В 0050 в связи со сложившейся ситуацией террорист потребовал обменять полковника Савельева на сотрудника ФСБ и корреспондента».
Все, кто служил в «Альфе» с Анатолием Савельевым, знали — он страсть как не любил… стрелять. Странно звучит, не правда ли? Ведь Савельев не библиотекарем и не садовником работал. Он служил в подразделении специального назначения.
Тем не менее утверждаю: сотрудник группы «А» стрелял только в исключительных случаях. Даже в ходе боевых операций. Он как-то сказал мне об этом, и диктофонная запись точно воспроизводит его слова. Привожу их в точности.
«И вот самая главная мысль: не следует посылать спецподразделения туда, где надо стрелять. Для этого мы и готовим людей, чтобы они не стреляли, а действовали без выстрелов.
Если нужно палить, бери роту солдат, и они накрошат из автоматов похлеще нашего…»
Он не только так говорил. Он так делал.
Это подтвердил Афганистан. Там Савельев был, как он считал, три раза, на самом деле — четыре. В декабре 1979 года — дважды. Хотя, видимо, эти вылеты в Афганистан и прилеты обратно он счел за одну командировку.
«Для меня Афганистан, — рассказывал Савельев, — начался 11 декабря 1979 года. В нашу группу входили: Шергин, Гречишников, Тарасенко и я.
В свою очередь Изотов, Картофельников, Головатов выехали примерно в то же время, но не напрямую в Афганистан. Они приняли под охрану Бабрака Кармаля и все время были с ним.
Встретились мы с группой Изотова на даче Первого секретаря ЦК компартии Узбекистана Рашидова под Ташкентом. Они еще там оставались, а наш путь лежал в Баграм. Там мы охраняли Сарвари, Ватанджара, Гюляку, Гулябзоя и Нур-Мухаммада-Нура, жили в капонирах, вместе готовили операцию по захвату власти.
Где-то числа 14 декабря должна была начаться операция. Мы уже посмотрели объекты, которые нам предстояло штурмовать. На каждый объект должен был идти один сотрудник группы «А», да еще человек по пять «зенитовцев» давали.
Но 14-го штурм отменили, сказали, ночью 16-го начинаем действовать. Опять отбой.
А на следующий день самолет, не выключая двигателей, заходит между капонирами, и нам говорят: «Срочная посадка на борт». Вокруг — дикая пыль.
Мы своих подопечных афганцев посадили, вещи их забросили, загрузили свои пожитки. Тут впервые увидели Бабрака. Он находился с нашими ребятами в соседнем капонире. Мы знали, что там кто-то есть, но кто — не спрашивали. Понимали, что какой-то деятель, только рангом повыше.
В общем, сели и улетели.
Потом узнали, что нашелся-таки в верхах головастый мужик, который сказал: этими силами операцию проводить нельзя. А тут еще Амин серьезно повысил зарплату своим офицерам.
Как сказали нам потом Бесчастнов и Ивон, если бы стало известно, что мы прилетели, расстреляли бы на выходе из самолета. И вообще они признались, что боялись за нас, думали, не вернемся.
А мы возвратились сначала в Ташкент, потом в Москву. Заново общей группой улетели в Афганистан уже 23 декабря.
Поначалу я тоже был в команде, которая шла на штурм дворца Амина. Но накануне штурма Изотов подошел к Романову и говорит: «Ты мне Савельева отдай, а я тебе предлагаю трех снайперов». На том и порешили. Так попал на штаб ВВС».
На многих объектах афганской столицы штурмующие бойцы «Зенита» и «Альфы» шли, по существу, в лоб. Но сотрудники группы «А» Анатолий Савельев и Виктор Блинов поступили иначе. Им вместе с двумя взводами десантников было поручено захватить штаб ВВС. Памятуя о том, что в штабе — вооруженные люди, «альфовцы» не пошли напролом. Применили хитрую тактику: наш советник, которого хорошо знали штабные офицеры и не обращали на него внимания, по одному — по два человека проводил штурмующих внутрь, прятал в кабинетах.
Так внутри штаба был сосредоточен почти взвод десантников. Остальные на ближних подходах ждали сигнала.
Когда прозвучал взрыв, который и служил сигналом к штурму, охрана без единого выстрела была разоружена. Все произошло так неожиданно и быстро, что часовые, увидев направленные на них стволы автоматов, в растерянности сдали оружие. Часовых заменили своими бойцами. Внешняя охрана тоже не оказала сопротивления.
«Где-то около 19.30, — вспоминал Анатолий Николаевич, — мы разоружили внутреннюю охрану. Забрали автоматы, выставили свои посты. Советник предупредил, что у начальника штаба всегда у стола стоит гранатомет, ну, конечно же, есть и личное оружие. Что касается гранатомета, то он не представлял опасности. Кто будет стрелять из гранатомета внутри помещения? Ну, а пистолет — тут уж надежда на себя.
В общем, вошли мы в кабинет начальника штаба. Советник говорит: «вы арестованы». Он сдал оружие. Были также разоружены все офицеры, которых посадили в комнату и взяли под охрану».
Операция прошла бескровно, без единого выстрела. И только вечером, когда курсанты военного училища пошли в атаку на штаб, погиб водитель БМД. Ударили из гранатомета, и граната пробила броню.
Что и говорить, верную, грамотную тактику выбрали штурмующие штаб ВВС.
Однако Анатолию Савельеву приходилось участвовать в передрягах и посерьезнее. Хотя, казалось бы, куда серьезнее — Афганистан, государственный переворот, война. Случалось, что и на своей территории в мирное время можно было получить пулю в лоб.
Горбачевская «перестройка» перевернула не только страну, она ослабила власть. Некогда сильную, могущественную. И сразу же голову поднял криминал. У «Альфы» неожиданно появились задачи, которые прежде ей не приходилось решать. И круг этих задач все ширился и ширился. О таких заданиях сотрудники КГБ вспоминают ныне не очень охотно. Что уж говорить, они — люди военные, а приходилось выполнять и щекотливые, совсем вроде как не героические поручения.
Достаточно широко известно (об этом немало писали, в том числе и автор), как бойцы группы «А» летали в Цюрих менять диссидента Владимира Буковского на генерального секретаря компартии Чили Луиса Корвалана. А вот что за командировка была у Анатолия Савельева и еще нескольких сотрудников КГБ в Эфиопию, читатели узнают впервые.
О ней мне рассказал в марте 1992 года сам полковник Савельев.
«Командировка в Аддис-Абебу, столицу Эфиопии, на первый взгляд была самой рутинной.
1983 год. Одного из армянских диссидентов, который давил на руководство СССР, чтобы оно воевало с Турцией за возвращение части Армении, лишили советского гражданства.
