Вчерашний день позволял надеяться, что еще постоит хорошая погода. Однако наши надежды не оправдались. Поднялся отвратительный ветер, а временами начинал моросить противный дождь. Я ехала в коляске вместе с императрицей. Желание осмотреть местность и боязнь промокнуть вынуждали нас часто останавливаться, то для того, чтобы поднять верх, то для того, чтобы опустить его. Конечно, это причиняло большие неудобства. Я ехала со Шрайбером в руках, но могла бросить в него взгляд только тогда, когда мне не докучали вопросами о появившейся деревне или руинах. Самые незначительные вещи привлекали внимание императрицы, и она выражала недовольство, если в моей книге о них ничего не было написано. Мы приехали в Кёльн в пять часов и сразу же направились в собор, представляющий собой главную достопримечательность города. Хотя его строительство так и не было закончено, собор считается одним из самых красивых памятников немецкой архитектуры. Заложен он был в 1248 году. В этой церкви есть очень много интересного. Я полагала, что мы осмотрим всё, однако мы увидели только алтарь и одну очень древнюю картину. Императрица торопилась уехать. Не ошибусь, если скажу, что причиной тому была колика. Я склонна полагать, что это единственная причина, помешавшая ей удовлетворить свое любопытство.
Маастрихт, 21 октября.
Это один из самых изумительных дней! Я увиделась со всеми нашими дорогими русскими и, клянусь вам, испытала чувство невыразимого удовольствия. А сейчас меня радует перспектива вновь встретиться с ними в Брюсселе, где мы вместе проведем несколько дней. Мы послали гонца к императору, но не успел он уехать, как от императора прибыл к нам гонец, чтобы известить о том, что он ожидает нас на обед в своей ставке в окрестностях Ахена, и указать дорогу, по которой мы должны следовать. Мы выехали из Кёльна немногим ранее восьми часов. Все отправившиеся в дорогу совершили более тщательный, чем обычно, туалет, однако наша покровительница непременно хотела поменять шляпку. Поэтому господин Нарышкин получил предписание остановиться в приличном месте, куда можно было бы войти, чтобы поменять эту деталь туалета. Через две почтовые станции карета остановилась около благопристойного дома, у ворот которого стоял хозяин. У него попросили разрешения войти и он ответил, что его дом отведен для императора России, который вот-вот должен приехать. Ничего лучшего и ждать было нельзя. Через полчаса мы увидели императора, едущего вместе с великим князем Михаилом. Я обойду молчанием все «ахи» и «охи», сопровождавшие встречу. Я нашла императора похудевшим после болезни, перенесенной им в Ахене. Впрочем, он был очень веселым и элегантным. Великий князь ничуть не изменился. Мы беседовали четверть часа, а затем снова пустились в путь. Императрица села в коляску сына. Его Высочество ехал в коляске Нарышкина, а мы перебрались в коляску Рулля. Так мы и ехали до назначенного места. Гостями Его Величества были император Австрии, герцог Веллингтон, наследный принц Пруссии и его брат, принц Гессен-Гомбургский, принцесса де Латур-и-Таксис, сестра покойной королевы Пруссии (которая и гроша не стоит) с дочерью, затем граф Ливен с супругой, Трубецкой с супругой, князь Волконский, само собой разумеется; два прусских генерала, сопровождавшие нас, и граф Вреде из свиты императора Франциска. Моим соседом оказался Ливен и мы вели долгий разговор. Похоже, что через две недели в Ахене всё закончится, поскольку достигнута твердая договоренность не обсуждать посторонние темы, которые могут задержать. Таким образом, возвращение состоится в условленное время. Я пристально разглядывала герцога Веллингтона: он выглядит так, как я его и представляла. По моему мнению, его лицо соответствует всему облику и нравится как правильными чертами, так и открытым выражением. Выйдя из-за стола, император изъявил желание, чтобы я с ним познакомилась, и представил меня ему. Возможно, мы с ним встретимся в Брюсселе. Императрица захотела увидеть генерал-адъютантов, находящихся в Ахене. Послали за Уваровым, Меншиковым, Чернышевым. Адам Ожаровский, наверное, уже уехал на свою свадьбу; мы его не видели. Впрочем, я только что вспомнила, что он остался в Париже делать покупки. Император Австрии похож на своих братьев, с которыми мы встречались; однако издалека он мне напомнил покойного Прозоровского. Смейтесь, если хотите, но я так считаю. После обеда остались одни русские, и мы поехали в Маастрихт, куда нас сопровождал император. Он опять вез императрицу, а великий князь Михаил сидел в нашей карете. Принц и принцесса Оранские выехали нам навстречу. Я нашла, что госпожа Анна похорошела, свободно держится и изъясняется с меньшей претензией. Говорят, что она гораздо лучше теперь поддерживает беседу и что благодаря этому выглядит весьма любезно. Я очень довольна за ее супруга, который будет долго любить ее.
Брюссель, 22 октября.
Если мое здоровье не ухудшится, мне думается, я получу бесконечное удовольствие от пребывания в этом городе. Мы приехали сюда несколько часов назад и мне уже всё нравится. Мы не будем жить при дворе. Нас разместили в очаровательной таверне. Я счастлива находиться рядом с Василием Долгоруким, который здесь живет вместе с супругой. В дому принцессы Оранской смогли поселить только императрицу и графиню Ливен. Мы покинули Маастрихт между восемью и девятью часами. Император уехал одновременно с нами. Я ехала вместе с графиней Самойловой в отдельной карете. Императрица взяла дочь и зятя в свою карету. Король и королева Нидерландов встречали нас в Лувене, где мы обедали. Но поскольку мы прибыли через полчаса после императрицы, я не могу вам сказать, как происходило знакомство. Несомненно только одно: за столом собралось лучшее общество. Я сидела с очень приятной дамой, имени которой я до сих пор не знаю. У короля жалкий вид: он страшный, худой, неловкий; у королевы очень приятная фигура; принц Оранский очень похож на нее. У принца Фридриха, который, как говорят очень умен, образован и умеет себя вести, такая же осанка как у брата. Утверждают, что он любимец отца. Впрочем, судя по всему, в семье царит лад. Король очень доволен принцем Оранским, а тот, в свою очередь, проявляет к нему должную привязанность. Чернышев сказал мне, что император преподал урок молодому человеку и тот обещал точно исполнять его предписания. Он по-прежнему отдает предпочтение Брюсселю перед Гаагой, и все бельгийцы открыто признаются ему в своей преданности. Я полагаю, что они ему льстят во имя своих будущих интересов. Этот город служит прибежищем для всех французов, которых не хотят видеть в Париже. Сейчас здесь находятся Сьеиес, Камбасерес и Давид. Мы встретили их во время прогулки. Очень возможно, что я увижу их завтра. Вандамм уехал несколько дней тому назад. После обеда король, королева и принц Фридрих возглавили процессию. Мы следовали за ними в том же порядке, что и в Маастрихте. Императрица покорнейше просила, чтобы ее избавили от необходимости участвовать в церемонии торжественного входа, и поэтому она приехала в особняк принца Оранского без всякой помпы. Я имела удовольствие встретиться здесь со всеми бельгийцами, с которыми была знакома в Петербурге: полковником Дюейларом, ставшим церемонмейстером двора наследного принца, камергером Нажелем, господином Хеердом, тем самым, который был уполномочен просить руки великой княгини. Эти господа остались довольными встречей со мной и охотно предложили свои услуги. Нас познакомили с госпожой Фажель, главной распорядительницей дома принцессы Оранской, и некоторыми дамами, чьи имена я узнаю завтра. А пока могу вам сказать, что они все очень любезные и обладают французским политесом, который особенно приходится мне по душе. Король, королева, принц Фридрих и принцесса Марианна вновь нанесли визит императрице. Императрицу также посетили вдовствующая принцесса, то есть старая принцесса Оранская, и ее дочь, герцогиня Брауншвейгская. Было сделано множество реверансов и сказаны бесчисленные приятные фразы, после чего они удалились. Нам тоже разрешили откланяться. Я приехала в нашу обитель и сразу же поднялась к Долгоруким, где и провела весь вечер. Василий возвращается из Парижа. Он находился в Париже одновременно с императором и с воодушевлением рассказывал мне о том, что там происходило нового. Он был завален прошениями, ничего не принял, ничего не читал и не хотел никого принимать. Король Пруссии не произвел никакого впечатления. Но поскольку Париж оказывает на Его Величество особое очарование, то он остался бездельничать в свое удовольствие. Здесь ожидают, что он приедет завтра, равно как и великие князья Константин и Михаил. Первый возвращается из Парижа, а второй — из Маастрихта.
