Петр Подгородецкий - «Машина» с евреями

У Макаревича занятия спортом (если его потуги в этом смысле можно так назвать) были связаны с какими-то конкретными случаями. Как-то раз он пошел пить пиво в «Пльзень», что был в Парке культуры имени Горького. На выходе его остановил какой-то здоровенный субъект: «Ты, что ли, Макаревич?» «Ну, я», – гордо ответил Андрей. «Тогда получи!» И как даст Макару в физиономию! В результате Макаревич решил заняться самозащитой без оружия. А в Ростове мы познакомились с замечательным специалистом по боевым искусствам Сашей Иванчой. В те времена карате и прочие восточные единоборства не то чтобы запрещались, но находились под неусыпным контролем «органов внутренней секреции». Но Саша нашел свой путь, и его фотографии вкупе с описанием приемов публиковались во всяких спецназовских пособиях, что давало ему определенный иммунитет. Он тренировался часов по восемь в день, не пил, ложился спать в десять вечера и был на ощупь железным. Вот этого человека Андрей и вызвал для того, чтобы тот учил его карате. Вместе с Макаревичем подтянулись «учиться» и другие. Особенно смешно выглядел Сережа Рыженко, весивший килограммов сорок и сильно напоминавший кузнечика. Он смешно дрыгал руками и ногами, подпрыгивал и громко кричал: «Кья!» Некоординированный Макаревич махал руками и ногами более вяло, а Кутикову эта затея вообще пришлась не по нраву, хотя Иванчу он очень уважал. Кончилось все том, что инструктор немного поездил вместе с «Машиной», как бы охраняя Макара, но поскольку ему то надо было тренироваться, то ложиться спать, творческого альянса так и не случилось.

Женщины, время от времени обращавшие внимание на выпирающие бока и отвислый зад Макаревича, время от времени вдохновляли его на то, чтобы заниматься бегом трусцой. Как же нелепо он выглядел в спортивном костюме бегающим по дворам в районе метро «Ленинский проспект»! И, что самое интересное, эти бега никакой пользы ни ему, ни окружающим не приносили. Единственное, что Макар умеет сделать здорово, – это плавать под водой и стрелять в рыбу из подводного ружья. В этом деле он тренировался много и упорно и успехов достиг немалых. Еще он умеет просто ловить рыбу и готовить, что к спорту, правда, имеет сомнительное отношение.

Как я уже упоминал, Саша Кутиков может, не упав, съехать с горы и поперекидывать мяч через сетку с помощью теннисной ракетки. А еще он рассказывал, что в юности занимался боксом и даже имел какой-то юношеский разряд. Мне ни разу не приходилось видеть Александра Викторовича в драке, но разговаривал он на боксерские темы очень компетентно и знал гораздо больше специальных терминов, чем все члены нашего коллектива, вместе взятые.

Об отношении Маргулиса к спорту, вернее его полном отсутствии, я уже упоминал. Точно так же вел себя и Саша Зайцев, увлечения которого были другими (книги, музыка, наркотики). Ну, вот не знаю, чем занимается мой преемник Андрей Державин, но лучше бы учился играть на клавишных. Пользы было бы больше, хотя чего Бог не дал, того в аптеке не купишь.

Репетиция моего «второго пришествия» в «Машину времени» состоялась примерно за год до реальных событий. Началось все с того, что весной 1989 года группе «стукнуло» двадцать лет. Под это дело был организован грандиозный концерт в лужниковском Дворце спорта. Идея была замечательная: собрать всех, кто когда-либо выступал в составе «Машины», и в различных сочетаниях выпустить их на сцену. Собрать удалось не всех, поскольку в группе в разное время работало человек пятьдесят. К тому же некоторые ребята отказались участвовать. Кавагое сказал, что ему слишком тяжело видеть и слышать все происходящее (примерно через год или два он вообще отвалил в Японию преподавать там русский язык). Естественно, не приехали из Америки Игорь Саульский и Юра Фокин. Ильченко так и не выбрался из родного Питера, кто-то посчитал себя совсем отошедшим от музыки, кто-то вообще не приехал без объяснения причин. Но народу было много, а ведь еще и друзья были приглашены: «Аквариум», «Зоопарк», Буйнов, Романов, «секреты», которые привезли с собой какую-то невнятную группу из Швейцарии, кажется, называвшуюся «Лестница».

Очень весело было за кулисами. Каждый из гостей приготовил какой-то сюрприз. Кто-то решил исполнить песню «Машины» в своей интерпретации, кто-то пел вместе с музыкантами группы, а «секреты», которые считали себя коллективом с чувством юмора, а к тому же имели театральное образование (во всяком случае, Фоменко с Леонидовым), решили «выпендриться» по полной программе. Они отрепетировали гимн Советского Союза в собственной интерпретации. Напомню, что тогда хоть и была перестройка, но СССР и КПСС, а также КГБ еще существовали. Словами гимна были имена и фамилии участников «Машины». Звучало это примерно так:

Ну а припев начинался протяжно:

В общем, должно было получиться довольно смешно. Но дело чуть-чуть не испортил Алексеич, который, выпив водки с швейцарскими гостями «Секрета», зашел в гримерку в тот самый момент, когда артисты распевались. Послушал минуту-другую и с каменным лицом (что у него бывает довольно редко) сказал: «Ребята, так не пойдет. Вы сегодняшнюю „Правду" читали?» Естественно, никто и не подумал, приехав в восемь часов из Питера, почитать тогдашний официоз. А Алексеич продолжил: «Ну, конечно, это ваше дело, но на второй странице там опубликован указ президента СССР Горбачева Михаила Сергеевича об уголовной ответственности за осквернение гимна Советского Союза. Между прочим, наказание до двух лет лишения свободы, если это сделано публичным образом и с особым цинизмом». Сказал и пошел выпивать с «Зоопарком». «Секреты» впали в панику, и Максим, как наиболее известный публике артист, пошел к лужниковскому директору выяснять, можно ли исполнять «гимн». Тот тоже не читал газету «Правда», но выразился в том смысле, что если «сигнал» есть, то исполнения он не допустит и выключит звук. Посрамленный Максим пошел в гримерку и рассказал о случившемся. Грустные «секреты» стали думать, чем же заменить их хитовый номер. Тут пришел Алексеич и стал выяснять причину невеселого настроения. В общем, когда он сообщил, что это была шутка, лужниковские кулисы огласились дикими воплями, и присутствовавшие там увидели небывалую картину: по коридору не по комплекции шустро бежал Алексеич, весивший центнера полтора, а за ним все «секреты». Поскольку Алексеич в прошлом играл в хоккей и часто бывал в Лужниках, он ушел от погони, юркнув в какую-то неприметную дверцу, как выяснилось, комнату, в которой стоял точильный станок для сборной СССР. А Макс и Фома только к банкету сумели отойти от потрясения, которое было для них сродни шоку. Так бывает, когда на розыгрыш попадаются люди, которые сами привыкли всех разыгрывать.