Ввиду особой секретности выполняемых им задач, а также трагической судьбы самого Серебрянского я, хотя и провел всю войну в составе упомянутого выше IV Управления НКВД – НКГБ СССР, слышал о нем крайне мало и то, как говорят, из третьих уст.
А ведь именно в составе IV Управления и в его военном подразделении – легендарной Отдельной мотострелковой бригаде особого назначения (ОМСБОН) работали выпускники школы Я.И. Серебрянского. Надо заметить, что до этого времени диверсионного спецназа как единого войскового соединения в органах государственной безопасности не было. Подготовка кадров ОМСБОН и в целом сотрудников IV Управления, которое создал и все годы войны бессменно возглавлял генерал-лейтенант П.А. Судоплатов, велась по специальным программам. Судя по сохранившимся архивным материалам, наиболее глубокая и профессиональная подготовка специальных кадров осуществлялась именно в школах Я.И. Серебрянского.
Однако сразу после войны ОМСБОН был расформирован, созданы другие спецподразделения, которые своих специализированных учебных заведений не имели.
И только в 1969 году по специальному решению высших инстанций были созданы Курсы усовершенствования офицерского состава (КУОС) КГБ СССР, задачей которых была подготовка – впервые после окончания Великой Отечественной войны – спецназа госбезопасности. Оперативно КУОС подчинялись спецотделу Управления нелегальной разведки Разведывательного управления КГБ СССР. В числе других сотрудников отдела я имел честь быть куратором этого уникального учебного заведения.
Все компетентные специалисты едины во мнении, что КУОС как система возникли не на пустом месте – при организации учебного процесса широко использовался опыт IV Управления, и в первую очередь ОМСБОН.
В числе других, по воспоминаниям выпускников курсов, подтвержденным архивными данными, перед КУОС стояли задачи: изучения особенностей физической и технической защиты объектов с особым положением и способов ее преодоления; оперативное и физическое проникновение на указанные объекты; минирование и организация диверсий, в частности вывод из строя пусковых установок стратегических ядерных ракет; похищение особо важных лиц и их дальнейшая нелегальная переправка в Советский Союз, а также многие другие особо секретные оперативно-учебные цели.
Как видим, эти задачи поразительно похожи на те, которые успешно решал Я.И. Серебрянский в довоенные годы и в годы Великой Отечественной войны. Естественно, опыт работы его школ не мог не использоваться при подготовке слушателей КУОС. Правда, в силу известных причин это могло быть обезличено, так как полностью Я.И. Серебрянский был реабилитирован только в 1996 году, а КУОС перестали функционировать после распада СССР, в 1993 году.
За короткое время Курсы усовершенствования офицерского состава стали одними из лучших в мире по подготовке офицеров спецназа государственной безопасности. Многие выпускники КУОС, блестяще зарекомендовавшие себя при выполнении секретных приказов и интернационального долга в ряде зарубежных стран, были награжден высокими, в том числе и высшими, государственными наградами СССР.
В 2009 году, отмечая 40-летие КУОС, мы с особой теплотой вспоминали всех тех, кто стоял у истоков создания курсов, в том числе великих специалистов тайной войны, прекрасных организаторов и людей огромного человеческого обаяния – П.А. Судоплатова и Я.И. Серебрянского.
Алексей Николаевич Ботян, Герой России, разведчик-нелегал, участник Великой Отечественной войны, член Отдельной мотострелковой бригады особого назначения (ОМСБОН)
Яков Исаакович Серебрянский родился 29 ноября[1] 1892 года. Вот здесь-то в некоторых публикациях и появляются первые ошибки: в качестве даты рождения Я.И. Серебрянского указываются или 17 ноября, или 9 декабря (н/с) 1891 года. Это неверно!
Еще одной достаточно распространенной ошибкой является утверждение, что настоящая фамилия нашего главного героя – Бергман. По этому поводу сын Якова Исааковича, Анатолий Яковлевич Серебрянский, всегда отмечал: «Он [отец] фигурирует в очень многих публикациях как Бергман, а Серебрянский – это псевдоним. Это неправильно, это ошибка. Я не знаю, откуда она пошла. Фамилий у него было много, но основная фамилия, единственная фамилия – Серебрянский»[2].
Итак, Яков Серебрянский родился 29 ноября 1892 года в городе Минске, в небогатой еврейской семье. Его отец, Исаак (Ицка) Серебрянский, в то время работал подмастерьем у часового мастера. Первые годы жизни мальчик рос, не зная особого достатка, как и вся еврейская беднота, проживающая в черте оседлости.
И вот здесь нам придется сделать первое отступление от биографии нашего героя и перейти от частного к общему, чтобы лучше представить, в каких условиях существовали лица иудейского вероисповедования в Российской империи. Забегая вперед, скажем, отступлений в этой книге будет немало, но мы делаем их исключительно потому, что они более полно позволяют объяснить, в каких условиях проходили детство и юность многих наших героев, и, соответственно, раскрыть смысл тех или иных их поступков, нашедших воплощение или развитие в будущем.
Черта оседлости была учреждена в Российской империи указом императрицы Екатерины II в декабре 1791 года и до 1917 года определяла границы территорий, за пределами которых запрещалось постоянное проживание лицам иудейского вероисповедания за исключением нескольких особо оговоренных категорий. Мы специально подчеркиваем, что речь в данном случае идет не о национальном (евреи), а исключительно о религиозном (иудеи) признаке. Во внутренних паспортах Российской империи отсутствовала графа «национальность», но существовала графа «вероисповедание». Евреи-христиане имели в России совершенно иные, несравненно более полные права.
Указанная черта включала в себя специально оговоренные населенные пункты городского типа (так называемые местечки) в пятнадцати западных и южных российских губерниях: Бессарабской, Виленской, Витебской, Волынской, Гродненской, Екатеринославской, Киевской, Ковенской, Минской, Могилевской, Подольской, Полтавской, Таврической, Херсонской и Черниговской – и во всех десяти губерниях Царства Польского: Варшавской, Калишской, Келецкой, Ломжинской, Люблинской, Петроковской, Плоцкской, Радомской, Седлецкой и Сувалкской. Из черты оседлости были исключены города Киев, где иудеям дозволялось жить лишь в некоторых частях города, Николаев, Севастополь и Ялта. Проживание иудеев в сельской местности за пределами местечек также запрещалось, и даже временный выезд за черту оседлости был достаточно осложнен: требовал специальных разрешений и осуществлялся под строгим надзором полиции и жандармерии.
