На месте кораблекрушения хорошо видно, что лайнер разломился пополам, прежде чем уйти на дно. Чтобы повторить крушение, необходимо было поднять и перевернуть половину копии «Титаника». А чтобы воссоздать тот ужас, который это вызвало у пассажиров, Кэмерону нужны были более ста каскадеров, которые упали бы с перевернутого корпуса. На десять дней съемки превратились в хаос. Кэмерон перевернул корабль и в буквальном смысле поставил с ног на голову всю команду, пытаясь достоверно воссоздать важные моменты крушения. В результате один из каскадеров сломал голень, другой – ребро, а еще один – челюсть.
«К счастью, обошлось без серьезных травм, – рассказывает координатор трюков Саймон Крейн. – Мы обезопасили место съемок мягкими матами, чтобы люди падали на них и отскакивали».
Однако происходящее вызвало такую обеспокоенность Гильдии киноактеров, что ее руководство направило своего представителя следить за съемками (он так и не нашел никаких признаков нарушения техники безопасности). Чтобы утихомирить волнения и сократить издержки, Каэмерон заменил каскадеров компьютерной графикой.
Посреди этого хаоса в Мексику прибыл Билл Мекэник, председатель и глава совета директоров компании «Фокс Филмд Энтертейнмент». Его целью было срочное урегулирование бюджета. Он вежливо вручил режиссеру двухстраничный список сцен, которые в целях экономии студия решила вырезать из сценария. По словам свидетелей, Кэмерон взглянул на список и безапелляционно заявил: «Если хотите порезать мой фильм, вам придется меня уволить. А чтобы меня уволить, вам придется меня убить».
Мекэник уехал, опасаясь худшего, но через несколько недель Кэмерон успокоился и согласился на некоторые изменения с целью экономии бюджета – в основном они были связаны с заменой реальных съемок компьютерной графикой. Но хотя Кэмерону удалось отразить нападки руководителей студии и встревоженных представителей профсоюзов, он по-прежнему получал жалобы на условия труда на съемочной площадке. Со съемок продолжали просачиваться сообщения о нарушениях техники безопасности, девяносточасовой рабочей неделе, бесконечных ночных съемках и приступах гнева у режиссера.
Кейт Уинслет позднее подтвердила эти слухи: «Если что-то шло не так, он сразу выходил из себя». Однако она подчеркнула, что режиссер никогда не кричал на актеров, и добавила: «Мне кажется, Джим понимал, что на нас нельзя орать так, как он орет на свою съемочную группу, потому что мы тогда сыграем хуже». Когда после окончания съемок ее слова попали в «Таймс», Кейт испугалась, что ее неправильно поймут, и отправила в «Лос-Анджелес Таймс» письмо, в котором говорилось: «Когда у меня брали то интервью, я только что вернулась в Лондон спустя несколько месяцев долгих, физически и эмоционально изнурительных съемок и должна признать, что рада была выпустить пар».
Тем не менее съемки «Титаника» подтвердили репутацию Кэмерона, которого называли «самым страшным человеком в Голливуде». Вслед за съемочной группой «Бездны» (1989) команда и актеры «Титаника» прозвали своего руководителя «капитаном Блаем» за бескомпромиссность и диктаторский стиль работы. В «Таймс» писали, что Кэмерон прославился своими «трехсотдецибелловыми воплями в мегафон и рацию» и тем, что «орал людям прямо в лицо, налетая на них на своем стошестидесятифутовом подъемном кране».
«Да пропадите вы пропадом! – орал он на какого-то бедолагу из съемочной группы. – Вы сделали все в точности так, как не надо было!»
Проблема была не в том, что Кэмерон оказался не готов возглавить съемки на передовой – он не раз сам заходил в воду в поисках идеального кадра. Он ждал, что другие станут относиться к процессу съемок с таким же рвением, что и он. В ответ на обвинения одного из бывших коллег – «Кэмерон любит боль» – он сказал: «Я не люблю боль. Я люблю результаты, а без боли добиться их порой не получается».
Это подтверждают актеры, сыгравшие главные роли в «Титанике». Уинслет на съемках получила трещину локтевой кости и постоянно боялась, что утонет в огромном резервуаре; Ди Каприо чуть не раздавила лошадь. Когда снимали сцену шторма (в которой обоих актеров привязывают к ограждению), о них забыли, и они простояли привязанными более часа в то время, как вокруг бушевала настоящая гроза, а остальные члены съемочной группы покинули площадку. После этого Уинслет была в таком дурном настроении, что съемки пришлось приостановить до следующего дня.
«Он очень увлечен своей работой, – пояснял Дэнни Нуччи, сыгравший в фильме приятеля Джека Фабрицио, свободолюбивого итальянца. – У него есть и власть, и деньги, и он готов много раз переснимать сцену, менять ее, репетировать и делать множество дублей. Да, он орет на нас, но это только потому, что мы его разочаровываем. Месяца через три я к этому привык».
В то время было практически невозможно встретить хоть один добрый отзыв о «Титанике». В прессе постоянно появлялись сообщения о том, что выход фильма откладывается, о бесчеловечных условиях, в которых приходится работать актерам и съемочной группе, о чудовищных нарушениях бюджета. Кэмерон привык к нападкам, но считал, что его обвиняют несправедливо. Когда один из строителей на съемках упал со строительных лесов и серьезно пострадал (ему потребовалось срочная спленэктомия – удаление поврежденной селезенки), в больницу его отвез не медик строительной фирмы, а врач кинокомпании. Этот случай мог бы стать примером того, как соблюдение техники безопасности на площадке спасло человеку жизнь, однако в прессе его представили как еще одно свидетельство неуправляемости режиссера.
Наступил декабрь, и всем был очень нужен заслуженный отдых. Кэмерон отпустил актеров и съемочную группу на целых три недели. А ему самому предстоял еще один сложный разговор с руководителем «Фокс» Биллом Мекэником, поскольку расходы на фильм продолжали расти.
«Билл был в панике, так как они произвели расчеты и решили, что ничего не заработают на этом кино, даже если оно станет хитом, – вспоминал Кэмерон. – И я ответил: „Нуладно, допустим, нам крышка. Это моя вина, поэтому возьмите себе мой гонорар!“» Отказываясь от гонорара и доли прибыли, он жертвовал потенциальным многомиллионным доходом, хотя ему и удалось сохранить значительный гонорар сценариста.
«Мы оказались не готовы к такому большому проекту, – объяснял Мекэник. – Он был слишком масштабным. Никто и никогда не пробовал сделать ничего подобного».
Недели складывались в месяцы – в общей сложности съемки продлились семь месяцев, – и обстановка на площадке все больше накалялась. Каждый день Кейт и Лео вынуждены были часами просиживать в холодной воде в мокрой одежде, разыгрывая сцены из фильма, бюджет которого постепенно подбирался к отметке в сто восемьдесят миллионов. Члены съемочной группы работали в гидрокостюмах, но «людям творческим» пришлось довольствоваться горячей ванной, в которую они погружались в промежутках между дублями, чтобы эффект воздействия ледяной воды на жертв кораблекрушения не стал для актеров реальным.
