПУ А-270) сведения о «таинственном незнакомце» весьма скупы. В отношении него имелись сообщения из Берлина и Праги, резидентуры которых предпринимали шаги по установлению личности незнакомца. Но по категорическому указанию из Центра — штаб-квартиры разведки в Москве — поиски были прекращены. Причем приказ о прекращении поисков был подписан самим Артуром — начальником Иностранного отдела (ИНО) А.Х. Артузовым.
Складывалось впечатление, что речь идет о весьма секретном лице, выполнявшем задание ИНО ОГПУ за рубежом.
В архивных делах на репрессированных сохранился документ судебного разбирательства, в котором говорилось, что в 1940 году на закрытом заседании Военной коллегии Верховного суда СССР не признал себя виновным Александр Добров, управляющий трестом «Бюробин» (Бюро по обслуживанию Иностранных представительств). Его обвиняли в шпионской деятельности в пользу германской и английской разведок.
На суде он заявил, что был советским разведчиком и выполнял задание советских органов госбезопасности. Он установил в Германии контакты с руководящими функционерами нацистской партии Розенбергом и Зивертом, а также «завербовался» в английскую разведку.
Справка. Добров Александр Матвеевич, 1879 г.р., окончил Московское высшее техническое училище; учился и работал в Швейцарии, инженер-химик. Работал в России в текстильной промышленности и по роду деятельности был связан с представителями немецкой фирмы «Фарверкс». С 1929 года — секретный сотрудник ИНО ОГПУ; в 1931–1932 годах выполнял в Германии спецзадание советской разведки.
В архивах было найдено задание Доброву по работе в рамках операции «Трест-2» выйти на верхушку нацистской партии с целью получении информации; «подставлять» себя для вербовки английской разведкой; установить связь с представителями белой эмиграции в Берлине.
В Москве Доброву была отработана легенда — выдавать себя за одного из руководителей якобы существующей в СССР контрреволюционной организации, которая ищет поддержку и финансовую помощь в антисоветских кругах за рубежом.
Добров выехал на чехословацкий курорт через Берлин. В столице Германии он связался со знакомым ему представителем фирмы «Фарбениндустри», которому намекнул на свою связь с «антибольшевистским подпольем» и желанием встретиться с Гитлером — вождем национал-социализма. После этого на него вышел профессионал-разведчик из абвера Зиверт, близкий к верхушке нацистов и в будущем фашистском государстве руководитель русского отделения иностранного отдела НСДАП. Он устроил встречу Доброва с Розенбергом, идеологом расизма.
В свете второго задания — по британской разведке — Добров осуществил контакт с этой спецслужбой, используя свои возможности в Риге, через которую он ехал на курорт. Там, через русскую актрису Танину, его знакомую по Прибалтике (в ИНО знали, что она родственница английского разведчика Кара), были созданы условия встречи с англичанином в Берлине. Там же под легендой Добров вышел на белую эмиграцию.
