Питер Молинье. История разработчика, создавшего жанр «симулятор бога» - Рафаэль Люка

Это не так, поэтому вот что я вам скажу: раньше можно было превратить своих эльфов в камикадзе. Это было очень весело! Питеру тоже чрезвычайно нравились всякого рода шуточки. У нас была такая функция: если вы играете поздно ночью и у вас подключен принтер, герои, вторгшиеся в ваше подземелье, случайным образом посылают на распечатку угрожающие сообщения вроде: “Я иду по твою душу, злой деспот”. Концептуально это было довольно забавно, но на практике такое оказалось сложно реализовать в офисной среде: однажды ночью во время тестирования игры принтеры EA по всему миру начали сходить с ума, а некоторые люди в США решили, что им угрожают расправой».

«В полной мере мы узнали, что такое Dungeon Keeper, только за шесть месяцев до ее выхода. Идея произвольного изменения подземелий появилась у нас лишь на позднем этапе разработки». Механикой больше, механикой меньше, и весь облик игры меняется. «Когда мы доделали Dungeon Keeper, в день, когда игра ушла на золото, я покинул Bullfrog». И Питер по телефону завершает этот эпизод очень театральным тоном:

«Но это была ужасная ошибка».

Июль 1997 года. Питер покидает Bullfrog из-за глупости, дурацкой ошибки, шуточки между пьяными друзьями. Но Питер, за которым мы следили с самого его детства на болотах в Коув, уже не тот знакомый нам молодой программист, который боялся показаться хуже конкурентов, и не тот подросток с дислексией, который чаще обитал в своих воображаемых мирах, чем в реальности. Да, Питер (Пэн), этот необузданный творческий дух, все еще витает где-то рядом, но теперь он чуть менее заметен и, возможно, менее разрушителен. Его новое пристанище под названием Lionhead на какое-то время даст ему возможность снова поразить Капитана Крюка (непомерные амбиции Питера) несколькими резкими, точными ударами острого кинжала.

«После того как той ночью Тим нажал кнопку “отправить”, появилась студия Lionhead, и я почувствовал, что вернулся к своему настоящему “я”, ведь в Lionhead мы стали делать то же самое, что делали в Bullfrog: мы постоянно, весь день напролет программировали».

«Ура! Ура! Питер (Пэн) воскрес!»

Питер стал знаменитостью в мире видеоигр, и теперь к нему стали прислушиваться все. Его имя, уже ставшее брендом и ярлыком для особой дизайнерской философии, продавалось так же, как и сами его студии, если не больше. Люди обращали на него внимание, слушали каждое его слово, и неудивительно: он подталкивал людей к мечте, поддерживал постоянный интерес к своим проектам, к тому волшебству, которое творил собственными руками, тем самым помогая потерянным детям.

Факт остается фактом: Питер Молиньё уже не совсем привычный нам Питер, а его фамилия теперь уж слишком на слуху, чтобы ее игнорировать.

Давайте на время забудем о Питере, снимем с его образа фирменные зеленые одежды, а вместо них наденем костюм и рубашку с воротником-стойкой. В общем, пока что будем воспринимать его как другую личность.

Давайте в этой части называть нашего героя Молиньё.

Еще один остров

Ни передышки, ни отпуска, ни выходного. Молиньё живет тем, что постоянно создает, тем, что запускает новые проекты и идеи – куй железо, пока горячо. Не успел он покинуть Bullfrog, как тут же пустился в новое странствие, окружив себя верными друзьями, включая Тима Рэнса, который в ответе за его уход.

«Это было так глупо с моей стороны. У меня не было даже мысли взять отпуск на несколько месяцев, оценить ситуацию и уже потом нанять нужных людей. Вместо этого я связался с Тимом Рэнсом, Марком Уэбли и моим другом Стивом Джексоном для решения всех деловых вопросов. В день увольнения из Bullfrog я покинул студию в девять или десять часов утра, пошел домой, и уже через три часа мы запустили нечто, что пока еще даже не называлось Lionhead. Мы не знали, во что ввязываемся. Единственное, что мы тогда решили, – это то, что хотим создать нечто, чего люди никогда раньше не видели. У нас не было ни команды, ни кодеров, ни художников».

Когда компания Lionhead появилась на свет, у нее не было ничего, кроме нескольких смутных идеалов, готовых к более пристальному практическому рассмотрению. Прежде всего к ним можно было отнести внимание к качеству, а также желание держаться скромных масштабов, чтобы не повторить тот кошмар, в который превратилась Bullfrog. Молиньё больше не хотел подчиняться жестким приказам всемогущего издателя или возиться с толпами юристов и менеджеров, которые видят игры только с точки зрения графиков, календарей релизов и финансирования. Молиньё хотел вернуться к основам: к разработке, к программистам, художникам, тем, кто создает видеоигры, а не тем, кто их продает. В Lionhead не будет никаких Hi-Octane!

Другая идея – собственное название компании, Red Eye, вдохновленное алыми глазами Молиньё и Тима Рэнса после их изнурительных скитаний. Однако, когда журналисты из Edge пришли взять интервью у основателей новой студии по случаю официального объявления о ее создании, виновники торжества поняли, что существует огромное количество компаний с таким же названием. Новым предпочтительным вариантом сразу же стало более царственное, звериное слово Lionhead: если название Bullfrog появилось из-за замеченной в пабе статуэтки в виде лягушки, то «Львиной головой» звали хомяка Марка Уэбли, который умер сразу после того, как студия получила его имя. По словам Марка, это был дурной знак. Что касается Стива Джексона… Если вы геймер и любитель почитать, а также покидать шестигранные кубики, это имя должно пробудить в вас смутные воспоминания.

В мире игровых развлечений есть два Стива Джексона. Первый, американец, в рамках одноименной компании Steve Jackson Games издает ролевые и настольные игры, например Car Wars или GURPS. Второй Стив Джексон – британец, который в 1975 году учредил Games Workshop вместе