На двух машинах в Минск выехала «боевая группа МГБ» — сам Огольцов, его помощник майор Александр Харлампиевич Косырев, начальник отдела 2-го Главного управления (контрразведка) полковник Федор Григорьевич Шубняков, сотрудники отдела «ДР» (террор и диверсии) полковник Василий Евгеньевич Лебедев и старший лейтенант Борис Алексеевич Круглов (специальность — диверсии на транспорте).
Московская боевая группа разместилась на даче Цанавы в пригороде Минска — поселке Слепянка. Вот теперь Огольцов объяснил республиканскому министру, зачем они приехали. Лаврентий Фомич только поинтересовался, почему избран такой сложный метод. Огольцов объяснил:
— На Михоэлса делают большую ставку американцы, но арестовывать его нецелесообразно, так как он широко известен за границей. Впрочем, в политику вдаваться нечего, у меня есть поручение, его надо выполнять.
Огольцов объяснил Цанаве:
— Боевая группа МГБ предпринимала меры к убийству Михоэлса еще в Москве, но сделать это не удалось, так как Михоэлс ходил по Москве в окружении многих женщин.
В Москве 10 января Абакумов принес Сталину «обобщенный», то есть сочиненный чекистами протокол допроса арестованного Гольдштейна. В протоколе говорилось, что «Михоэлс дал задание сблизиться с Аллилуевой и добиться личного знакомства с Григорием Морозовым», который женился на Светлане, дочери вождя.
«Надо подмечать все мелочи, — будто бы говорил Михоэлс, — не упускать из виду всех деталей взаимоотношений Светланы Сталиной и Григория Морозова. На основе вашей информации мы сможем разработать правильный план действий и информировать наших друзей в США, поскольку они интересуются этими вопросами».
Это Сталин и хотел прочитать.
Поразительным образом именно в эти месяцы Сталин сделал все, чтобы в Палестине появилось еврейское государство. Санкционировал поставки оружия палестинским евреям, разрешил евреям из Польши и других восточноевропейских стран эмигрировать в Палестину и сражаться за историческую родину. Но Сталину не понравился искренний интерес советских евреев к Израилю, их готовность помогать еврейскому государству.
«Мне кажется, что Сталин верил в круговую поруку людей одного происхождения, — считал Илья Эренбург. — Он ведь, расправляясь с «врагами народа», не щадил их родных… Что же, в таком случае следует предположить, что он обрушился на евреев, считая их опасными, — все евреи связаны одним происхождением, а несколько миллионов из них живут в Америке».
Спорить с ним было бесполезно, писала Светлана Аллилуева. Сталин повсюду видел врагов: «Это было уже патологией, это была мания преследования от опустошения, от одиночества… Он был предельно ожесточен против всего мира».
Но главное — другое. Он был человеком с криминальным складом ума. С возрастом и болезнями эти патологические черты только усилились. Он давал указания бить арестованных смертным боем и легко приказывал лишать жизни. И на службу брал людей определенного склада — убийц и насильников. Участники дела, о котором мы рассказываем, нисколько не затруднились исполнить преступный приказ, сделали то, за что и не всякий профессиональный палач бы взялся.
В январские дни сорок восьмого боевая группа МГБ постоянно следила за Михоэлсом, которого окружало множество актеров, режиссеров и просто поклонников. Приезд выдающегося артиста был большим событием для театрального Минска. Огольцов позвонил Абакумову: ничего не получается.
«О ходе подготовки и проведения операции, — рассказывал Огольцов, — мною дважды или трижды докладывалось Абакумову по ВЧ, а он, не кладя трубки, по АТС Кремля докладывал в Инстанцию», т. е. Сталину.
Инстанция на языке тех лет — это Сталин.
Абакумов потребовал выполнить приказ вождя любыми средствами и разрешил использовать секретного агента 2-го Главного управления МГБ, который сопровождал Михоэлса. Этим агентом был театровед Владимир Голубов-Потапов.
«Мне было поручено связаться с агентом и с его помощью вывезти Михоэлса на дачу, где он должен быть ликвидирован, — рассказывал Шубняков. — На явке я заявил агенту, что имеется необходимость в частной обстановке встретиться с Михоэлсом, и просил агента организовать эту встречу. Задание агент выполнил, пригласив Михоэлса к «личному другу, проживающему в Минске».
Соломон Михоэлс, очень открытый человек, жаждавший общения, охотно согласился. Вечером 12 января они с Голубовым-Потаповым сели в машину к полковнику Шубнякову, выдававшему себя за «инженера Сергеева». За рулем находился старший лейтенант Круглов — в штатском, разумеется. Когда машина въехала в ворота дачи Цанавы, Шубников пошел докладывать Огольцову:
— Михоэлс и агент доставлены на дачу.
Огольцов по ВЧ опять связался с Абакумовым. Министр по вертушке позвонил Сталину. Сталин был еще на даче. В тот вечер он приедет в Кремль поздно, заседание политбюро начнется в половине двенадцатого ночи.
Вождь подтвердил свой приказ. Абакумов велел действовать.
«С тем чтобы создать впечатление, что Михоэлс и агент попали под машину в пьяном виде, их заставили выпить по стакану водки, — рассказывал полковник Шубняков. — Затем они по одному (вначале агент, затем Михоэлс) были умерщвлены — раздавлены грузовой машиной».
За руль «студебекера», судя по всему, посадили сотрудника белорусского МГБ майора Николая Федоровича Повзуна.
Судебно-медицинская экспертиза установила: «У покойных оказались переломанными все ребра с разрывом тканей легких, у Михоэлса перелом позвонка, а у Голубова-Потапова — тазовых костей. Все причиненные повреждения являлись прижизненными».
Читать эти документы почти невозможно. Чекисты хладнокровно давили грузовиком живых людей, которые находились в полном сознании и умирали в страшных муках. И при этом они не понимали, за что их убивают и кто убийцы… Если одного из них чекистам велели считать врагом советской власти, то второй-то был их человеком, осведомителем госбезопасности! Но и сотрудничество с МГБ не спасало. В преступном мире никаких законов не существует.
Полковник Шубников:
«Убедившись, что Михоэлс и агент мертвы, наша группа вывезла тела в город и выбросила их на дорогу одной из улиц, расположенных недалеко от гостиницы. Причем трупы были расположены так, что создавалось впечатление, что Михоэлс и агента были сбиты автомашиной, которая переехала их передними и задними скатами…
Рано утром трупы Михоэлса и агента были обнаружены случайным прохожим, и на место происшествия прибыли сотрудники милиции, составившие акт осмотра места происшествия. В тот же день судебно-медицинская комиссия подвергла патологоанатомическому вскрытию трупы Михоэлса и агента и установила, что их смерть наступила от удара грузовой автомашиной, которой они были раздавлены».
