Ознакомительная версия.
Коренной поворот к политике конфронтации с Югославией произошел у Сталина после того, как стало известно о решениях заседания Политбюро ЦК КПЮ от 19 февраля 1948 года, где югославская делегация отчитывалась о своей поездке в Москву. Тогда было решено не соглашаться на теперь уже навязываемую Кремлем федерацию с Болгарией. На расширенном заседании Политбюро ЦК КПЮ 1 марта большинство югославских руководителей высказалось об отстаивании независимой позиции в развитии экономики Югославии и строительства вооруженных сил Югославии, не подконтрольных советским военным советникам. Идея создания федерации с Болгарией была названа Тито преждевременной, так как советское влияние в Софии было велико, и союз с Болгарией стал бы средством нежелательного для югославского вектора влияния Москвы на югославскую политику. Был также подтвержден курс на преобладание интересов Белграда в Албании.
Иосип Броз Тито
В результате Москва отозвала всех своих военных представителей из Югославии, объясняя это "негативным отношением" со стороны югославских властей. Также 19 марта Тито был извещен об отзыве всех советских гражданских специалистов из Югославии под предлогом, что югославская сторона отказывается предоставить советским представителям информацию об экономике страны. В тот же день в отделе внешней политики ЦК ВКП(б) была подготовлена справка "Об антимарксистских установках руководителей компартии Югославии в вопросах внутренней и внешней политики". Она легла в основу резолюции Информбюро коммунистических партий с осуждением режима Тито и была использована для ответа на послание, которое югославский лидер отправил 20 марта. Тито ни в чем не раскаивался, а, наоборот, вежливо, но твердо отвергал обвинения в недружелюбии к СССР и просил предоставить более конкретные и основательные причины отзыва советских специалистов из ФНРЮ. Результатом стало ответное письмо от 27 марта 1948 года, направленное в адрес Тито и ЦК КПЮ от имени ЦК ВКП(б) и подписанное Сталиным и Молотовым. В нем критиковались меры югославских властей, направленные на сокращение численности советских представителей на 60 процентов, а также отвергались обвинения в советском великодержавном шовинизме и попытках экономического закабаления Югославии. Югославское руководство обвинялось в следующих прегрешениях:
1) Игнорирование марксистско-ленинской теории, и в частности, недооценка рабочего класса как основной силы в реализации марксистско-ленинских идей, недостаточно жесткая радикальная политика в отношении села, допущение элементов рыночно-капиталистических вольностей и т. д.
2) Проявление неправильного, недружелюбного отношения к СССР и ВКП(б), дискредитация Красной Армии, слежка за советскими гражданами в Югославии, за рядом советских специалистов и официальных представителей, клеветническая пропаганда о перерождении ВКП(б) и СССР, негативная реакция на критику ВКП(б) политики югославского руководства и т. д.
3) Недооценка трудностей строительства социализма в Югославии, оппортунизм по отношению к кулачеству.
Утверждалось, что югославские руководители проводят неправильную политику в деревне, игнорируя классовую дифференциацию и рассматривая индивидуальное крестьянство как единое целое, вопреки марксистско-ленинскому учению о классах и классовой борьбе, вопреки известному положению Ленина о том, что мелкое индивидуальное хозяйство рождает капитализм и буржуазию постоянно и в массовом масштабе. Осуждался отказ от национализации земли и допущение ее купли-продажи, сосредоточение в руках кулаков значительных земельных участков, применение наемного труда и т. п. Также утверждалось, будто руководители Югославской компартии сбиваются с марксистско-ленинского пути на путь народнической кулацкой партии в вопросе о руководящей роли рабочего класса, считая, что крестьяне являются "самой прочной основой югославского государства", вопреки учению Ленина о том, что пролетариат, "как единственный до конца революционный класс современного общества, должен быть руководителем, гегемоном в борьбе всего народа за полный демократический переворот, в борьбе всех трудящихся и эксплуатируемых против угнетателей и эксплуататоров.
4) Отсутствие внутрипартийной демократии в КПЮ, выборности, критики и самокритики.
5) Допущение элементов авантюризма в оценке дальнейших перспектив и в проведении внешней политики. Претензии на руководящую роль на Балканах и в придунайских странах.
29 июня 1948 года была опубликована резолюция Информбюро "О положении в коммунистической партии Югославии". После этого были прерваны все контакты между компартией Югославии и компартиями других стран. Просоветски настроенные коммунисты Югославии предприняли попытку переворота, но она была легко подавлена. Лидер путчистов, начальник Генерального штаба Югославской народно-освободительной армии генерал Арсо Йовановнч, вместе с двумя другими генералами пытался бежать в Румынию, но 12 августа 1948 года был застрелен на румынской границе, а его спутники арестованы. После этого против сторонников Сталина в Югославии начались репрессии. Более 16 тыс. из них были отправлены в концентрационные лагеря. В свою очередь, Сталин начал торгово-экономическую блокаду Югославии, а на территории Болгарин создавались с советской помощью диверсионно-террористические группы для засылки на югославскую территорию. Поэтому отношения между Югославией и Болгарией вплоть до смерти Сталина оставались очень напряженными. Поэтому в Болгарии с подозрением относились ко всем выходцам из югославской Македонии.
Болгарский Комитет госбезопасности мог подозревать Вангу в том, что она является югославской шпионкой. Кроме того, у болгарских чекистов мог возникнуть соблазн завербовать ясновидящую в качестве секретной осведомительницы. Ведь слепой предсказательнице люди доверяли свои самые сокровенные тайны, так что она знала если не все, то очень многое не только о своих соседях, но и о жителях всей округи.
КГБ попытался воспользоваться столь соблазнительной возможностью. Сотрудники госбезопасности неоднократно обращались к Ванге с предложениями: "Сообщай нам обо всех, кто к тебе приходит, кто такие, что говорят, о чем думают, и мы не будем препятствовать тому, что ты делаешь, и гарантируем твою безопасность".
Однако Ванга категорически отказалась становиться "стукачкой" и фактически нарушать тайну исповеди, и это вызвало большое неудовольствие сотрудников госбезопасности. И в 1952 году Ванга будто бы попала в тюрьму. Якобы причиной заключения послужило ее неосторожное пророчество насчет скорой смерти Сталина. Сказала она об этом, разумеется, не самому генералиссимусу, который в Болгарии никогда не бывал, и не его приближенным, которые, наверное, в Болгарии бывали, но до Петрича уж точно не добирались. Ясновидящая якобы поделилась страшным пророчеством с кем-то из соседей. Очевидно, некоторые из них были связаны с полицией и службой безопасности, потому что об этом сразу же было доложено кому следует. В результате слепую женщину арестовали, и она полгода пробыла в камере — до тех пор, пока Сталин действительно умер в марте 1953 года. Сопровождало это предсказание как бы вскользь брошенное замечание: "В тот мир, куда уйдет Сталин, будут открыты двери и для других власть имущих России". Последняя фраза, согласимся, вполне бессмысленна, поскольку никто и без Ванги не сомневался, что преемникам Сталина рано или поздно предстоит переселиться в лучший из миров.
Ознакомительная версия.
