51
Из личного архива Людмилы Коваленко.
Красная нива. 1927. № 37. Сентябрь.
Новый мир. 1927. Август.
30 дней. 1928. № 7.
Впервые под названием «Жоржик и вещи», с подзаголовком «Из летописей нашего переулка», опубликован в журнале «Чудак» (1929. № 2. Январь).
30 дней. 1929. № 2.
Сметанич — настоящая фамилия Валентина Иосифовича Стенича (1897–1938), известного переводчика, расстрелянного.
Когда в 1931 году Никулин устроил драку с обхамившим его литератором Андреем Дальским и готовился к большим неприятностям, под письмом в защиту товарища подписался Катаев. «Олеша по обыкновению убоялся и снял подпись», — добавил Никулин на документе, хранившемся в его архиве.
«Прохоров мне показался просто сумасшедшим, маньяком», — признавался председатель Совета народных комиссаров Рыков.
Поэма Э. Бафицкого.
Долмат Александрович Лутохин (1885–1942) — родом из дворян, издатель и публицист, был выслан в 1922 году, но вернулся на родину в 1927-м, умер в блокадном Ленинграде.
Федор Федорович Раскольников (Ильин; 1892–1939) — сын священника, революционер, дипломат, литератор. В 1918 году — член Реввоенсовета Республики, в 1920— 1921-м — командующий Балтийским флотом, полпред в Афганистане, Эстонии, Дании, Болгарии. Был мужем легендарной комиссарши Ларисы Рейснер. В 1938 году из Парижа написал протестное письмо «Как меня сделали “врагом народа”» и опубликовал в эмтрантской газете «Последние новости». В 1939-м написал «Открытое письмо Сталину» («все кружатся в дьявольской кровавой карусели») и умер в Ницце при невыясненных обстоятельствах.
Осенью 1928 года Владимир Иванович Нарбут (1888–1938) попал в абсолютную опалу, лишившись всех постов, и быстрое течение эпохи понесло его в сторону Колымы и гибели.
Отрывок «Смерть мамы» опубликован в «Литературной России» (книга 1, издательство «Новые вехи», 1924 год), отрывок «Смерть отца» — в августовском номере журнала «30 дней» в 1927 году, отрывок «Дома» (глава из романа «Судьба героя») — в «Вечерней Москве» в том же 1927-м.
За год до этого Катаев уже саморазоблачился как белогвардеец в рассказе «Раб».
Горький, прочитав «Отца», обвинял Катаева в «недостатке такта».
Сергей Иванович Малашкин (1888–1988) литературно замолк с 1933 по 1956 год, дружил с отставным Молотовым, остался верен национал-патриотам: он один из одиннадцати подписантов письма против «Нового мира», опубликованного в 1969 году и ставшего ответом на «новомирскую» статью критика Андрея Дементьева, разоблачавшего «мужиковствующих».
Катаев смягчал издевку Маяковского, приводя будто бы сказанные им слова: «Не сердитесь, это я любя… Зато какая реклама!»
По воспоминаниям актера МХАТа Михаила Михайловича Яншина (1902–1976).
Игнатий Николаевич Потапенко (1856–1929) — прозаик и драматург, известный незамысловатостью и дидактичностью своих произведений, прототип Тригорина в чеховской «Чайке».
Маяковский сказал «Тимирзяев», переиначив фамилию физиолога Тимирязева, «Булгаков страшно хохотал», но в итоге назвал зоолога в «Роковых яйцах» Персиковым.
Как писал в воспоминаниях киносценарист Сергей Ермолинский.
Лев Моисеевич Клячко (1873–1934) — литератор, журналист. Учредитель, владелец, редактор издательства «Радуга», выпускавшего книги для детей.
«Карты занимали довольно много места в жизни Владимира Владимировича», — писала Полонская.
Из личного архива Людмилы Коваленко.
К примеру, Олеша пишет о Маяковском гораздо теплее — восторженно.
В скандальной книге «Воскресение Маяковского».
Кстати, тот же Роскин учился с Маяковским в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, и некоторое время оба ухаживали за Эльзой Триоле, и именно к Роскину, как мы помним, ушла Анна Катаева.
На этой встрече от Сталина потребовали присоединить к Украине населенные украинцами части Воронежской и Курской областей, а также Кубани, а он, утихомиривая прибывших, хвастался тем, как в духе пролетарского интернационализма «коренные русские рабочие» на Украине заставляют себя говорить на «мове».
Маяковский провозгласил: «Я очень рад, что здесь нет всех этих первачей и проплеванных эстетов, которым все равно, куда идти и кого приветствовать, лишь бы был юбилей. Нет писателей! И это хорошо!»
«Уже написан Вертер», — получается, так сказал Катаев.
Авербах остерегал от «переоценки Маяковского», отдавал должное «мужеству», с которым «выкорчевывал он корни капитализма в собственной психике», декларировал: «Мы не оставляем пролетарскому писателю права на мелкобуржуазную ахиллесову пяту» и грозил «недобитой и недострелянной сволочи».
Программный текст Леопольда Авербаха «На злобу дня» см.: На литературном посту. 1930. № 9. Май.
«Он глаз с меня не спускал», — вспоминал Катаев о своем литературном преследователе.
Литературная газета. 1933.29 декабря.
Из личного архива Людмилы Коваленко.
Сам же Юрий Борисович Елагин (1910–1987) жил в Кисловодске в 1942 году, когда туда пришли немцы, перебрался под Мюнхен, а после в Америку.
