– Что же он предлагает?
– Он предлагает назначить тебя командиром броненосца “Император Николай I”, который плавает в китайских водах.
– Понимаю. Значит, я должен отправиться в изгнание за то, что я исполнил твои приказания?
Его лицо передернулось.
– Это просто вопрос поддержания дисциплины.
– А если я не приму этого назначения?
– Тогда я, право, не знаю, что мы будем делать. Я полагаю, что дядя Алексей будет настаивать, чтобы тебя исключили из флота.
– Благодарю тебя, Никки, – сказал я, – молю Бога, чтобы он помог мне удержать власть над собой. Я предпочитаю принять твое второе предложение.
Он сразу весь прояснился и обнял меня.
– Я знаю, Сандро, что ты будешь благоразумен. Оставь на некоторое время в покое дядю Алешу, а потом через год или два мы посмотрим, что можно будут предпринять для твоего полного удовлетворения. Подумай только, как счастлива будет Ксения, когда узнает, что теперь ты будешь нераздельно с нею.
Ксения была действительно счастлива»[162].
Удивительный диалог. Дело даже не в том, что Николай попросту «сдает» своего друга и готов ни за что ни про что отправить его плавать в китайских водах. К сожалению, в XIX веке все российские цари, склонные хоть к каким-то реформам, поступали именно так. Своих соратников предавали и Александр I, и Александр II. Твердый характер почему-то доставался только консерваторам.
Поражает другое. Ради сомнительного мира в семье царь отказывается от важнейшего преобразования, которое недавно сам же защищал. И это – Николай II, который стремился во всем походить на отца!
Хотя император все-таки нашел компромисс. Александр Михайлович ушел из флота, но в мае 1896 года отставку получил и Чихачев. На посту управляющего Морским министерством его заменил вице-адмирал Павел Тыртов, «сторонник развития морских сил на Дальнем Востоке». Так что «изменение направленности морской политики России и стратегического развертывания ее флота» все же последовало[163].
Однако с финансами в стране, как всегда, напряженка. Витте строит железные дороги, проводит индустриализацию, вводит золотой стандарт – денег на все, естественно, не хватает. Средства на флот выделяются немалые, но они распыляются, поскольку предложения Кази и Александра Михайловича сократить расходы на Балтике и Черном море были отвергнуты.
Зато Николай II не поссорился с дядей Алексеем. Правда, оба они пожертвовали своими любимцами: генерал-адмирал – Чихачевым, а царь – Александром Михайловичем.
В этом проявляется характер Николая II. Он предпочитает отослать Сандро, потому что знает: тот пообижается и остынет. К серьезному конфликту это не приведет.
«Меня он не боялся, – вспоминает Александр Михайлович. – Как часто, когда я спорил о полной реорганизации флота, которым управлял дядя Алексей согласно традициям XVIII века, я видел, как государь в отчаянии пожимал плечами и говорил монотонно:
– Я знаю, что ему это не понравится. Говорю тебе, Сандро, что он этого не потерпит.
– В таком случае, Никки, ты заставишь его это потерпеть. Это твой долг пред Россией.
– Но что я могу с ним сделать?
– Ты ведь царь, Никки. Ты можешь поступить так, как это необходимо для защиты наших национальных интересов.
– Все это так, но я знаю дядю Алексея. Он будет вне себя. Я уверен, что все во дворце услышат его крик.
– В этом я не сомневаюсь, но тем лучше. Тогда у тебя будет прекрасный повод уволить его немедленно в отставку и отказать ему в дальнейших аудиенциях.
– Как я могу уволить дядю Алешу? Любимого брата моего отца! Знаешь что, Сандро, я думаю, что с моими дядями у меня все обойдется, но за время твоего пребывания в Америке ты сам стал большим либералом.
В этих спорах проходили месяцы и годы»[164].
В апреле 1896 года царь разбирался в ссоре между Алексеем Александровичем и Александром Михайловичем, а уже в мае последовал новый скандал. Круг участников расширился, но ось осталась прежней: дяди против Михайловичей. Точнее – Михайловичи против дядей.
18 мая 1896 года во время коронационных торжеств в Москве разразилась Ходынская катастрофа, после которой к Николаю II и приклеилось прозвище «Кровавый» (а вовсе не после расстрела рабочих 9 января 1905 года, как многие до сих пор думают).
В 1916-м, совсем по другому поводу, лидер кадетов Павел Милюков адресует власти вопрос: «Глупость или измена?» В принципе, этот же вопрос можно задать и организаторам народных гуляний по случаю коронации Николая II.
В конце XIX века Москва еще не страдала от уплотнительной застройки. Мест для гуляний хватало. Однако почему-то выбрали именно Ходынское поле. Можно было бы найти место хуже, да только трудно.
Во-первых, там добывали песок и глину, поэтому вдоль поля шел глубокий ров. Во-вторых, на Ходынском поле проходили учения саперов и артиллеристов, которые повсюду оставляли ямы и выбоины. Так что свернуть шею запросто можно было и в обычное время.
Организаторы поступили «мудро». Ямы накрыли деревянными щитами и присыпали песком. Естественно, выдержать больших нагрузок эти щиты не могли, и ямы превращались в своеобразные ловушки.
При входе на поле народ должен был получать бесплатные подарки. Для этого построили 20 деревянных бараков для раздачи пива и меда и 150 «буфетов» для раздачи коронационных сувениров – фунтовая сайка (русский фунт – 400 г), полфунта колбасы, вяземский пряник с гербом, мешочек орехов и самое ценное – кружка с гербом. В общем, примерно такие продуктовые наборы сейчас раздают пенсионерам на выборах.
Но кружки вроде были красивые. Их выставляли напоказ в московских магазинах, и народ прельстился. Каждому хотелось заполучить именно кружку. Начало гуляний планировалось на 10 утра 18 мая. Однако страсть к халяве уже с вечера 17 мая пригнала на Ходынку толпы людей. К пяти утра собралось не менее полумиллиона человек.
Порядок обеспечивали 1800 полицейских. Для сравнения: 24 декабря прошлого года в Петербурге митинговали 2,5 тысячи человек, а число полицейских было то же самое – 1800. Московского обер-полицмейстера Власовского, непосредственного подчиненного генерал-губернатора Сергея Александровича, предупреждали, что надо бы озаботиться безопасностью гуляющих, но он заявил, что это его не касается. Его, мол, забота – обеспечить безопасность царя.
Кто-то пустил слух, что буфетчики раздают подарки среди своих, и народ ринулся через рвы к деревянным «буфетам». Настилы не выдерживали, люди падали вниз, а по ним уже бежала толпа. Буфетчики стали кидать кульки с едой прямо в толпу, от чего давка стала еще больше. По официальным данным, погибло 1389 человек.
