78
Крещендо (ит.).
В.Г. Передьмутер обратил внимание на то, что некролог Одоевского, вольно или невольно, напоминает статью Вяземского «О Державине» (1816): «Угасло одно из светил поэзии нашей, лучезарнейшее светило ее! Державина нет! Смерть похитила… у Отечества — мужа знаменитого, прошедшего со славою и пользою поприще долгой жизни…»
«Пожар в петербургском Зимнем дворце» (фр.).
Сен-Оноре (фр.).
Каламбур: ангел-хранитель и титулярный ангел (фр.).
Эта прекрасная Франция (фр.).
Почтовую станцию (фр.).
Элегантных гризеток (фр.).
Я целую вашу руку… Хорошо ли это звучит по-английски? (англ.).: Нет, сэр, это очень вызывающе (англ.).
Светская жизнь (англ.).
Дом, домашний очаг (англ.).
Извините (фр.).
Остроты (фр.).
Это свалка гнусностей и надутых глупостей (фр.).
Моя жизнь не принадлежит больше этому миру, между тем я не могу сказать, что она принадлежит иному (фр.).
По всей видимости, Вяземский не знал о существовании биографии В. Дорова «Furst KoslofFsky», изданной в 1845 году в Лейпциге. Русские книги о Козловском вышли гораздо позже — «Русский европеец» Г.П. Струве (Сан-Франциско, 1950) и « П.Б. Козловский» В.Я. Френкеля (Ленинград, 1978).
По всей видимости, первая публикация письма в герценовской «Полярной звезде» (1855) Вяземскому не была известна.
Интересно, что характеристику Лермонтова в этой статье Вяземский переделывал не менее двух раз. В 1848 году он отметил, что «в природе Лермонтова не было всеобъемлемости и разнообразия природы Пушкина… в том, что Лермонтов успел сделать, он далеко не поравнялся с Пушкиным». В 1874 году отзыв, с одной стороны, ужесточился: Лермонтов «не шел вперед. Лира его не звучала новыми струнами. Поэтический горизонт его не расширялся. Лермонтов остался русским и слабым осколком Байрона»; с другой стороны, Вяземский признал, что в Лермонтове, как и в Пушкине, «была в высшей степени развита поэтическая впечатлительность, восприимчивость и раздражительность, доходящая до болезненности; может быть, сближались они и в высоком художественном чувстве».
Лучше поздно, чем никогда (фр.).
Даже красивейшая женщина не может дать больше того, чем обладает (фр.).
Мария Аркадьевна Вяземская (1819—1889) доводилась родной сестрой лучшему другу Лермонтова Алексею Столыпину-Монго, двоюродной теткой — самому Лермонтову и реформатору начала XX века Петру Аркадьевичу Столыпину.
Александра Павловна (Ара, как ее звали в семье) в 1894 году вышла замуж за Д.С. Сипягина, который шесть лет спустя стал министром внутренних дел России, а в 1902 году был убит террористом.
«Публичный сад» (ит.).
Общие места (фр.).
Прекрасно! Восхитительно! (англ.).
Съедобные моллюски (дословно «плоды моря») (ит.).
Барон, впоследствии граф Филипп Иванович Бруннов — посланник (1840—1854, 1858-1860) и посол (1860-1874) России в Великобритании.
«Три новых письма русского ветерана» (фр.)
«Восточный вопрос» (нем.).
Стоит заметить, что Главное управление цензуры, возглавлявшееся Вяземским, постоянно испытывало сильное давление со стороны Министерства внутренних дел. Чернышевский прямо свидетельствовал о том, что цензура не могла разрешить второе издание книги Некрасова до 1861 года именно из-за противодействия МВД.
Впрочем, Киреевский, кажется, оскорбился главным образом не судьбами русского просвещения, а тем, что Вяземский игнорировал просьбу близких автору письма А.И. Кошелева и Т.И. Филиппова об издании журнала «Русская беседа». Разрешение на его издание было дано Норовым 10 декабря 1855 года. Таким образом, уже два месяца спустя письмо Киреевского вряд ли было бы им написано.
Но вы говорите глупости (фр.).
В ней было что-то от луны (фр.).
«Что я люблю и что я ненавижу» (фр.).
«Я принялся плакать, как плачут в двадцать лет» (фр.).
Тютчев тоже резко высказывался против подобной практики: «Вы знаете, как я всегда гнушался этими мнимопоэтическими профанациями внутреннего чувства, этою постыдною выставкою напоказ своих язв сердечных». Однако это вовсе не мешало ему зачастую выставлять сердечные «язвы» напоказ — как в бытовом поведении, так и в творчестве.
Старый Ливадийский дворец, ставший свидетелем смерти Александра III, был снесен в 1904 году. Новый белокаменный дворец построен на его месте в 1911-м.
В 1912 году Шереметевы еще раз породнились с Вяземскими — на этот раз со второй ветвью рода. Дочь Дмитрия Сергеевича, праправнучка П.А. Вяземского графиня Елизавета Дмитриевна Шереметева вышла замуж за князя Бориса Леонидовича Вяземского.
Справедливости ради отметим, что «Гроза» Островского произвела на Вяземского сильное впечатление.
