Объясните хотя бы самим себе, где тут карьеризм Берия? Где тут его выслуживание перед Сталиным? Где тут неуемное стремление к власти? Человек работал не покладая рук, потому и пошла положительная работа, потому и настроение у крестьян резко улучшилось (об этом речь еще впереди). Потому что первый секретарь ЦК КП Грузии Лаврентий Павлович Берия с колоссальным умом, тонким знанием специфики сельского хозяйства родной Грузии и большим уважением к крестьянскому труду принялся за реформирование аграрного сектора, которое несло прямую выгоду крестьянам. Потому и настроение-то у них улучшилось. А когда человек проявляет в своей работе высокую компетентность и потому добивается серьезных положительных результатов в кратчайшие сроки, он неизбежно сталкивается с острейшей, быстро перерастающей в глубокую, но полностью беспочвенную ненависть ближайшего окружения. Прежде всего тех, кто, находясь с ним на одной ступени социальной лестницы, ни черта не умеет и не желает делать и, хуже того, едва ли не злоумышленно все гробит на корню. Именно эти мерзкие, но очень заносчивые и завистливые неумехи и начинают распространять о более успешном и талантливом работнике всяческие небылицы, слухи, клевету и ложь. Вот именно с этим-то и столкнулся Лаврентий Павлович прямо на первом же этапе своей деятельности на партийной стезе. И эта, едва ли не мгновенно переросшая в глубокую, но полностью беспочвенную ненависть, острейшая зависть, к глубочайшему сожалению, будет сопровождать Лаврентия Павловича не только до последних мгновений его подло оборванной жизни. Увы, но это продолжается по сию пору…
Любопытно, что и Каганович тогдаб7 встал на сторону Берия. Ознакомившись с кляузами супругов Орахелашвили, в ответном 67 Такое выражение использовано для того, чтобы подчеркнуть одно неприглядное обстоятельство, связанное с Кагановичем. Спустя 31 год, на утреннем заседании Пленума ЦК КПСС 3 июля 1953 г., то есть задолго до так называемого «расстрела» Лаврентия Павловича Берия якобы в соответствии с приговором суда, Лазарь Моисеевич с трибуны пленума открытым текстом брякнул: «Центральный Комитет уничтожил авантюриста Берия…». Проще говоря, открытым текстом письме от 23 июня 1932 г. на имя Сталина Лазарь Моисеевич, в частности, отмечал: «…11) В Закавказье действительно загорается новая склока. Вы, безусловно, правы, что здоровое начало, особенно в деловом отношении, на стороне Берии, Орахелашвили отражает ноющие, не деловые круги актива…»
А всего лишь через месяц, 12 августа 1932 г., Сталин написал Кагановичу: «…3. Берия производит хорошее впечатление. Хороший организатор, деловой, способный работник. Присматриваясь к закавказским делам, все больше убеждаюсь, что в деле подбора людей Серго — неисправимый головотяп. Серго отстаивал кандидатуру Мамулия на посту секретаря ЦК Грузии, но теперь очевидно (даже для слепых), что Мамулия не стоит левой ноги Берия… Хотя Берия не член (и даже не кандидат) ЦК, придется все же его выдвинуть на пост первого секретаря Заккрайкома, — Полонский (его кандидатура) не подходит, так как он не владеет ни одним из местных языков…»
Ну, и где тут «Берия рвался к власти», где тут «карьерист Берия»? Он просто работал, проявил себя хорошим организатором, деловым, способным работником, против которого иные не стоили даже его левой ноги, работа у него спорилась, развитие Грузии по всем направлениям стремительно набирало обороты! Сталин обратил на него внимание вследствие именно этих обстоятельств, а не чего-то иного, тем более каких-то там интриг Берия, что ему обычно приписывают. Такова была логика развития ситуации с руководящими кадрами в Закавказье, в том числе и в Грузии. И именно в силу этой логики, а не чего-то другого Сталин и пришел к объективному выводу об уже настоятельной целесообразности выдвижения Берия на пост первого секретаря Закавказского крайкома партии. И в октябре 1932 г. Лаврентий Павлович Берия стал им. Причем, и это самое интересное, к М. Орахелашвили отнеслись, прежде всего сам Сталин, более чем уважительно — дали ему возможность уйти по собственному желанию. 9 октября 1932 г. Политбюро ЦК ВКП(б) удовлетворило его просьбу об освобождении от обязанностей первого секретаря Заккрайкома.
Ну а что же произошло с супругами Орахелашвили в дальнейшем? Мамия Орахелашвили умотал в Москву — на должность заместителя директора Института Маркса-Энгельса-Ленина (между прочим, в то время там формировалась банда отъявленных оппозиционеров-интеллектуалов, готовивших теоретическое обоснование для не столько антисталинского, сколько антигосударственного заговора и переворота). Чуть позже подъехала и его склочница жена — на должности начальника Управления высшей школы народного комиссариата просвещения ее пригрела не столько вдова Ленина, сколько старая троцкистка Надежда Константиновна Крупская.
Завершая этот этап анализа, еще раз хочу задать несколько вопросов. Где во всем том, что было изложено, карьеризм Берия? Где его стремление к власти? Где тут все то, что было вынесено в название мифа? Что якобы Берия «рвался к власти и шел наверх едва ли не в прямом смысле слова по трупам, в связи с чем, воспользовавшись своим положением руководителя грузинских чекистов, Берия собрал компрометирующие данные на партийное руководство и постепенно убрал его, чтобы самому возглавить партийную организацию Грузии».
Как это ни парадоксально, но ответы на эти вопросы — помимо уже приведенных аргументов — еще в мае 1930 г. дал сам Лаврентий Павлович (из письма Л.П. Берия С. Орджоникидзе): «Дорогой Серго, не один раз я ставил перед Вами вопрос о моей учебе. Время проходит, кругом люди растут, развиваются, и те, которые еще вчера были далеко от меня, сегодня ушли вперед. Известно, что безбожно отстаю. Ведь при нашей чекистской работе не успеваем зачастую даже газету прочесть, не то, что самообразованием заниматься… Дорогой Серго! Я знаю, Вы скажете, что теперь не время поднимать вопрос об учебе. Но что же делать? Чувствую, что я больше не могу…»
* * *
Небольшой комментарий. Как видите, не к власти рвался Лаврентий Павлович, а в храмы науки, чтобы грызть ее гранит! Но это еще что. Это только начало. Вы посмотрите, что дальше-то писал тот самый Лаврентий Павлович Берия, которого все стремятся клеймить «карьеристом, рвавшимся к власти».
«Я думаю, что мой уход из Закавказья даже послужит к лучшему. Ведь за десять лет работы в органах ГПУ в условиях Закавказья я достаточно намозолил глаза не только всяким антисоветским и контрреволюционным элементам, но и кое-кому из наших товарищей. Сколько людей будут прямо-таки приветствовать мой уход, настолько я им приелся своим постоянным будированием и вскрыванием имеющихся недочетов. Им хотелось, что все было шито-крыто, а тут, извольте радоваться, кругом недочеты и ляпсусы.
