И еще одна небольшая ремарка. Мне часто приходилось выслушивать и читать критические высказывания о том, что премьер, мол, занимается не теми делами. Детские сады, оптовые ярмарки, транспортные развязки, школы, больницы и т. д. — это не те дела, которыми должен заниматься премьер-министр большой страны. Его дело — это общая стратегия, реформы, а все остальное должно делаться само собой, как на Западе.
Что бы я хотел ответить по этому поводу? Чем и как мне заниматься, я знал гораздо лучше и обстоятельнее, чем любой мой критик. К тому времени, когда я стал премьер-министром, мне пришлось пройти долгий и трудный путь в системе государственного управления, и поэтому у меня безусловно были выстроены приоритеты, и, конечно, все они сводились к созданию в стране условий для коренной модернизации нашего народного хозяйства. На реализацию этих задач у меня уходило примерно 80 % моего времени. В книге рассказывается об этом довольно подробно.
В то же время я прекрасно понимал и отдавал себе отчет в том, что эти преобразования займут как минимум 15–20 лет и их позитивный эффект скажется далеко не сразу. А наши люди живут сегодня, и уже сейчас надо решать конкретные проблемы и социального обеспечения, и повышения уровня жизни, и стабильности цен и тарифов, и транспорта, и медицинского обслуживания, и подачи воды не по часам, а постоянно, и многого, многого другого. Именно поэтому я лично контролировал тысячи строек, часто бывал на местах, вникал в ход работ и убеждал руководителей всех рангов действовать подобным образом.
На собеседованиях с кандидатами на должность главы администрации района, области я постоянно давал следующие напутствия: «Выдели главные проблемы развития промышленности и сельского хозяйства твоего района. Разберись, что мешает, что не дает развиваться, что в этих проблемах можешь решить ты, как глава района, что может решить область, что должен решить Киев. И немедленно начинай решать! Не жди — за тебя никто этого делать не будет! От работы экономики зависит бюджет района. От бюджета зависит — сможешь ли ты решить проблемы своих граждан или нет. Из этих проблем выдели то, что можешь решить в первую очередь и самостоятельно. И начинай решать. Определи, в чем нужна помощь области? В чем — центра? Если через год твоей работы люди не увидят положительных изменений, тебя надо гнать с должности…».
Говоря все это, я, разумеется, отдавал себе отчет, в каких невероятно трудных условиях оказывались новые руководители. Депрессивный район, ни одного работающего промышленного предприятия, еле живые мелкие фирмы по оказанию услуг. Живущие своими интересами сельские арендаторы, которые расплачиваются за землю, в лучшем случае, двумя мешками кукурузы. Абсолютно ни во что не верящее районное начальство среднего звена. Вот и начинай в этих условиях поднимать район. А иногда, как только что-то начинает «шевелиться», тут же на это «что-то» набрасываются прокуратура, милиция, налоговики и прочие. «Мертвое» предприятие они не трогают, нет смысла, но как только оно начинает оживать, тут же начинается «охота».
Вспоминается такой случай. Я был с рабочей поездкой в одном из районов Винницкой области. В райцентре меня окружила группа женщин, они просили помочь с детсадом. «Сидим дома, не работаем — некуда деть детей». Я поинтересовался у главы района, какие есть возможности, чтобы восстановить работу детского сада. Он предложил мне поехать и посмотреть на месте. Мы взяли несколько активисток из тех, кто больше всего задавал вопросов, и поехали. Увидели здание типичного советского детского сада примерно на 200 детей, заброшенное около 10 лет назад, но все еще в довольно неплохом состоянии. Конечно, надо было его детально обследовать, но, в общем, стало ясно — нужен восстановительный ремонт. Сразу договорились, сколько примерно денег выделит район, какой суммой надо помочь из центра. Условились, что к концу года детсад запустим (дело было в мае). После получения всех необходимых документов (это заняло где-то около месяца) правительство приняло решение о выделении необходимых ресурсов.
Скоро мне доложили, что работа на объекте закипела, что все коммуникации оказались в удовлетворительном состоянии и сдача в эксплуатацию может состояться даже раньше намеченного срока. Где-то в октябре я решил перепроверить информацию о ходе работ и позвонил руководителю района. То, что мне рассказали, возмутило меня до глубины души. Работы на стройке прекращены, возбуждено уголовное дело, все документы изъяты, строители, вместо того чтобы работать на стройке — ходят на допросы. Я попросил юристов Кабинета министров разобраться.
Формально правоохранители оказались правы, работы на объекте начались раньше, чем была утверждена проектно-сметная документация, и акты выполненных работ подписывались задним числом. Но ведь никто и ничего не украл. А хорошее дело, по сути, загубили. Вот и получается, что лучше ничего не делать и никуда не торопиться. Вот тогда точно неприятностей не будет. С такой логикой, очень широко распространенной у нас, далеко не уедешь. Поэтому я благодарен всем строителям, которые за эти годы вопреки всяческим помехам и трудностям строили и возводили в стране тысячи объектов. К сожалению, многие из них сейчас ходят на допросы по поводу якобы украденных денег. Но, надеюсь, что лживые обвинения рассыпятся, а все, что нам за это время удалось построить, останется людям.
Среди руководителей областей и районов встречались настоящие энтузиасты своего дела. Не могу не вспомнить руководителя Луганской области Владимира Николаевича Пристюка. Отношения у нас с ним складывались непросто, ведь проблем в этой тяжелейшей области хватало. С тем же Луганским тепловозостроительным заводом. Сначала долгая и изнурительная война за него, а затем пуск производства современных и мощных магистральных тепловозов.
А еще химические предприятия и крупный нефтеперерабатывающий комбинат в Лисичанске, умиравшие из-за высокой цены на нефть и газ, но это уже не компетенция главы области. Закрытые шахты и депрессивные территории. А ведь шахта — это не только угольное предприятие, это и машиностроительные заводы, обогатительные фабрики, транспортные предприятия. Стояла «оборонка» — не было заказов. Плюс к этому — засушливая зона, затруднявшая ведение сельского хозяйства, и многие другие проблемы. Устанешь перечислять. И конечно, по поводу этих проблем у нас было немало непростых разговоров. Что-то удавалось решить, что-то нет. Но ясно было одно — мы движемся в правильном направлении и постепенно ситуация выправляется.
Очень много внимания Владимир Николаевич уделял развитию медицины в Луганской области, и, бывая с ним на объектах здравоохранения, я поражался, как глубоко он вникал в тему. Медицинская терминология в его устах звучала вполне естественно. Чувствовалось, что он владел ею. Аграрий по образованию, он шел по больнице и профессионально обо всем рассказывал. Только за три года мы с ним сдали в Луганске перинатальный центр, областную больницу, кардиологический центр и еще наверное с десяток других объектов. И везде он оставил частицу своего сердца и души.
