Ознакомительная версия.
Эльза Триоле. Фотохудожник А. Родченко
Л. Брик – В. Маяковскому
<23 октября 1924 г. Москва>
Щенику до свидания в Америке или Чухломе.
Лиля <кошечка>
В. Маяковский – Л. Брик
<9 ноября 1924 г. Париж>
Дорогой дорогой милый милый, любимый-любимый Лилек.
Я уже неделю в Париже но не писал потому что ничего о себе не знаю – в Канаду я не еду и меня не едут в Париже пока что мне разрешили обосноваться две недели (хлопочу о дальнейшем) а ехать ли мне в Мексику – не знаю так как это кажется бесполезно. Пробую опять снестись с Америкой для поездки в Нью-Йорк.
Как я живу это время – я сам не знаю. Основное мое чувство тревога тревога до слез и полное отсутствие интереса ко всему здешнему. (Усталость?).
Ужасно хочется в Москву. Если б не было стыдно перед тобой и перед редакциями сегодня же б выехал.
Я живу в Эльзиной гостинице (29, rue Campagne Première, Istria Hôtel); не телеграфировал тебе адреса т. к. Эльза говорит что по старому ея адресу письма доходят великолепно. Дойдут и до меня – если напишешь. Ужасно тревожусь за тебя. И за лирику твою и за обстоятельства.
Как с книгами и с договорами?
Попроси Кольку сказать – Перцу – что не пишу ничего не из желания зажулить аванс а потому что ужасно устал и сознательно даю себе недели 2–3 отдыха а потом сразу запишу всюду.
На вокзале в Париже меня никто не встретил, т. к. телеграмма получилась только за 10 минут до приезда и я самостоятельно искал Эльзу с моим знанием французского языка. Поселился все-таки в Эльзиной гостинице потому что это самая дешевая и чистенькая гостиничка, а я экономлюсь и стараюсь по мере сил не таскаться.
С Эльзой и Андреем очень дружим устроили ей от тебя и от меня шубку обедаем и завтракаем всегда совместно.
Много бродим с Леже заходил к Ларионову но не застал. Больше кроме театров не был нигде. Сегодня идем обедать с Эльзой Тамарой и Ходасевичами. Не с поэтом конечно! Заходил раз Зданевич, но он влюблен и держится под каким-то дамским крылышком.
Я постепенно одеваюсь под андреевским руководством и даже натер мозоль от примерок. Но энтузиазма от этого дела не испытываю.
Первый же день приезда посвятили твоим покупкам, заказали тебе чемоданчик – замечательный – и купили шляпы вышлем как только свиной чемодан будет готов. Духи послал; если дойдет в целости, буду таковые высылать постепенно.
Подбираю Оське рекламный материал и плакаты. Если получу разрешение поезжу немного по мелким французским городкам.
Ужасно плохо без языка!
Сегодня видел в Булонском лесу молодого скотика и чуть не прослезился.
Боюсь прослыть провинциалом но до чего же мне не хочется ездить а тянет обратно читать свои ферзы!
Скушно скушно скушно скушно без тебя.
Без Оськи тоже не важно. Люблю вас ужасно!
От каждой Эльзиной похожей интонации впадаю в тоскливую сентиментальную лиричность.
Я давно не писал должно быть таких бесцветных писем но во первых я выдоен литературно вовсю а во вторых, нет никакой веселой жизнерадостной самоуверенности.
Напиши, солнышко.
Я стащил у Эльзы твое письмо (ты пишешь, что скучаешь и будешь скучать без меня) и запер себе в чемодан.
Я писать тебе буду телеграфировать тоже (и ты!) надеюсь с днями стать веселее. Повеселеют и письма.
Целую тебя детик целуй Оську весь ваш Вол.
Целуй Левку Кольку Ксаночку Малочку и Левина. Все они в сто раз умнее всех Пикассов.
V. Majakovsky
Paris (это не я Парис!)
9/XI 24 г.
В. Маяковский – Л. Брик, О. Брик
<17 ноября 1924 г. Париж – Москва>
29 Rue Campagne Hotel Istria. Пишите. Целую
Ваш Стевен
Л. Брик – В. Маяковскому
<18 ноября 1924 г. Москва – Париж>
Напишу. Люблю целую.
Твоя Лиля
Л. Брик – В. Маяковскому
<Ноябрь 1924 г. Москва – Париж>
Волосит,
Спасибо за записочку на варенье в твоей комнате.
Я теперь Маяковский: хожу с Колей по редакциям, жду денег, диктую машинисткам, правлю корректуры. Потом покупаю вина и сластей и везу Кольку на извозчике домой.
Напиши мне.
Как удачно ты попал в Париж! Как раз к признанию.
Целую.
Твоя Лиля <кошечка>
Л. Брик – В.В. Маяковскому
<19 ноября 1924 г. Лубянский проезд>
Волосик, ужасно обрадовалась письму, а то уж я думала, что ты решил разлюбить и забыть меня.
Что делать? Не могу бросить А.М. пока он в тюрьме. Стыдно! Так стыдно как никогда в жизни. Поставь себя на мое место. Не могу. Умереть – легче.
Много бываю в городе. Живу у тебя. Когда говорю – дома, сама не понимаю, где. Люблю, скучаю, хочу к тебе.
Лиля Брик. Снимок для рекламного плаката. Фотохудожник А. Родченко
У Скотика чума. Смотреть нельзя без слез. Боюсь, не умер бы.
Твои здоровы. У Люды роман и она счастлива. Ксаночка ревнует меня к Кольке – я для него замты.
Бескин меня любит. Моссельпром переименован в Моссельбрик или Осельпром… DВ Госиздате убрали Шмидта; будет должно быть Ионов, а в московском отделении Малкин (!!). Он же войдет в редакцию Лефа (!!!).
Куда ты поедешь? Один? В Мексику? Шерсть клочьями? Достань для меня мексиканскую визу – поедем весной вместе. (И Оську возьмем?)
Впрочем, делай как хочешь, а мы без тебя соскучились.
Целую твою щенячью мордочку.
Твоя Лиля.
Л. Брик – В. Маяковскому
<21 ноября 1924 г. Москва – Париж>
Володенька,
Второй день плачу – умер Скотик.
До чего тоскливо!..
Целую тебя, родненький.
Твоя Лиля
Не привози собаку.
Л. Брик – В. Маяковскому
<26 ноября 1924 г. Москва – Париж>
Беспокоюсь. Телеграфируй немедленно подробно. Целую.
Лили
В. Маяковский – Л. Брик
< 27 ноября 1924 г. Москва – Париж>
Жду американскую визу. Если не получу через месяц или полтора вернусь в Москву. Телеграфируй и пиши чаще. Целую люблю.
Твой Счен
В. Маяковский – Л. Брик
<6 декабря 1924 г. Париж,>
Дорогой Лиленок.
Я ужасно грущу по тебе. Ежедневно чуть не реву. Трудно писать об этом и не нужно.
Последнее письмо твое очень для меня тяжелое и непонятное. Я не знал что на него ответить. Ты пишешь про стыдно. Неужели это все что связывает тебя с ним и единственное что мешает быть со мной. Не верю! – А если это так так на тебя не похоже – так не решительно и так не существенно. Это не выяснение несуществующих отношений – это моя грусть и мои мысли – не считайся с ними. Делай как хочешь ничто никогда и никак моей любви к тебе не изменит.
Ознакомительная версия.
