«В неспетой песне — прелесть вечных снов…»
В неспетой песне — прелесть вечных снов…
Она таится… И не знает слов…
Готова к взлету… На цепи дрожит…
Душа темница, и душа ей щит…
Попробуй отворить в душе окно,
На пленнице разбей одно звено…
Она вдохнет отравный аромат
Слов человечьих и угары хат…
Вот взвилась и летит, летит она…
Но тяжек лёт, и как она бледна…
Как голос твой на воле странно тих,
Из сердца вырванный мой кроткий, кровный стих…
10. XI <19>24
Красота («Я заблудился в дебрях мудрости…»)
Я заблудился в дебрях мудрости,
А знаю — просто надо жить
И о минувшей благокудрости
Бесцельно и грешно грустить…
Все так, как есть и быть положено,
И виноватых в мире нет,
И горе лишь затем умножено,
Чтоб к радости стремился свет.
Но с юных лет пустой забавою,
Я понял, жизнь оплетена,
С тех пор томительной отравою
Моя душа упоена…
И от трусливой осторожности
И мелкой подлости людской
Теперь иду, отдав возможности,
За невозможною Мечтой…
Зову — Она не отзывается,
Ловлю — скользит, остра, как меч…
Но сердце тайно озаряется
От этих мимолетных встреч…
10. XI <19>24
Дрожу от каждой тени,
От каждого луча,
Весенний и осенний,
Всегда живу звуча…
На легонькой свирели
Поет душа с утра…
Дотронься еле-еле
Душа из серебра…
И даже если больно
Сплетать добро со злом,
Мне весело и вольно
Быть солнечным звеном…
Как Божий мир чудесен!
Звени мое звено!
Пока есть много песен —
Все жизни прощено.
12. XI <19>24
«Я примирения, и ясности…»
Я примирения, и ясности,
И вечной мудрости искал,
Но в смене холода и страстности
Беспутно душу размотал…
Теперь, с земною неизбежностью
Непримерен, я к ней привык
И лишь храню с печальной нежностью
Мою святыню, мой язык…
А сердце, где взыграли голуби
Моей отроческой мечты,
Живет, как в темноводной проруби,
В холодном звоне пустоты…
14. II <19>25
«Шесть букв начертаны мелом…»
Шесть букв начертаны мелом
На черном плаще времен,
И шепчут губы несмело —
Легчайшее из имен…
Россия… Тихое слово…
Твое волшебство таю
И солнцу неба чужого
О ветре твоем пою…
Молюсь ночами украдкой,
И сердце мое — костер,
Чтоб Тот, Кто в небе — загадкой —
Крыло над тобой простер…
Я знаю — мука Христова
И ты навсегда одно…
Россия… Тихое слово…
Души человечьей — дно…
5. III <19>25
Я тихо иду по луговью
И бережно что-то несу,
А месяц капризною бровью
Гуляет в дремотном лесу…
Мой месяц! Мой бледный! Мой ясный!
Я тоже люблю тишину,
Но труден мой путь и опасно
Смотреть на твою вышину…
Мой месяц! Мой светлый! Мой звонкий!
Мне грустно, мне грустно…
Ну что ж — Мне слышится голос твой тонкий,
И сам ты на лиру похож…
И сам ты гуляешь над полем
И любишь тревожно звенеть,
Чтоб стал я спокоен и волен,
Чтоб мог научиться я петь…
Мой месяц! Мечтой, и любовью,
И песней я только живу…
Я тихо иду по луговью
И бережно что-то несу…
31. III <19>25
Опьяняют душу звуки,
Не стихи пишу — пою,
Сжавши в судороге руки,
Стиснув голову свою.
И случайно возникая
Где-то в смутной глубине,
Быстро тающая стая
Только мечется во мне…
И не мысли, и не Логос,
И не смыслы, и не Бог —
Человеческий мой голос
Сложной болью занемог…
Это бешенство и пенье,
Эта рвущаяся страсть —
В море, полное кипенья,
Ветром брошенная снасть…
«Человеку непокорно
Море синее одно,
И свободно, и просторно,
И приветливо оно»…
Но и море, что чудесней
Даже неба и небес,
Только отзвук этой песни,
Только тень ее чудес…
2. IV <19>25
«Ухожу и не знаю — вернусь ли…»
Ухожу и не знаю — вернусь ли,
Прихожу и не знаю — уйду ль…
Где-то в воздухе плачутся гусли
И мысли — смертельнее пуль…
Где-то редкая радость — утеха
И отточенный месяц глядит,
Отороченный облачным мехом,
На опалово-мутный зенит.
Но не надо, не надо, не надо,
Не зови, не буди, не блуди,
Мне от жизни одна есть награда —
Это маятник в тесной груди…
Он завел, Часовщик Непреклонный,
Он завел его только на срок,
А Ему ли не ставят иконы,
Богомольно крестясь на Восток?
Боже, Боже, о если б из дали
Ты явился мне в темном окне,
Чтобы сложность упругой спирали
Учащенней забилась во мне…
Боже, Боже, Ты дальше и строже,
Чем зеленые очи светил…
Сделай так, чтоб в земной этой коже
Бедный маятник больше не бил…
1. V <19>25
«Оскорбленный огромной нескромностью…»
Оскорбленный огромной нескромностью
Расцветающих громко полей,
Прохожу со своею бездомностью
В утонченную тень тополей…
«И не инеем я запорошена,
И не синей любима весной»…
Как печальная гостья, непрощенно
Пролетает твой голос глухой…
О, весна, если правда несмелая
Это — ты, дай забыть, заворожь!..
Но глядит равнодушная, белая
Прямо в душу — спокойная ложь…
8. V <19>25
Отрывок из поэмы («…Вот срок настал. И сорок сороков…»)
