Далее течение усилилось, плыть стало труднее, местами приходилось помогать мотору бечевой. Берега каменистые, но еще невысокие, идти по ним можно. Потеплело, появилось много комаров. Хотя накомарников из тюля у нас в избытке, но Николай, непривычный к этим неизбежным спутникам тундры и тайги, страдал сильнее других. Особенно много комаров набивается в палатку ночью, а марлевых пологов у нас тогда не было. На стоянке приходилось каждый раз окучивать землей палатку, и все же эти кровопийцы где-то находили лазейки.
На третий день впереди послышался глухой шум и рокот воды. Мы вошли в обширное озеровидное расширение, замыкающееся каменной стеной, в разрыве которой посередине извергался громадный каскад воды. Вот это и есть порог, о котором говорили рыбаки. Отсюда, собственно, и начинается наше путешествие на канобе вверх по Хантайке. На лодке дальше, конечно, не пройти; ее и часть груза придется оставить тут. Здесь сделаем основательную стоянку; надо точно определить, что взять с собой, а что оставить. Необходимо тщательно осмотреть порог и выяснить, где и как лучше через него перебраться, и, наконец, определить астрономический пункт.
Порог образовался в месте пересечения рекой мощного стометрового пластообразного изверженного тела диабаза, наклонно залегающего среди вмещающей толщи древних известняков. Река прорезала в диабазе узкое ущелье, в конце которого образовался уступ, обрывающийся отвесной скалистой стеной в озеровидное расширение за порогом. Это результат многовековой деятельности реки, постоянно разрушавшей уступ, который, отступая назад, вверх по реке, оставлял за собой выработанную падающей водой глубокую котловину.
На выходе уступа река была стиснута скалами, и в узком горле ширина ее не превышала 25 метров, тогда как выше по течению река стала раза в четыре шире. Скал в горле нет, вода стекала мощным потоком, как струя из гигантского резервуара. Здесь не было ни водопада с отвесным падением, ни бурлящего порога, а имелся только гигантский водослив по наклонной поверхности. Плотина, созданная самой природой, представляла идеальное место для постройки гидростанции. В 60-х годах здесь действительно стали сооружать Хантайскую ГЭС; заработала она на полную мощность (400 тыс. кВт) в 1972 году. Теперь около нее вырос полярный город Снежногорск.
Когда стоишь на скале у обрыва, то можно наблюдать, как по краям, на выходе горла водослива в озеровидном расширении подпорожья, периодически возникают огромные водовороты обратного течения. Это те же улова, что и в верховьях Пясины за мысами валунов, но гораздо более мощные и, кроме того, действующие периодически. Сначала сбоку водослива в озеровидном, дотоле спокойном расширении возникает обратное течение по кругу диаметром около шести метров. Оно постепенно усиливается до момента, когда в центре его начинает формироваться вихревая воронка, которая, увеличиваясь, образует коническое жерло более метра в поперечнике, куда, бешено вращаясь, с гулом уходит вода. Минут через 10 — 15 процесс достигает своего апогея, после чего начинает затухать: вращение замедляется, жерло воронки с шумом смыкается и все стихает, чтобы через несколько минут возобновиться вновь.
Вода необычайно прозрачна. Видно, как в этой бешеной круговерти на глубине стоят огромные таймени. Несмотря на течение и водовороты, они неподвижны, видимо, расположились в полосе затишья, на границе обеих струй течения — прямой и обратной. По временам, подбрасываемые восходящими потоками, они медленно всплывают, и тогда из воды высоко вздымаются их черные широкие спины с большими, вертикально стоящими ярко-красными плавниками. Потом рыбы снова погружаются и опять стоят неподвижно, медленно пошевеливая плавниками. Иногда, заметив какую-то добычу, они стрелой бросаются вперед. Можно часами наблюдать за этими красавцами, то неподвижными в кипящих струях воды, то молниеносно бросающимися вперед. Таймень не зря стоит здесь — он караулит рыбу, преимущественно хариусов, оглушенных бурным течением в горле водослива.
Пока я определял астрономический пункт, Виктор Александрович, соблазненный зрелищем огромных рыбин, решил порыбачить. Конечно, обычная рыболовная снасть тут не годилась. Он взял бечеву для буксировки канобе, подвязал к ней антенный канатик с крюком, выточенным из лодочного гвоздя, насадил на него хариуса и закинул в улово. Попавшийся таймень едва не сдернул рыбака с обрыва в водоворот. Хорошо, что все это произошло близко от лагеря и мы, услышав крик, примчались на помощь. Подбежали и видим: лежит наш Виктор Александрович ничком на скале у обрыва, зацепился левой рукой и ногами за выступы камней, правая рука висит над водой с намотанным на кисти шнуром. Общими усилиями мы вытащили тайменя, отделавшись лишь легким испугом. Счастье, что таймень был небольшой, около метра.
Осмотрели берег вдоль порога, оказалось, что бечевника здесь совсем нет. Около километра река бурно несется среди скал диабазового ущелья. Придется все переносить верхом, а там густолесье, бурелом, сплошные заросли кустарника. Решили прорубить тропу, иначе канобе не протащить. Растительность здесь, на Хантайке, много богаче и разнообразнее, чем в районе Норильска. Всего полтора градуса к югу, а разница большая. Там лесотундра, а здесь настоящая тайга, кроме лиственницы, березы и ели попадается кедр. В подлеске кроме ольхи, ивы и карликовой березы появились рябина, смородина, можжевельник, шиповник. Все переплетено так, что местами трудно даже пролезть. Хорошо, что мы взяли с собой пилу и на каждого по топору. Однако расчистка тропы отняла целый день и стоила немалых усилий, тем более что очень досаждали комары и оводы.
Затем занялись сортировкой груза: что оставить, а что взять с собой. Порогов и перекатов впереди, конечно, будет немало, перетаскивать груз придется еще не раз. Решили ограничиться минимумом, так, чтобы на каждую канобе пришлось не более 100 килограммов груза. Продовольствия возьмем на два месяца из расчета на одного человека в день: мясных консервов — 200 граммов, сухарей — 300, сушек — 100, масла сливочного — 50, сахару — 50, рису — 100 граммов. Всего с тарой набирается около 50 килограммов. Кроме продовольствия берем универсальный теодолит со штативом, радиоприемник с сухими батареями, разборную бамбуковую мачту, спальный мешок из шкур молодых оленей, канцелярские принадлежности и личные вещи. Виктор запасается палаткой с брезентовым полом и мешком с палаточным каркасом. Николай забирает хозяйственный инвентарь.
Переноска заняла целый день. Груз транспортировали в рюкзаках, а лодки переносили на плечах: один держал нос, другой — корму. Весь оставшийся багаж сложили в штабель на берегу у порога, на камни, отполированные водой и льдом, укрыли брезентом, плотно увязали и обложили камнями. Тут же поставили шест с большим флагом. Лодку положили вверх днищем, укрепили камнями и привязали к ближним деревьям. Теперь можно было надеяться, что все сохранится. Медведи на открытое место не подойдут.
