Я стараюсь не писать песен для других людей. Но однажды мне довелось работать с драматургом Штейном, который попросил меня написать несколько песен для комедии «Последний парад». Ставил ее на сцене своего театра главный режиссер Театра сатиры Плучек.
И я написал. Это были песни «Утренняя гимнастика», «Москва — Одесса», «Про Магадан»…
Надо вам сказать, что я не люблю, когда кто-то из певцов поет мои песни. Из профессиональных певцов. Они, вероятно, поют лучше. У них вокальные данные. Сзади у них оркестр. Меняются номера, свет… Авторская песня — живой организм. Ее можно менять, придавать другие оттенки и другие формы. Я знаю людей, которые коллекционируют магнитофонные записи моих песен. У них есть одна и та же песня в двадцати различных вариантах. Не в смысле слов, а по исполнению. Иногда песню можно не узнать — как будто бы другая песня.
Поэтому я не даю свои песни эстрадным певцам. А своему брату — драматическому актеру — почему бы не дать?! Драматические актеры обычно лишены вокальных данных, они буду делать упор на исполнение, чтобы донести смысл. И если они уважительно относятся к моим текстам, то будут уважительно исполнять мои песни.
Мы долго думали, как должны звучать песни в спектакле «Последний парад». Анатолий Папанов, который играл в этом спектакле главную роль, долго просил меня, чтобы я учил его петь. Я два дня с ним помучался, понял, что это бесполезно, и сказал ему: «Вы пойте, как хотите! Смешно учить вас, как сделать песню смешной!»
Мы с Папановым много снимались, дружили. И он пел мои песни в спектакле.
Но и автор пьесы, и режиссер спектакля хотели, чтобы и я сам присутствовал в этом спектакле, со своим голосом. И мы придумали такой ход… Вообще, для каждого музыкального номера нужно найти место в спектакле подходящее… Можно дописать сцену, чтобы она предвосхищала песню. Я всегда очень ревниво слежу за тем, где стоит моя песня, в каких условиях. В этом спектакле мы придумали такой трюк.
Сюжет пьесы очень простой. Возвращаются моряки после семи месяцев плаванья без захода в порты. Они увиделись с друзьями, крепко выпили. Утром встали втроем, три мужика, у всех головы с похмелья болят. Но они решают не опохмеляться, хотя спиртное стоит на столе, а, наоборот, заниматься гимнастикой.
Включают радио и слышат: «Передаем утреннюю гимнастику!»
А так как театр — искусство условное, вместо упражнений из динамика звучит моя песня «Утренняя гимнастика».
Главный режиссер театра «Современник» Галя Волчек попросила, чтобы я написал несколько песен в спектакль «Свой остров». Это психологическая пьеса. В ней речь идет о том, как копать сланцы. Если сверху, значит, вырубать лес, уничтожать землю. Зато это дешево. Либо потратить побольше, добывать снизу, но зато сохранить землю, сохранить природу. Вот и все. Бесхитростная идея. Это интересно, но очень просто.
В «Современнике» решили вставить в спектакль несколько моих песен, чтобы поярче раскрыть внутренний мир того или иного персонажа, содержание той или иной сцены.
Песня может не только подчеркнуть то, что происходит на сцене, но может и изменить действие, дать другой настрой.
В пьесе «Свой остров» один молодой человек хочет жениться. Это вполне естественно. Его родители возражают. Это не естественно, но часто бывает. Нормальная, обычная, банальная ситуация. Мы много раз видели и в кино, и в театре такие истории. Новостей ждать не приходится.
А главного героя играет Игорь Кваша. На сцене гасится свет, все персонажи остаются на своих местах. Зажигается свет у портала, Игорь выходит и поет песню. Он как бы показывает зрителю: не относитесь к этому серьезно, это довольно смешно. Песня называется «Одна семейная хроника, или Что случилось в Африке».
В желтой жаркой Африке,
В центральной ее части,
Как-то вдруг вне графика
Случилося несчастье.
Слон сказал, не разобрав:
«Видно, быть потопу!..»
В общем так, один Жираф
Влюбился в Антилопу!
Поднялся́ галдеж и лай, —
Только старый Попугай
Громко крикнул из ветвей:
«Жираф большой, ему видней!..»
Сразу все то, что происходило на сцене, предстает перед вами в ироничном ключе. Все происходящее дальше вы воспринимаете с юмором и улыбкой. Вот так песня может изменить смысл и настроение происходящего на сцене.
Сначала была идея, чтобы я сам пел в спектакле «Свой остров». Существует такое мнение, что если не я пою, то мои песни очень много проигрывают. Люди делают не те акценты, не ту интонацию. В «Современнике» хотели, чтобы я у них пел. Но это невозможно — я слишком занят у себя в театре. Мои песни начали петь другие актеры. Пели достойно.
Я редко отдаю свои песни. И не потому, что я вредный. Просто я на них трачу много времени и считаю, что авторская песня имеет такое же право на существование, как песня эстрадная, которую исполняют всевозможные коллективы: «Добрые молодцы» и «недобрые».
Вот песня «Я не люблю». Ее в спектакле «Свой остров» поет Игорь Кваша. Вместо того, чтобы объяснять, что он за персонаж, что он любит и чего не любит в этой жизни, он выходит к порталу, его высвечивают, и он поет такую песню:
Я не люблю фатального исхода,
От жизни никогда не устаю.
Я не люблю любое время года,
Когда веселых песен не пою.
Я не люблю холодного цинизма,
В восторженность не верю, и еще —
Когда чужой мои читает письма,
Заглядывая мне через плечо…
После этого персонаж должен вести себя соответственно этой сцене. Не выбиваться из образа. Но эта заявка более внятная, чем несколько сцен, написанных прозой.
Я иногда пишу песни раньше, чем пьеса поставлена в театре. У меня много друзей, которые сейчас выходят в первые ряды наших драматургов. Они обращаются ко мне, говорят: «Напиши песню прямо в пьесу». Происходит слияние работ. Я написал песню, прочитав его материал. Он прочитал мои песни и изменил некоторые сцены. В театр попадает уже произведение законченное с очень органично вошедшими песнями.
Так было с пьесой «Звезды для лейтенанта», которая идет в театре имени Ермоловой в Москве, в Ленинграде да и вообще по Союзу. Написал ее мой друг, Эдик Володарский. Вы знаете его пьесы «Долги наши», «Уходя — оглянись»…
Эти песни в спектакле театра Ермоловой я пою своим голосом за сценой, за кадром. Они полностью вошли в спектакль.
Одна из песен называется «Песня о погибшем друге». Она посвящена другу нашей семьи, генерал-полковнику Николаю Скоморохову. Он сейчас руководит Академией. Дважды Герой Советского Союза. Во время знаменитой воздушной битвы над Кубанью он сбил «Бриллиантовую двойку». Дело в том, что немцы сбили его друга, его ведомого. Скоморохову была разрешена индивидуальная охота. Вылетает на индивидуальную охоту, приземляется, поспит несколько минут и снова вылетает искать именно эту двойку. Он их запомнил, у них были номера на фюзеляжах. Он их нашел и сбил в одном бою.
