Когда отца увезли штурмовики, Ютта жила сначала у тетки в Берлине. А потом перешла на нелегальное положение. Но скоро ее выследили и посадили в концлагерь. Оттуда удалось бежать. Друзья достали ей новые документы. Фашисты только начинали заводить картотеки на граждан рейха, и, воспользовавшись неразберихой первого года "нового порядка", удалось настоящее дело активной функционерки молодежной коммунистической организации Ютты Раус заменить не менее настоящим делом активистки нацистской партии Ютты Хайдте.
В Аугсбурге она окончила школу радистов первого, высшего класса и стала работать на метеорологической станции в Альпах. Но это занятие скоро наскучило ей. В один из отпусков друзья свели ее с человеком, который назвался Перро. Он устроил Ютту в рекламное бюро. Здесь она позировала, снималась с военными, помогала хозяину в фотолаборатории.
Часто в бюро заходила Эрика Зандлер. Она любила щелкать, а проявлять, закреплять, печатать - терпения не хватало. Да и рук фрейлейн Зандлер было жалко. Сначала Ютта приходила к ней помогать печатать фотографии, а потом Эрика уговорила отца взять Ютту в дом секретаршей, а вернее, горничной. На нее легли все заботы по дому. Ютта не противилась. Кухарка была бы лишней. Иногда профессор просил ее попечатать на машинке, иногда диктовал.
- Место у тебя пока надежное, - сказал Эрих. - И ты хорошо держишься, Ютта. Но когда все складывается слишком удачно, жди удара, Ты сидишь слишком близко от пекла, чтоб тобой не заинтересовались черти. Вот это и плохо. Допустим, Зейц рано или поздно захочет удостовериться в твоем прошлом. Ты-то свою биографию хорошо знаешь?
- Я не девочка, - обиделась Ютта.
- Подожди. Не красней. А тетя Марта? Дядя Клаус? Кто они?
- Тетя Марта и правда живет в Берлине. Только я не пишу ей. А дядя Клаус действительно умер прошлым летом.
- С тетей надо увидеться как можно скорее и начать настоящую переписку. Ясно?
- Да.
- С тобой я буду теперь встречаться у Зандлера. Здесь надо видеться как можно реже. Постараюсь сделать так, чтобы мои визиты выглядели естественно. Дом Зандлера нам нужен еще и потому, что сам профессор вне всяких подозрений. Перепроверен трижды три раза. Да и вообще весь как на ладони. Рацию у Зандлера искать не будут.
- Рацию?
- Да, Ютта, теперь нам нужна рация. Без нее мы ничего не значим. Даже ту информацию, которую имеем, не можем передать. Рация у меня есть, но в Аугсбурге. Как ее привезти сюда?
- Привезти несложно...
- Как?
- Я уговорю Эрику поехать развлечься, ее машину проверять никто не станет.
- Это мысль. Но когда?
- Хоть сегодня вечером, - рассмеялась Ютта. - Эрика обожает развлечения.
...Но рация, которую привезли из Аугсбурга, не работала. Слишком чуток и нежен был ее механизм, чтобы выдержать бесконечные путешествия с места на место, пребывание в сырых подвалах, в земле, в привокзальных камерах хранения. Некоторые лампы вышли из строя, и достать их в Германии было невозможно.
Много дней и ночей проколдовали Ютта с Эрихом над рацией, пытаясь вернуть ей жизнь, но тщетно.
- Это равносильно дезертирству! - негодовал Эрих. - Мы выбываем из борьбы в тот момент, когда в нас особенно нуждаются товарищи! Нуждается Март, которому я обязан оказывать помощь в первую очередь!
- Но что поделать, если рации этой системы такие ненадежные, - пыталась успокоить его Ютта.
- Все равно нам нет оправданий! Товарищи рискуют жизнью, но работают! На, читай! - Эрих выхватил из-под стопки пачек с фотобумагой листовку.
"22 июня Гитлер своим подлым и вероломным нападением на Советский Союз совершил тягчайшее преступление по отношению к немецкому народу, которое приведет Германию к величайшей катастрофе... - начала читать Ютта и невольно опустила глаза на подпись: "Коммунистическая партия Германии". Единственное спасение для немецкого народа - это положить конец войне. Но для того чтобы покончить с войной, надо свергнуть Гитлера. Пока Гитлер и его банда будут у власти, война не прекратится. И горе нашему народу, если он до конца свяжет свою судьбу с Гитлером, если мы, немцы, сами не наведем порядок в своей стране, а предоставим другим народам очищать Европу от фашистской чумы".
Ютта медленно опустила листовку на колени и задумалась. Эрих стоял, отвернувшись к окну. Ютта обратила внимание, что по-стариковски белая голова Эриха плохо гармонировала с его крепкой, загорелой шеей. "Кто ты такой, мой названый брат? - подумала она. - Наверное, немало испытал ты, если не вовремя поседел..."
Вдруг Эрих повернулся к девушке:
- Скажи, знаешь ли ты людей, на которых можно положиться?
Ютта покачала головой, задумалась, перебирая в памяти лица знакомых. Вспомнила одного добродушного механика с аэродрома. Он как-то помогал ей нести белье из прачечной, много рассказывал о себе, о детях, сетовал, что сыновья на фронте. Вот, если б он помог! Он работает на аэродроме, а раздобыть рацию можно только там. Но она почти не знает этого человека.
- Мне кажется, рацию добыть можно на аэродроме Зандлера, - не совсем уверенно проговорила Ютта.
- Кто поможет? Уж не Зейц ли? - усмехнулся Эрих и добавил серьезно: Если у тебя есть план, скажи о нем. Только ничего не предпринимай одна. Таков приказ Перро.
- Пока у меня нет никакого плана, - ответила Ютта. - Но я подумала об одном человеке, который там работает. Это Карл Гехорсман, механик на аэродроме Зандлера. Впрочем, это опасно, кто знает, что у него на уме. Вот бы ты с ним познакомился, он частенько заходит в пивную "Фелина".
- Хорошо, я пригляжусь к нему, - подумав, сказал Эрих. - Рация нам позарез нужна. Март объявился и передал письмо, а мы немы как рыбы...
Эрих не знал Марта. Перро лишь сказал, что он объявится, когда в этом возникнет необходимость. Для связи с Мартом Эрих подыскал надежный "почтовый ящик", и он уже заработал.
- 3
В баре пахло тушеной капустой, кислым пивом, табачным дымом и дешевыми духами. Визжала радиола. Танцевали солдаты из батальона обслуживания и охраны. Их подружки в коротких юбках клеш энергично работали локтями.
Карл Гехорсман потягивал пиво.
- Почему эти парни остались в тылу, а мои сразу попали на Восточный фронт? - неожиданно спросил он Эриха.
- Эти тоже там будут, - ответил Эрих. - Гитлеру надо много солдат.
- Ты думаешь, с Россией надолго?
Эрих пожал плечами:
- Россия - это не Европа. Слишком большой кусок.
- Что верно, то верно... На каждого немца двое русских... Я работал там в двадцать пятом по соглашению с Добролетом. На их линиях летали наши пассажирские "юнкерсы", я их обслуживал... С хорошими ребятами работал... Гехорсман замолчал.
Эриху показалось, что он даже увидел, как в большой рыжей голове Карла заворочались мозги.
