Тогда, в начале апреля сорок пятого года, карты немецко-фашистского командования ещё не были раскрыты. Однако для нас было очевидным, что фашисты сделают все, чтобы заставить советские войска как можно дольше застрять под Берлином.
Политические расчеты гитлеровцев опирались в какой-то мере на чисто военные соображения и надежды. Гитлеровское командование проделало огромнейшую работу по укреплению подступов к Берлину и считало, что наша армия долго не сможет преодолеть все мощные инженерные барьеры, сочетавшиеся с естественными препятствиями и хорошо организованной обороной.
Подступы к Берлину действительно трудные. Взять хотя бы те же Зееловские высоты. Это крайне тяжелый рубеж, даже если мысленно отбросить все то, что понаделала там немецкая военная инженерия. Да и сам Берлин — огромнейший, капитально построенный город, где почти каждый дом, по существу, готовый опорный пункт с кирпичной кладкой стен в метр-полтора. Словом, немецко-фашистским войскам, оборонявшим Берлин, ещё хотелось верить в то, что они нас остановят под Берлином так, как мы их остановили под Москвой. И эту веру всячески подогревала геббельсовская пропаганда.
Итак, мы понимали, что немцы для защиты Берлина ничего не пожалеют и ни перед чем не остановятся, будут оказывать сильнейшее сопротивление. Советское командование сознавало, что Берлинская операция окажется крайне напряженной для нас.
Нам предстояло сломать оборону противника, стоявшего перед 1-м Белорусским и 1-м Украинским фронтами, северо-восточнее и юго-восточнее Берлина, то есть войска 9-й полевой, а также 3-й и 4-й танковых армий немцев. По ходу операции имелось в виду отрезать 4-ю танковую от 9-й армии, рассечь вражеский фронт на две части так, чтобы лишить неприятеля возможности маневрировать и подавать резервы с юга на север — к Берлину и от него.
Гитлеровцы рассчитывали на затяжку действий. Мы, напротив, стремились к предельной быстроте. Продолжительность операции планировалась всего двенадцать — пятнадцать дней, чтобы не дать противнику возможности получить передышку, затянуть операцию или уйти из-под наших ударов.
Так рисовалось будущее, к которому нам предстояло готовиться. А на подготовку оставалось всего двенадцать суток, в течение которых надо было провести большую и сложную перегруппировку войск.
Читатели, очевидно, заметили, что я стремлюсь свести к минимуму цитирование документов, но, в данном случае, говоря о такой операции, как Берлинская, необходимо сослаться на некоторые документы, чтобы пояснить, как и когда родились соответствующие дополнения к планам 1-го Украинского фронта и какую роль это потом, по ходу операции, сыграло в овладении Берлином.
Вот что говорилось в директиве Ставки Верховного Главнокомандования, подписанной Сталиным и Антоновым 3 апреля 1945 года, 1-му Украинскому фронту.
«Ставка Верховною Главного Командования приказывает:
1. Подготовить и провести наступательную операцию с целью разгромить группировку противника в районе Котбус и южнее Берлин.
Не позднее 10—12 дня операции овладеть рубежом Беелитц — Виттенберг и далее по реке Эльба до Дрездена. В дальнейшем, после овладения Берлином, иметь в виду наступать на Лейпциг.
2. Главный удар силами пяти общевойсковых армий и двух танковых армий нанести из района Трибель в общем направлении на Шпремберг — Бельциг. На участок прорыва привлечь шесть артиллерийских дивизий прорыва, создав плотность не менее 250 стволов от 76 миллиметров и выше на один километр фронта прорыва.
3. Для обеспечения главной группировки фронта с юга силами 2-й армии Войска Польского и частью сил
пятьдесят второй армии нанести вспомогательный удар из района Кольфурт в общем направлении Бауцен — Дрезден.
4. Танковые армии и общевойсковые армии второго эшелона ввести после прорыва обороны противника для развития успеха на направлении главного удара.
5. На левом крыле фронта перейти к жесткой обороне, обратив особое внимание на бреславльское направление.
6. Установить 15.IV.45 следующую разграничительную линию с Первым Белорусским фронтом: до Унруштадт — прежняя и далее — озеро Эннсдорфер-Зее, Гросс-Гастрозе, Люббен...
7. Начало операции согласно полученных Вами лично указаний».
То есть 16 апреля 1945 года.
Для сопоставления директивы Ставки 1-му Украинскому фронту с директивой, полученной 1-м Белорусским фронтом, приведу первый пункт из последней.
«Подготовить и провести наступательную операцию с целью овладеть столицей Германии городом Берлин. Не позднее 12—15 дня операции выйти на реку Эльба».
Таким образом, из текста обеих директив следовало, что непосредственный захват немецко-фашистской столицы был возложен на стоявший перед Берлином 1-й Белорусский фронт. Но то, что разграничительная линия между фронтами была сознательно остановлена на городе Люббен и дальше не проводилась, означало — я уже говорил об этом,— что по ходу операции, если того потребует обстановка, в Ставке молчаливо предполагается возможность проявления инициативы фронтов в интересах успеха операции.
Оценивая перспективы предстоящей операции, я считал, что после успешного и стремительного прорыва 1-й Украинский фронт будет иметь более благоприятные условия для широкого маневрирования, чем 1-й Белорусский фронт, наступавший прямо на Берлин.
Когда мы, на основе и в развитие директивы Ставки, более детально планировали предстоящую операцию уже на фронте, то я счел необходимым с самого начала заложить в наш план идею возможности такого маневра. Повторяя в плане первый пункт директивы Ставки: «Не позднее 10—12 дня операции овладеть рубежом Беелитц — Виттенберг и далее по реке Эльба до Дрездена»,—
я добавил после этого: «Иметь в виду частью сил правого крыла фронта содействовать войскам Первого Белорусского фронта в овладении городом Берлин».
В последующем это дополнение целиком подтвердилось ходом боевых действий, и нам пришлось повернуть на Берлин не часть сил, а несколько армий — 3-ю и 4-ю гвардейские танковые, 28-ю, а также отдельные части 3-й гвардейской и 13-й армий.
В плане фронта задача содействия 1-му Белорусскому фронту в овладении Берлином была поставлена в общей форме. В приказе же, отданном 3-й гвардейской танковой армии, она получила конкретизацию:
«На 5-й день операции овладеть районом Треббин — Цаухвитц, Трёйенбрицен, Луккенвальде... Иметь в виду усиленным танковым корпусом со стрелковой дивизией 3-й гвардейской армии атаковать Берлин с юга».
Таким образом, уже перед началом операции один танковый корпус и стрелковая дивизия были специально предназначены для атаки Берлина с юга...
