В январе 1991 года свет увидело первое издание двухтомника Владимира Высоцкого.
В феврале десятку лучших дисков хит-парада ТАСС вновь возглавил альбом Владимира Высоцкого – «Интервью» (№ 16). Альбом «Маскарад» расположился на 5-й ступеньке. В «Интервью» вошли 10 песен из коллекций В. Туманова, А. Стернина и К. Мустафиди: «Гербарий», «Я из дома ушел», «Вот – главный вход», «Про сумасшедший дом», «Летела жизнь», «Реальней сновидения и бреда», «Песня о судьбе», «Инструкция перед поездкой», «Ноль семь», «Через 10 лет – все так же».
В мартовском топ-листе ТАСС Высоцкий вновь был лидером, но на этот раз с другим альбомом – «Маскарад». «Интервью» в нем уже не значился. В апреле за Высоцким вновь было два альбома: «Маскарад» стоял на 3-й ступеньке, «Интервью» – на 4-й.
14 марта в Ленинграде едва не погибла вдова Высоцкого Марина Влади. Она приехала в Советский Союз, чтобы сняться в мистическом триллере про вампиров, и в гостинице, где она жила, внезапно случился пожар. По ее же словам: «Я стояла у окна седьмого этажа и хотела прыгнуть вниз в пустоту, только бы не попасть в бушующее пламя. К счастью, меня спас пожарный, каким-то образом умудрившийся протиснуть ко мне лестницу. Она балансировала перед моими глазами. Не знаю, как у меня хватило мужества прыгнуть на нее именно в тот момент, когда она наклонилась ко мне на доступное расстояние. Но я это сделала и спаслась, в отличие от других, которые прыгали или слишком рано, или слишком поздно, в порыве страха не рассчитав, когда качающаяся лестница приблизится к ним. Погибли 20 человек…»
До конца года свет увидели еще четыре концертных альбома Высоцкого: «Райские яблоки» (№ 17), «Побег „на рывок“ (№ 18), «Купола Российские» (№ 19) и «Мой Гамлет» (№ 20). В каждый из них вошло от 10 до 15 песен. Так, в «Побег „на рывок“ были включены 8 произведений из коллекций В. Перевозчикова и В. Туманова: «Черные бушлаты», «Побег „на рывок“, „Ошибка вышла“, „Диагноз“, „История болезни“, „Из детства“, „В младенчестве нас матери пугали“, „Наши помехи – эпохе под стать“ (сюда же было включено интервью Высоцкого, которое он дал Пятигорскому телевидению 14 сентября 1979 года).
В диск «Купола Российские» вошло 12 песен из коллекций А. Степаняна и М. Кособокова: «Охота на кабанов», «Ноты», «Про любовь в каменном веке», «Про любовь в Средние века», «Песенка ни про что, или Что случилось в Африке» («Жираф»), «Поездка в город», «Моя цыганская», «О конце войны», «Две судьбы», «Про глупцов», «Разбойничья», «Купола Российские».
На диске «Мой Гамлет» было представлено 13 песен из архива ГКЦМ В.С. Высоцкого:«Памятник», «Охота на волков», «Возле города Пекина», «Переворот в мозгах из края в край», «В подражание Окуджаве», «Мой Гамлет», «Конец охоты на волков», «Лекция о международном положении», «Натянутый канат», «Мне судьба – до последней черты, до креста…», «Письмо торговца ташкентскими фруктами с Центрального рынка», «Грусть моя, тоска моя» (последняя песня была записана 14 июля 1980 года и является последней прижизненной записью Высоцкого).
В начале 1992 года «Мелодия» выпустила последний концертный альбом Владимира Высоцкого – «Грустный романс» (n21). В него вошла 21 песня из коллекции А. Сивцова, датированные 1966 годом: «Песня завистника», «В госпитале», «Песня про Сережку Фомина», «Все ушли на фронт», «Штрафные батальоны», «Письмо рабочих тамбовского завода китайским руководителям», «Песня о китайцах», «Мать моя – давай рыдать», «Об очень сознательных жуликах», «Это был воскресный день», «Уголовный кодекс», «Антисемиты», «Про Нинку», «Грустный романс», «Я был слесарь шестого разряда», «Перед выездом в загранку», «Лечь бы на дно», «Песня спившегося снайпера», «Попутчик», «Про стукача».
К началу 1992 года отношения между Любимовым и Губенко, экс-министром культуры, испортилось настолько, что дело порой чуть не доходило до драки. В конце января 1992 года Любимов приказал работникам театра не пускать в театр Губенко для игры в спектакле «Владимир Высоцкий». Губенко, зная об этом, привел о собой к театру фотокорреспондентов, и этот факт на следующий же день стал достоянием широкой общественности. После этого скандала одиннадцать актеров театра (среди которых самым известным был Леонид Филатов), написали в Моссовет на имя Н. Гончара письмо, в котором выступали против того, что Ю. Любимов и мэр Москвы Г. Попов заключили сделку о приватизации театра. Они писали о том, что выбирают своим руководителем Николая Губенко и обвиняли Любимова в нечестной игре. «Мы не хотим перечислять все обиды, сердечные боли и унижения, выпавшие на нашу долю после того, как помешали Юрию Петровичу Любимову и Гавриилу Харитоновичу Попову заключить контакт за спиной коллектива и при негласной поддержке целого ряда высокопоставленных чиновников (И. Б. Бугаев, Г. Попов, вице-премьер А. Шохин и другие), который давал бы Ю. П. Любимову право на приватизацию здания Театра на Таганке совместно с его зарубежными партнерами».
В ответ на это письмо президиум Московского городского Совета народных депутатов принял решение «О Театре на Таганке», в котором говорилось: «…принять необходимые решения по выделению театра и разделению имущества Театра на Таганке между двумя театрами».
Старый таганковец Вениамин Смехов, анализируя в декабре 92-го причины гибели своего театра, грустно отметил: «Десять дней, когда Любимов вернулся как гражданин Израиля и гость Губенко (май 1988), были чарующим праздником. В действительности это была точка. Но мы не вняли знаку судьбы. Казалось, что актеры лишь обленились, у Любимова планы грандиозные: он обновит театр, и все пойдет прекрасно. Советниками Юрия Петровича были старые друзья, ставшие исполнителями главных ролей в государстве, демократы (еще без кавычек). Но к искусству это уже не имело отношения. Таганка превратилась в торжественный пункт проката старых спектаклей, прежних побед…»
Помнится, в дни 25-летия Таганки Андрей Вознесенский в «Известиях» писал: «Все театры начинаются с вешалки, Таганка с площади. Дух Таганки неубиваем. Дух народной воли ныне вырвался из стен, он может победить. В его энергии есть и доля идей театра по имени Таганка».
Но, как показала действительность, дух Таганки отнюдь не победил, «площадь» убила театр. И в то время как А. Вознесенский этого еще не осознавал, В. Смехов уже предчувствовал. Вот его слова: «Я в 1989 году выступил с предложением, которое представлялось мне бесспорным, как дважды два – четыре: мы жили достойно, и достойно нужно закончить. Давайте на год распустим труппу, люди трудоустроятся, а потом Любимов создает что-то вроде товарищества и приглашает играть кого хочет… Но добрая Алла Демидова спросила: что будет с теми, кому некуда устроиться? Гуманно и логично. Любимов грубо разговаривает с актерами, но он не жестокий руководитель, он никогда никого не увольнял, в результате труппа разбухла. При том, что активно в ней работают 30–35 человек…»
