На основании этих доводов Алексеев предлагал сосредоточиться не столько на борьбе с Германией (в чем, в частности, был уверен генерал-квартирмейстер ГУГШ Ю.Н. Данилов), сколько на перенесении «акцента» в стратегическом плане с Восточнопрусского на Галицийский театр военных действий, что, по его мнению, являлось вполне оправданным. В этом своем решении Алексеев получил поддержку со стороны начальника штаба Варшавского военного округа генерал-лейтенанта Н.А. Клюева, также уверенного в первостепенной важности Юго-Западного фронта. Что же касается Австро-Венгрии, то в ее интересах, по убеждению Алексеева, — захватить инициативу на Восточном фронте, попытаться предупредить развертывание сил русской армии. Кроме того, австрийское командование будет стремиться подорвать ближайший русский тыл, используя антирусские настроения местных сепаратистов и поддерживая идеи «самостийной Украины». В свою очередь, российское командование должно в своих интересах использовать очевидное стремление славянских народов, находящихся в составе Империи Габсбургов, к обретению национальной независимости. «Австрия, — отмечал Алексеев, — бесспорно представляется нашим основным врагом; но количеству выставляемых сил она же будет опаснейшим противником. Успехи, одержанные против Австрии, обещают нам наиболее ценные результаты; сюда, казалось бы, и следует решительно, без колебаний, направить наши войска». Последующие события подтвердили правильность данных прогнозов.
Принимая использованные генералом Клюевым определения («армии германского фронта» (1-я, 2-я и 4-я) и «армии австрийского фронта (3-я и 5-я)), Алексеев предложил детальный план действий на начальный период войны. Он исходил из того неоспоримого преимущества австро-венгерской и немецкой армий, что в силу близости к границам и более развитой железнодорожной сети их сосредоточение и развертывание произойдет раньше русской армии. Следовательно, и наступательные действия австро-германцев неизбежно начнутся раньше.
Реп1ая стратегические задачи «за противника», Алексеев весьма точно предположил направления ударов австро-венгерской армии: «1-й и 4-й разбить русские войска, не выпуская их, по возможности, из Передового театра, отрезать от путей на Москву… 2-я и 3-я армии должны развить крайнюю энергию маневрирования. При этом 3-я армия будет иметь целью захват железнодорожного узла Ровно и течения реки Горыни на участке Александрия — Изяслав с поражением русских войск, не выпуская их, по возможности, из этого района. 2-я армия должна сковать свободу действий русских войск Проскуровского района».
Наш Юго-Западный фронт должен «свое первоначальное развертывание подчинить соображениям задержания противника до сбора главных сил». Исходя из этого русские 4-я и 5-я армии должны были «до сбора войск армий для перехода в наступление задержать австрийцев на путях к Бресту и особенно в обход этой крепости с востока. Во всяком случае армии должны сохранить в своих руках Брест — Кобрин — Пружанский и Пинский районы, 4-я армия задерживает в полосе между Вислой и Бугом; 5-я между Бугом и Стоходом, удержание Ивангорода имеет важное значение, так как он запирает единственный сквозной железнодорожный путь для австрийцев, наступающих к Бресту. При крайней необходимости оставить Ивангород, переправы через Вислу должны быть уничтожены… До сбора сил, необходимых для перехода в наступление и атаки 2-й и 3-й австрийских армий, 3-я русская армия обязуется сохранить в своих руках Ровненский железнодорожный узел и линии железных дорог Казатин — Ровно и Жмеринка — Проскуров». Нельзя было также допустить прорыва противника через железнодорожную линию Люблин — Холм.
Отразив наступление австро-венгерской армии, русские войска должны были перейти в контрнаступление, которое было запланировано Алексеевым следующим образом: «…нанести поражение австрийским армиям в пределах Галиции, принимая при этом возможные меры к тому, чтобы не дать способов значительным силам противника отойти на юг за оборонительную линию Днестра, а на запад к Кракову». Соответственно, 4-я армия должна была «наступать на фронт Ряшев — Перемышль, стремясь отбросить противника к стороне Перемышля, т.е. от важнейших путей через Карпаты и обеспечить правое крыло армий со стороны Кракова». 5-я армия наступала бы «на фронт Перемышль — Львов, приковывая к себе возможно большие силы противника», а 3-я армия призвана была «нанести поражение 2-й и 3-й австрийским армиям, не давая, по возможности, им полностью или значительной частью своих сил отойти за оборонительную линию Днестра. Общее направление операции 3-й армии — на Львов. При этом части формируемой 2-й армии должны были предотвратить соединение немецкой и австро-венгерской армий в районе Варшавы.
Правда, по приблизительным расчетам, 3-я армия могла быть готова к наступлению лишь к 22-му дню мобилизации, после того как к ней подошли бы пополнения и тыловые учреждения, а 4-я армия — к 30-му дню мобилизации. До этого времени, как отмечалось выше, должны были проходить оборонительные операции. Именно это обстоятельство привело к критике плана Алексеева со стороны его бывших сотрудников но ГУГШ. Не отрицая принципиальной возможности отражения наступления австро-венгерской армии и нанесения ответных ударов, ГУГШ предлагало перенести линию стратегического развертывания гораздо дальше линии Вислы, начиная от Брест-Литовска и границ Киевского военного округа. В этом случае не исключалось, что Привислинский край и Варшавский округ могли быть заняты противником.
Но концепция Алексеева была более убедительной, и она повлияла в конечном счете на корректировку первоначального плана военных действий. Спустя месяц после московского совещания, 15 марта 1912 г. Алексеев представил на «Высочайшее утверждение» подробный план первоначальных действий Юго-Западного фронта.
Учитывая тем не менее что численность предназначаемых для операции сил русской армии может быть сокращена, Алексеев рассчитывал не на полное окружение австро-венгерских войск, а на нанесение им сильного флангового удара, который привел бы к ощутимому поражению противника и, в перспективе, — к прорыву русских войск через Карпаты. Пользуясь популярной аналогией из истории военного искусства, это должны были быть «Лсвктры, а не Канны». По оценке генерала Головина, «Алексеев, с присущим ему практическим чутьем в стратегии, в первую же стадию разработки операций Юго-Западного фронта почувствовал неисполнимость общего задания при ограниченных ГУГШ средствах. Для того, чтобы все-таки исполнить но существу главное требование, предъявляемое Юго-Западному фронту — нанести решительное поражение Австро-Венграм в Галиции, — он и собирает на своем правом фланге кулак, который должен бить по самому чувствительному для Австро-Венгров, в стратегическом отношении, левому флангу».
