Назарбаев сделал все для того, чтобы реабилитировать имя знаменитого казахстанского поэта Олжаса Сулейменова. Решением ЦК Компартии было отменено ранее принятое им постановление, в котором дана была резко отрицательная оценка книги поэта «Аз и Я». Много споров в свое время развернулось вокруг нее. Книга была подвергнута «острой критике», в ней увидели и проявление идей национального нигилизма, и национальной исключительности. В сущности, она отражала рост национального самосознания на определенном витке развития советского Казахстана.
22 августа 1989 года был опубликован проект Закона «О языках в Казахской ССР». Казахстан всколыхнулся. В статье первой закона казахский язык признавался языком государственным. Вторая статья закона определяла русский язык как язык межнационального общения, который наряду с государственным мог свободно функционировать на территории Казахской ССР. Нельзя сказать, что эти положения были приняты народом Казахстана единодушно. Большое опасение высказывало русское население. Во-первых, непривычным было то, что русский язык терял свою роль гегемона. Во-вторых, боялись, что в силовом порядке их принудят изучать казахский язык, а не каждый на это способен. В-третьих, терялись в догадках, не лишатся ли они работы из-за незнания государственного языка.
Надо сказать, что масло в огонь подливалось и теми казахами, в которых по разным причинам срабатывало ущемленное самолюбие, настаивавшими на том, чтобы с государственных постов были убраны все, кто не владеет казахским языком. Тому основанием явился сам проект закона, в котором содержалась формулировка об обязательном знании двух языков руководителями практически всех рангов и уровней. В то же время примерно 15 % казахского населения не владело казахским языком и потому было недовольно наряду с русским населением Казахстана. Сложилась неоднозначная ситуация. Инициаторами негативных настроений населения Казахстана явились жители Усть-Каменогорска. И немудрено: в Усть-Каменогорске в эту пору проживало более 70 % русскоязычного населения.
Трудно сказать, как бы повел себя другой руководитель республики. Но Нурсултан Назарбаев быстро принял решение: он приехал в Усть-Каменогорск, чтобы лично выслушать все претензии его жителей и разъяснить сложившуюся ситуацию. Его речь была яркой, а вопросы, которые он ставил перед собравшейся аудиторией, остры. Жители города поняли Назарбаева. К слову сказать, народ Восточного Казахстана всегда развивался в сложных условиях конкуренции, был политизирован, так как складывался на протяжении сотен веков из многих диссидентов, политических ссыльных, а потому прежде всего ценил в других людях ум и ораторские данные. Не каждый политический лидер смог бы переломить уже сложившееся настроение. Но Назарбаеву это удалось всего за один час встречи с ними.
В сентябре 1989 года парламент принял Закон «О языках в Казахской ССР». Казахский язык стал государственным, а русский – языком межнационального общения. Некоторые положения закона о языках были смягчены, в частности, руководителям предписывалось теперь «обеспечить прием граждан и беседу с ними на языке общения», а по мере создания соответствующих условий овладеть казахским и русским языками. Известно, что казахи глубоко освоили русскую культуру, она многое дала им для развития личности, но и казахская культура не должна была быть сокрытой для других народов. Приобщение к ней – это не только обогащение собственной культуры, но и знак уважения к народу, давшему на своей земле приют всем, кто пожелает.
Придя к власти, Назарбаев поступил как настоящий хозяин: прежде чем выйти за пределы республики, он сначала навел порядок в своем полиэтническом «доме» – Казахстане. Он уловил и сам начал формировать моральный дух страны, оказывая глубинное воздействие на идущие в республике социально-экономические процессы. Свою политику проводил достаточно жестко и непреклонно. Он умел скрывать свои истинные чувства, и многим в сложных ситуациях, в которые он попадал, по его лицу ничего не удавалось прочесть, как бы они ни пытались. Сдержанная скрытая сила воли и глубина интеллекта, сконцентрированные в его облике, придавали его лицу особую одухотворенность.
Нурсултан Назарбаев сомневался в пути, который Горбачев наметил как движение к «социализму с человеческим лицом». По его мнению, он так и остался декларативным, лозунговым. Народ растерялся, обнаружив, что не знает, куда и какой дорогой идти. Косметический ремонт социализма обернулся вдруг капитальным. Встал вопрос: строим социализм или нет. Реформы споткнулись об этот краеугольный камень.
Чем больше Горбачев говорил о гласности и перестройке, тем больше Назарбаев понимал, что при таком положении вещей выступать в роли просителей, иждивенцев становится все труднее и труднее. Раздражало то, что все слезно молили Москву о выделении им денег, продовольствия, товаров, и, разумеется, кому-то доставалось меньше, кому-то больше: все зависело от того, насколько те или иные умели кланяться и просить, какие у них были отношения с руководством ЦК КПСС. Поэтому не случайно руководителей республик прежде всего волновал вопрос о перестройке бюджетной системы.
Вырисовывались и другие проблемы: всем ли республикам будет полезен и выгоден региональный хозрасчет, не приведет ли это к тому, что одним, у которых есть и высокоразвитая промышленность, и хорошая инфраструктура, будет гораздо легче и проще, чем тем, кто поставляет в основном сырье? Не ударит ли это по социальной сфере? Преследовались, казалось, благие намерения: в идеале предполагалось поднять жизненный уровень, насытить рынок качественными товарами, улучшить условия труда и быта. Но неизменно рядом вставал вопрос о физических границах республик и о своих деньгах. А эти барьеры неизменно должны были породить и следующий шаг: полную политическую самостоятельность. Республики, ревниво глядя друг на друга, начали процесс национального обособления. Разумеется, это не могло не привести к противопоставлению одних наций другим.
4 августа 1989 года в ЦК КП Казахстана Нурсултан Назарбаев собрал совещание с участием руководителей министерств и ведомств, специалистов и ученых-экономистов, на котором были рассмотрены вопросы предстоящего перехода республики на новые принципы территориального хозяйствования. Проект концепции предусматривал исключительную собственность республики на ее землю, недра, леса, воды и другие природные ресурсы, а также отражал необходимость коренной перестройки организационных структур управления путем упразднения и изменения функций отраслевых министерств.
