Фетишизируя подводные силы, Дениц не придает никакого значения ни действиям на суше (пока они не приводят к потере баз и верфей для подводных лодок), ни действиям надводных сил на море (если только морские операции, например норвежская, не улучшают возможностей использования подводных лодок для борьбы на морских коммуникациях противника). Деницу приходится сталкиваться с необходимостью выделения подводных лодок для выполнения задач, не имеющих отношения к уничтожению транспортного тоннажа, и он рассматривает это лишь как досадную помеху уничтожению транспортного тоннажа. Дениц продолжает делать главную ставку на подводные лодки даже тогда, когда ему самому становится ясной полная бесперспективность подводной войны и невозможность решить главные задачи войны силами одних подводных лодок. В этой связи читатель не найдет в книге каких-либо широких оперативно-стратегических обобщений и выводов, которых он вправе ожидать. Не содержит книга и прогнозов относительно будущего подводных сил и возможности возникновения качественного соотношения между подводной лодкой и противолодочной обороной, сложившегося в ходе второй мировой войны. В книге Деница не раскрываются и серьезно не рассматриваются принципиальные предпосылки (технические и тактические) дальнейшего развития подводных лодок.
Большой порок книги состоит также в том, что при общем хвалении подводного флота, и особенно действий германских подводников, она все же порождает сомнения в способности подводных лодок успешно решать стратегические и оперативные задачи, действовать в условиях сильно развитой противолодочной обороны и преодолевать ее силы и средства.
А подобные сомнения необоснованны. Ошибочность их видна хотя бы из анализа той линии, которая четко наметилась в развитии военно-морских сил основных капиталистических стран. Неправомерность подобных сомнений становится очевидной также из рассмотрения сущности так называемой подводной войны.
В ходе ее обычно слабый флот континентальной державы, не предвидя успеха в равной борьбе против сильнейшего флота морской державы, избирал своим объектом его транспортные суда и уничтожал их, пытаясь воздействовать на экономику противника.
Эта идея восходит к временам парусного флота, находя свое выражение в "крейсерской войне". К методу "крейсерской войны" прибегали неоднократно, но никогда этот метод не оправдывал возлагавшихся на него надежд. Парусный крейсер должен был избегать боя с боевыми кораблями противника, но нападать на транспортные суда, то есть уходить от сильного и уничтожать слабого. В качестве противоядия против крейсеров выдвинули систему конвоев. Транспортные суда стали собираться в большие группы и охраняться боевыми кораблями.
Преодолевать силы охранения, чтобы добраться до транспортов, одиночному крейсеру было не под силу. Противопоставить же охранению достаточные боевые силы, способные подавить его, слабый флот не мог именно потому, что не был сильным.
Использование подводных лодок в первую и вторую мировые войны как против одиночных транспортов, так и против судов, следовавших в конвоях, основывалось на старом принципе: избегать сильного и бить слабого. Для этого, казалось, имелись все возможности: подводная лодка, как известно, действует достаточно скрытно, следовательно, она может безнаказанно избегать сильного и добираться до транспортов.
Однако в то время подводная лодка далеко еще не отвечала требованиям сегодняшнего дня. Это не был подводный корабль в полном смысле слова. Подводная лодка являлась "ныряющим" кораблем, способным к периодическому и кратковременному погружению. Это был тихоходный и слабо вооруженный корабль. Под водой он мог только уходить от своего надводного или воздушного противника, но был бессилен отвечать на его атаки собственными ударами.
Но и в тех условиях подводные лодки, явно отстававшие в своем техническом развитии, не только держали англо-американские морские и океанские коммуникации в постоянном напряжении, но и добились в уничтожении союзного тоннажа существенных успехов.
В послевоенный период в результате бурного технического прогресса возник целый ряд предпосылок, принципиально меняющих "лицо" подводной лодки. Появление атомных двигателей, развитие ракетного оружия и целый ряд других технических достижений превратили старую подводную лодку — надводный корабль, способный иногда погружаться, в истинно подводный корабль, способный успешно решать не только задачу уничтожения транспортов, пусть даже обеспеченных сильным охранением, — задачу, которую не могли решить подводные лодки времен второй мировой войны, — но и целый ряд других задач, которые до сего времени были присущи только надводным кораблям, и притом решать их успешнее, чем надводные корабли.
Сказанное, разумеется, не означает, что подводная лодка, по крайней мере в ближайшем будущем, может полностью заменить надводный корабль. Однако, бесспорно, подводным лодкам в будущем предстоит занять место основных сил флота.
Таковы некоторые недостатки книги, касающиеся военно-технической стороны ее содержания. Книга же в целом содержит большой фактический материал о действиях подводных лодок, который в известной мере иллюстрирует ход подводной войны и позволяет сделать некоторые выводы в отношении использования подводных лодок.
Интерес представляют не только подробные описания эпизодов тактического плана, но и рассуждения о некоторых общих проблемах, с которыми автору пришлось столкнуться при ведении подводной войны. Речь идет о взглядах Деница на вопросы управления подводными лодками, организацию взаимодействия подводных лодок с авиацией, борьбу противолодочных самолетов с подводными лодками, применение радиолокации и торпедного оружия.
Но было бы ошибочным утверждать, что главными в книге являются военно-технические аспекты. Они занимают преобладающее место только по объему книги. Целенаправленность же этого произведения монументальной пропаганды определяется не объемом, а его политическим содержанием. В этой связи раскрытие основной цели книги способствует более глубокому пониманию написанного и облегчает его критическую оценку. "Генеральная" линия данной работы легко обнаруживается на фоне реваншистских тенденций, столь откровенно проявляемых в Западной Германии. И не случайно, что военного преступника Деница, остававшегося до последнего дня Третьего рейха верным слугой Гитлера, прямого и непосредственного преемника его на посту фюрера, после выхода из тюрьмы восторженно приветствуют и он занимает почетные места на разного рода собраниях и съездах западногерманских реваншистов. Ведь в глазах западногерманских милитаристов Дениц — не только живое напоминание о временах, возвращения которых они так страстно желают, но и активный участник подготовки реванша.
